100 великих заповедников и парков - Юдина Наталья Алексеевна - Страница 6

За три века англичане создали множество парковых ансамблей. И сейчас сорок тысяч государственных и частных парков Великобритании обычно открыты для посещения.

Гайд-парк

Среди английских парков Гайд-парк (площадь 160 га) и примыкающий к нему с запада Кенсингтон-гарденз, или Кенсингтонский сад (площадь 140 га), наиболее заметны на карте Лондона. Оба объекта образуют массив шириной более 1 км и протяженностью 2,5 км. Кроме того, рядом с Гайд-парком находятся Сент-Джеймсский парк, Грин-парк — все они цепочкой тянутся друг за другом и занимают почти 400 га площади в центре большого, столичного и к тому же древнего города. Лишь в Лондоне, как в городе рассредоточенного типа, не скованном кольцом городских стен, стало возможно такое неэкономное расходование земли.

Гайд-парк (так же как Сент-Джеймсский, Грин-парк) возник на месте заповедных охотничьих лесов, огороженных в XVI веке Генрихом VIII. В то время в нем в изобилии водились дикие кабаны и буйволы. Оливер Кромвель невзлюбил Гайд-парк потому, что однажды здесь прострелил себе ногу (пистолет выстрелил у него в кармане). Придя к власти, Кромвель распорядился продать земли парка по частям.

Гайд-парк стал принадлежать Вестминстерскому аббатству. Когда земли монастырей были конфискованы, парк отошел к казне.

Гайд-парк был открыт для посещения публики раньше, чем другие королевские парки, — еще в 1637 году. Планировку Гайд-парка и Кенсингтонского сада выполнил в 1730 году Бриджмен. По его проекту была сооружена дамба на реке Вестбурн и сделан пруд Серпантин (по приказу жены короля Георга II леди Каролины; на эту затею она потратила 20 тысяч фунтов, которые взяла из казны втайне от мужа).

В 1851 году в Гайд-парке была организована первая Всемирная выставка. Для нее по проекту ландшафтного архитектора Джозефа Пэкстона (1801 — 1865) было возведено здание из стекла и металла, названное Хрустальным дворцом.

Проектирование Хрустального дворца стало для Пэкстона главным делом жизни. Он приступил к этой работе, когда узнал, что выставочный комитет отверг все более чем двести проектов, представленные на конкурс. Первый набросок он сделал 11 июня 1850 года, а тринадцать дней спустя уже представил готовые чертежи.

Архитекторы Европы просто негодовали оттого, что этот обыкновенный садовник вместо дворца собирается построить какой-то стеклянный колпак, оранжерею.

Действительно, дворец очень напоминал оранжерею, которую Пэкстон создавал раньше для заморских пальм.

Тем не менее, проект садовника был одобрен выставочным комитетом, а построенный дворец с восторгом был принят публикой. Павильон представлял собой один огромный зал, под его крышей оказались два столетних вяза (парламент запретил рубить деревья Гайд-парка). Русский философ, историк и литератор А. Хомяков, посетивший выставку, написал по этому поводу: „То, что строится, обязано иметь почтение к тому, что выросло“.

Хрустальный дворец стал одним из первых сооружений, в котором были использованы унифицированные элементы: все здание было составлено из одинаковых ячеек, собранных из 3300 чугунных колонн одинаковой толщины, однотипных деревянных рам, металлических балок и одинаковых листов стекла максимально возможного размера.

Огромное здание, равное по площади четырем соборам Св. Петра (более 74 000 кв. м), было сооружено за шесть месяцев. Современники считали Хрустальный дворец чудом инженерного искусства.

После выставки дворец был разобран, а позже на общественные пожертвования восстановлен на юге Лондона в Сайденхеме, где простоял до пожара 1936 года.

Каким он был на самом деле, можно узнать, посмотрев на лондонские вокзалы Кингз-кросс и Пэддингтон, построенные в середине XIX века.

После Первой всемирной выставки Общество искусств предложило на средства, полученные от выставки, создать комплекс учреждений для пропаганды прикладного искусства. Так, в 1857 году появился Южно-Кенсингтонский музей, ставший позднее Музеем Виктории и Альберта.

На границе между Кенсингтон-гарденз и Гайд-парком установлен памятник принцу Альберту — мужу королевы Виктории. Он был создан по проекту Гилберта Скотта в 1863–1872 годах. Поднявшись по нескольким широким ступеням с любой из четырех сторон, оказываешься на высоком цоколе, украшенном 178 мраморными фигурами художников и скульпторов, музыкантов и поэтов. По углам цоколя расположены скульптурные группы, олицетворяющие ремесла и науки. Сама фигура принца, пятиметровая бронзовая, золоченая, расположена под каменным балдахином, украшенным мозаикой и готическим шпилем.

У южной границы Кенсингтонского сада располагается здание Альберт-холла, зрительный зал которого может вместить до 10 тысяч человек.

Для Гайд-парка характерны большие открытые лужайки, которые служат местом проведения массовых митингов. На территории парка есть знаменитый Спикерс-корнер (Уголок ораторов) — здесь на полосках асфальта отведено место для собраний. В воскресенье утром в Уголке ораторов собираются желающие выступить с речью.

Поднявшись на скамеечку (запрещено ругаться, стоя на английской земле), оратор может критиковать правительство, шефа, жену.

В парк ведут многочисленные входы Гайд-парк-корнер-скрин — главные ворота в парк. Не менее известна Мраморная арка — Марбл-арч, расположенная на северо-востоке парка. Прототипом этого монументального сооружения послужила римская триумфальная арка Константина. Автор триумфальной арки в Лондоне Джон Нэш сделал Марбл-арч с тремя проездами, колоннами и рельефами. Сначала арка находилась перед Бекингемским дворцом; когда строительство нового дворцового корпуса было закончено, арку передвинули к Гайд-парку. Но в 1908 году из-за сильного движения транспорта территорию парка урезали, и Марбл-арч оказалась отдельно стоящей на площади.

Территория парка изрезана большим количеством дорог, пересекающих ее во всех направлениях. Здесь немного сооружений, Гайд-парк создан для прогулок. По аллее, начинающейся у самого шумного места города — Гайд-парк-корнера скачут кавалькады всадников или гарцует на лошадях целое семейство. На изумрудных лужайках Гайд-парка пасутся бараны.

На стыке Грин-парка и Гайд-парка, на пересечении нескольких улиц находится Гайд-парк-корнер, маленькая площадь, считающаяся чуть ли не самым шумным и перегруженным перекрестком Европы. Пешеходы могут перебраться на другую сторону улицы, лишь воспользовавшись подземными переходами.

Во второй половине XVIII века известные лондонские архитекторы создавали многочисленные проекты для оформления Гайд-парк-корнер. В 1778 году градостроитель Роберт Адам предложил поставить здесь триумфальную арку, а по обеим сторонам от нее — колоннады. В 1825–1828 годах Децимус Бартон создал ансамбль Гайд-парк-корнер, который в несколько измененном виде существует и сейчас. У начала аллеи Конститьюшн-хилл расположена триумфальная арка, известная как арка Веллингтона (раньше на ней была установлена конная статуя герцога, замененная в 1912 году бронзовой статуей богини победы на колеснице).

На своем веку Гайд-парк повидал многое. Здесь устраивались дуэли. В 1816 году в пруду Серпентайн утопилась Гарриет Уэстбрук, первая жена знаменитого поэта Шелли.

Сегодня Гайд-парк предоставляет все возможности для отдыха. Здесь разрешается сидеть и лежать на зеленых газонах, заниматься спортом и играть, совершать прогулки верхом и на автомобилях, покататься на лодке и искупаться в пруду, покормить уток и лебедей.

Особенно много народу бывает в воскресные дни. И. Герасимов так описал свое пребывание в Гайд-парке: „Мы пробыли в Гайд-парке не более двух часов, но за это время успели прослушать речи пяти ораторов. Первый, ирландец, горячо говорил об объединении Ирландской Республики с Северной Ирландией и резко отзывался о тех английских деятелях, которые препятствуют этому. Второй, негр, говорил о подъеме национального негритянского движения на африканских территориях и призывал жителей столицы содействовать этому движению. Третий придерживался явно идеалистического направления, он выступал за мир и против войны, но в качестве образца мирного сосуществования приводил голубей, разрешающих споры преимущественно мирными средствами и лишь в крайних случаях поединками. Четвертый, представитель лейбористской партии, серьезно и обстоятельно говорил о текущих политических событиях в Англии Последний оратор, английская девушка, призывала к ликвидации всех властей. Интересным показалось поведение присутствующих Они непрерывно двигались, подходили к той или иной группе, окружившей очередного оратора, несколько минут внимательно слушали его, а затем не спеша направлялись к другой группе. Создавалось впечатление, что большинство слушателей относится к произносимым речам как к своеобразному развлечению. Возможно, этому способствовали воскресное время, состав гуляющих, большое число ораторов и малочисленность аудитории у каждого из них. Во всяком случае, было ясно, что у лондонской полиции в Гайд-парке были все основания относиться снисходительно даже к самым радикальным ораторам“.