Бумажная звезда - Хейз Мэри-Роуз - Страница 26

Как ты увидишь из моего адреса, я живу сейчас в Калифорнии. Мы с Джи Би разбежались в разные стороны. Она захотела начать новую жизнь и очень преуспела в этом. Сейчас работает моделью и имеет грандиозный успех. Мы больше не встречаемся, и я вижу ее только на фотографиях в газетах или журналах. Со всеми ее проблемами покончено, как оказалось, она не убивала своего отчима, а только сильно ударила, от чего тот потерял сознание, так что все ее волнения оказались напрасными. Ирония судьбы, не так ли?

В настоящее время я пишу роман, в основу которого легло наше путешествие, хотя бы чисто географически. Это будет рассказ о двух людях, путешествующих по стране объездными дорогами, и все у них идет плохо, они никак не могут выбраться на простор. В конце концов герои умирают в результате несчастного случая и попадают в ад. Роман будет называться «Отсюда выхода нет».

Проблема состоит в том, что я хочу сделать их злыми людьми, которые заслуживают только ада, но все-таки вызывающими симпатию, чтобы читатель им сострадал. Это очень трудно Ты натура творческая и должна меня понять Я снимаю квартиру в доме, расположенном на холме, откуда открывается фантастический вид, и пишу вечерами и по выходным Я решил стать пай-мальчиком и поступил в колледж, как того хотел мой отец. Я подумал, а почему бы нет? Может, все не так уж и плохо, может, это наконец сделает его счастливым и он станет ко мне лучше относиться? И ты знаешь, это действительно неплохо. Я изучаю киноискусство и очень в этом преуспел. Возможно, из меня когда-нибудь получится хороший кинодраматург или директор студии.

Арни находится на излечении в реабилитационном центре, расположенном в районе Раунд-Маунтинз Он идет на поправку, но пока к нему никого не пускают.

Если у тебя появится возможность, прилетай в Сан-Франциско. Было бы чудесно повидаться с тобой и вспомнить былые времена.

Помнишь трио Старфайер?»

«Мы с ней больше не встречаемся…»

Что бы это значило? Ведь он так влюбился в Джи Би. А может, нет?

Что произошло между ними, что заставило его сесть за работу над романом о дороге в ад? Почему он с ней больше не встречается?

Но как чудесно, что Джи Би не убивала своего отчима и может чувствовать себя совершенно свободной. Как приятно знать, что у нее все хорошо.

Вера снова и снова перечитывала лаконичное письмо Сента, но так и не поняла, что же случилось с ним за прошедшие полгода, хотя было ясно, что он намекает на что-то большее И эта фраза: «Если у тебя появится возможность, прилетай в Сан-Франциско. Было бы чудесно повидаться с тобой «

Лицо Веры вспыхнуло от радостного возбуждения. Неужели он действительно этого хочет, или заговорило чувство вины, или просто дань вежливости? Как Сент поведет себя, если она вдруг прилетит?

Как бы она хотела вернуться туда А что, если взять и написать «Да, Сент, я планирую побывать в Америке, хочу попытаться продать рисунки о Старфайер какому-нибудь издательству. Мне думается, Сан-Франциско подойдет, и, уж конечно, я с удовольствием повидаюсь с тобой».

Она представила, как Сент встречает ее в аэропорту и его лицо сияет.

— Вера! — кричит он. — Как я рад тебя видеть! Ты потрясающе выглядишь!

И сразу мечты испарились, а настроение испортилось.

Ничего потрясающего в ней нет, наоборот, она выглядит просто ужасно, разъелась до восемнадцатого размера — настоящая свинья.

Вера проверила, хорошо ли заперта дверь, и разделась.

Она посмотрела на себя в зеркало и пришла в ужас. Стоит Сенту взглянуть на нее, и он содрогнется от отвращения или, того хуже, рассмеется ей в лицо Какой смысл предаваться несбыточным мечтам? Теперь уже ничего не исправишь.

— Дерьмо собачье, — грубо выругался доктор Уилер.

Вера с удивлением посмотрела на него. Девушка никогда раньше не слышала, чтобы доктор так ругался, но сейчас ей это даже понравилось: она сразу почувствовала себя взрослой и равной ему.

— Ты можешь полететь туда, если захочешь, — продолжал он, — особенно сейчас, когда у тебя есть предлог. Я разработаю специальную диету и комплекс физических упражнений. Но первое, что нужно сделать, придя домой, выбросить все конфеты, которые ты прячешь в ящиках своего комода.

Глаза Веры расширились от удивления.

— Откуда вы знаете?

— Я знаю все твои секреты, от меня ничего не утаишь.

В этом он был совершенно прав, доктор знал ее слишком хорошо и слишком долго.

Вернувшись домой. Вера прошла в комнату, разделась и снова посмотрела на себя в зеркало, на этот раз глазами Сента. И тут же перед ее мысленным взором проплыла картина: Сент везет Джи Би в Коннектикут; они путешествуют по всей стране. Сент и Джи Би — высокая, красивая, с рыжими волосами и грацией львицы — теперь больше не видятся. Но ведь ему ничего не стоит захотеть, и они снова будут встречаться. Вера зажмурилась от пронзившей ее боли.

Девушка чувствовала себя одинокой и несчастной. Если бы только доктор Уилер знал, как она страдает и что для нее единственным утешением служит еда. Он даже не догадывается, что Вера испытывает постоянное чувство голода.

Она выдвинула ящик комода и под стопкой нижнего белья нащупала плитку шоколада. Съев ее, девушка почувствует себя гораздо лучше.

Вера сорвала фольгу и откусила большой кусок. С набитым ртом снова взглянула на себя в зеркало: щеки раздулись, рот измазан.

«Что это ты так волнуешься? — мысленно спросила она себя. — Кому ты нужна? Какая разница, как ты выглядишь?

Сент никогда тебя не полюбит. Но если он перестал встречаться с Джи Би, то, может, у меня все же есть шанс ему понравиться? А если еще и похудеть…»

Доев шоколад. Вера снова открыла ящик стола и вытащила из него все свои запасы: три плитки хрустящего шоколада, коробку засахаренных фруктов, шесть батончиков «Марс» и большую плитку «Кэдбери» с орехами и фруктами. Она сложила все это в бумажную сумку и спустилась вниз.

— Мам, я пройдусь немного! — прокричала она.

— Только не опаздывай к чаю. Я испекла пирог с патокой.

Вера вздохнула: ей очень нравился этот пирог.

Она медленно шла по улице, высматривая кого-нибудь из детей. Первыми ей встретились мальчики лет десяти, судя по цвету кожи — индусы или пакистанцы. Школьные фуражки аккуратно сидели на их черноволосых головках.

— Ребята, хотите сладостей? — спросила Вера.

Они посмотрели на нее огромными темными глазами испуганных оленей и бросились бежать.

«Это знамение свыше, — подумала Вера. — Значит, ты должна съесть все это сама».

Затем ей в голову пришла более разумная мысль: «Наверняка их тысячи раз предупреждали не брать ничего у незнакомых людей. Ты должна найти кого-нибудь, кто тебя хорошо знает».

И тут же ей попался навстречу Лоуренс Рид, живущий по соседству. Лоуренс в свои двенадцать лет уже имел собственный компьютер, учился играть на пианино, громко ревел при малейших царапинах или ушибах и носил очки с толстыми, как донышко бутылки, стеклами. Никто в квартале не любил Лоуренса. Вера тоже, но была не прочь сбагрить ему свои лакомства.

— В них что-то плохое? — спросил мальчишка с подозрением.

— Ничего плохого, — ответила Вера.

— Тогда зачем же ты мне их отдаешь?

— Они мне больше не нужны. Я собираюсь сесть на диету.

Лоуренс с головы до ног осмотрел Веру.

— И правильно делаешь. Ты слишком толста. Мама говорит, что избыточный вес служит причиной повышенного давления.

— Спасибо, Лоуренс, за совет.

Вера посмотрела ему вслед. Он чинно шел по улице, держа в одной руке нотную папку, в другой — ее сумку со сладостями.

— Хоть бы ты ими подавился, маленький хам, — прошептала она.

Вера всерьез взялась за себя.

Прошло несколько ужасных месяцев, наполненных бесконечными ссорами с матерью, которая чувствовала себя обиженной и оскорбленной. Вес уменьшался удивительно медленно, унция за унцией. Вера старалась думать о Сенте.

«Я это делаю ради него, — уговаривала она себя. — Господи, пожалуйста, помоги мне».