Встречи с животными - Спангенберг Евгений Павлович - Страница 19

По Закавказью

ОДИН ДЕНЬ В ЛЕНКОРАНИ

Живописный портовый городок Ленкорань расположен в Закавказье, на юго-западном берегу Каспийского моря. В прошлом до Ленкорани добираться было не так легко, как в наше время: Баку и Ленкорань не соединялись железной дорогой, а переезд морским путем, и особенно в штормовую зимнюю погоду, был сопряжен со многими трудностями.

Новый, 1925 год мы встречали на палубе парохода. Ночь была темная и холодная, как у нас на Севере поздней осенью. Над широким Каспием гулял ветер, за бортом парохода неприветливо шумели и плескались волны. В эту ночь мы заснули под тоскливый вой ветра и монотонное гудение пароходного винта. Зато на другой день, когда пароход остановился на Ленкоранском рейде, а громкий свисток поднял всех пассажиров на ноги, нас встретило чудное утро. По-весеннему светило яркое солнце. Было тепло и как-то особенно тихо. Но недолго пришлось спокойно любоваться голубым небом и тихим морем. Нас ожидала такая высадка на берег, какой мы не предвидели.

По свистку парохода от берега отделилось около десяти больших лодок. Быстро приблизившись, они окружили пароход, на палубу со всех сторон полезли загорелые мускулистые носильщики. Поднялась страшная суматоха. Носильщики хватали и тащили с палубы вещи и пассажиров, причем каждый старался захватить в свою лодку как можно больше груза. Это соревновались между собой артели. Все делалось с такой ошеломляющей поспешностью, с таким неистовым криком, что высадка напоминала сцену нападения пиратов из какого-нибудь приключенческого фильма.

Через две-три минуты до отказа нагруженные лодки отчалили от борта парохода и направились к берегу. Но вскоре лодки одна за другой сели на мель. Опять началась кутерьма. Носильщики бесцеремонно хватали пассажиров, взваливали их себе на плечи и, вброд достигнув берега, как куль с мукой, сбрасывали людей на землю, но так умело, что пассажир всегда становился на ноги. Вряд ли такая высадка могла кому-нибудь понравиться. В настоящее время все это только далекие воспоминания.

Но вот мы на твердой почве. Однако вместо того чтобы заняться своим багажом, позаботиться о подыскании квартиры, мы стоим на морском берегу, растерянно осматриваясь вокруг.

Какой невероятный контраст с предыдущей холодной и неприветливой ночью! В то время, когда у нас под Москвой трещат морозы, бушуют метели, под Ленкоранью выдаются такие деньки, какими не так уж часто и летом балует нас Север. Первое января, а перед нами тихое, безмятежное море, мягкие очертания лесистых гор и душистый воздух, напоенный ароматом фруктов, вялых листьев и выброшенных на берег морских водорослей. На зеркальной морской поверхности масса плавающих уток. Вот на них бросается крупный хищник орлан-белохвост. Спасаясь от него, часть уток ныряет, другие поднимаются в воздух и шумной стаей, описав большой полукруг, вновь садятся на воду.

Вот далеко на морском горизонте появляются неясные вереницы гусей и фламинго. Живая лента колеблется в воздухе, растет по мере приближения — ближе, ближе. Вот она над самыми нашими головами. Видны крупные розовые фламинго и серые темнобрюхие гуси, их глаза, ноги, перья. Воздух наполняется звонкими высокими выкриками, протяжным гоготом. Птицы так близко, звуков так много, что вы невольно сжимаетесь перед надвигающейся лавиной. Но это только одно мгновение. Близость человека заставляет дикие стаи нарушить строй, сбиться в тесный клубок, круто подняться выше. Крик возрастает, порывисто шумят и свистят сильные крылья. Несколько секунд — и, вновь образовав шеренгу, птицы далеко позади, очертания движущейся линии становятся неясными, голоса слабеют, и, наконец, крикливая вереница, как бы тая в воздухе, сливается с далью.

А вместо них с противоположной стороны уже приближаются новые разноголосые полчища.

Муганская степь и морской залив Кирова, расположенные несколько севернее Ленкорани, — коренные места зимовок различных уток, гусей и длинноногих, ярко окрашенных птиц — фламинго. Из Западной Сибири, северных частей Казахстана и с Волги бесчисленное количество водяных птиц собирается сюда, на степные озера и морские побережья, чтобы провести зиму.

Но в том году резкое похолодание в декабре и выпавший глубокий снег заставили птиц покинуть коренные места зимовок и отлететь далеко к югу, за границы Ирана. Борясь с неблагоприятными условиями, масса зимующих птиц погибла от бескормицы, другие, обессиленные жестоким голодом, отдались живыми в руки местных жителей. Но как только прекратились холода и бураны и стаял снег, обнажив зеленые травы, отлетевшие в Иран стаи вновь потянулись к северу, на свои обжитые места зимовок — в Муганскую степь. Это как раз и совпало с нашим приездом.

Не замечая времени, мы с восхищением следили за летевшими вереницами. Нового человека особенно поражают фламинго. Кажется, ярко-красная лента извивается, медленно ползет в голубом небе. Но наше восторженное настроение самым бесцеремонным образом было нарушено носильщиками. Им, видимо, надоело ждать, когда приезжие прекратят топтаться на одном месте, следя за пролетающими птицами. Не видя этому конца, они взяли на плечи наш экспедиционный багаж и направились к ближайшему строению — ленкоранской гостинице. Пришлось идти и нам.

Получив номер, наскоро разобрав вещи и достав ружья, мы вышли за черту города, на берег маленькой речки Ленкоранки. После прошедшего бурана на ее правом высоком и крутом берегу еще лежал снег. Под действием тепла и солнца он осел, слежался и сплошной обледеневшей массой обрывался к воде.

Фламинго — птица интересная во многих отношениях. Она является как бы связующим звеном, соединяющим птиц голенастых с пластинчатоклювыми. К первым относятся длинноногие птицы: цапли, ибисы, аисты, ко вторым — гуси, лебеди, утки. Большими колониями фламинго гнездятся на мелководных участках восточного побережья Каспийского моря и на недоступных для человека соленых озерах северных частей Казахстана. С наступлением поздней осени гнездящиеся в Казахстане фламинго на зиму скопляются под Ленкоранью в заливе Кирова и на противоположном, юго-восточном, берегу Каспия, в районе Гасан-Кули.

Приведение в порядок экспедиционного багажа и подготовка к выезду поглотили все наше время до позднего вечера. Наверное, было около полуночи, когда я вышел на крыльцо гостиницы. То, что я увидел, заставило меня насторожиться.

При ярком свете луны метрах в пятидесяти от крыльца я увидел странную группу животных. Они копались в мусорной яме. Присмотревшись внимательно, я обнаружил среди них домашнюю свинью, трех собак и шесть шакалов. В отличие от домашних животных шакалы вели себя как-то иначе. Проворные звери, привлеченные трупом теленка, приближались к яме, улучив минутку, схватывали кусок и поспешно отбегали в сторону.

Для нас Ленкорань была только промежуточным пунктом. После многолюдной столицы мы стремились к настоящей природе, подальше от населенных мест.

Утром, наняв подводу, запряженную парой буйволов, и погрузив экспедиционную утварь, мы, по совету местного лесничего, выехали в селение Вель.