Сильвестр - Хейер Джорджетт - Страница 69

– Когда дядя Вестр узнает, что вы со мной сделали, он вас накажет! – пригрозил Эдмунд.

– Ну видите? – надеясь на сочувствие, осведомился у Тома Наджент Фотерби. – А теперь он собирается представить дело таким образом, будто я плохо с ним обращаюсь.

– Дядя Вестр, – продолжал юный мучитель, – самый страшный человек на свете!

– Ты не должен говорить такие вещи о своем дяде, – с серьезным видом упрекнул мальчика сэр Наджент. – Я не хочу сказать, что герцог Салфорд мне по душе, но я не называю его ужасным человеком. Заносчивый, но…

– Дядя Вестр и не желает вам нравится! – покраснев, заявил Эдмунд.

– Возможно, и не желает, но если ты думаешь, будто он вызовет меня на дуэль, уверен, ты ошибаешься. Помяни мои слова, если он решит вызвать меня…

– О, Господи, Фотерби, не дразните парня! – раздраженно произнес Том.

– Дядя Вестр перемелет вам кости! – зловеще пообещал Эдмунд.

– Перемелет мне кости? – изумленно повторил сэр Наджент. – Да, у тебя в голове вращаются ветряные мельницы, мой мальчик. С какой стати герцогу перемалывать меня?

– Чтобы сделать себе хлеб, – быстро придумал племянник Сильвестра.

– Но из костей не делают хлеб.

– А дядя Вестр делает, – упрямо твердил Эдмунд.

– Ну все, довольно! – решительно проговорил Том Орде, изо всех сил стараясь не рассмеяться. – Ты, Эдмунд, уже начал сочинять небылицы. Ты прекрасно знаешь, что твой дядя никогда не перемелет кости сэру Надженту, так что, будь добр, прекрати нести чепуху.

Эдмунд, очевидно, уважительно отнесся к такому строгому внушению и решил, что с Томом Орде следует считаться. Он замолчал и снова принялся ковырять ложкой в тарелке. Но, закончив завтрак, мальчик бросил на Тома задумчивый взгляд из-под длинных, загибающихся ресниц и сказал:

– Может, дядя Вестр поймет меня.

Том громко расхохотался, а Феба подхватила мальчишку и унесла из гостиной. Эдмунд, довольный, что последнее слово осталось за ним, снисходительно подмигнул Тому через плечо и добавил, прежде чем за ним закрылась дверь:

– Мы, Рейны, не любим, когда нас носят на руках!

Через час после завтрака состоялся впечатляющий отъезд экспедиции в Абвиль. Сэр Наджент Фотерби высокомерно отклонил предложение отправить тяжелый багаж в Париж на roulier[15]. Так что от дверей «Серебряного льва» в путь тронулись целых четыре экипажа. Сам сэр Наджент со своей супругой восседали в обитой голубым бархатом карете, которая возглавляла кавалькаду. Том Орде, Феба Марлоу и Эдмунд следовали за ними во взятом на прокат фаэтоне. Замыкали же процессию два кабриолета. В одном сидел лакей Петт с молодой особой, которую наняли прислуживать миледи, а второй был битком набит чемоданами и коробками. Посмотреть на такую пышную кавалькаду собралась небольшая толпа зевак, доставив этим сэру Надженту немалое удовольствие. Однако его радостное настроение быстро омрачил Эдмунд, который отчаянно сопротивлялся всем попыткам уговорить его сесть в фаэтон. В конце концов Том взял мальчика на руки и, пока Эдмунд кричал и брыкался, бесцеремонно усадил на сиденье. Когда несносный мальчишка завопил во все горло, называя отчима Плохим Человеком, сэру Надженту стало очень неловко и стыдно. Смущение удалось развеять Тому, который справедливо заметил, что заинтересованные зрители едва ли поняли английскую речь Эдмунда.

Очутившись в фаэтоне, Эдмунд сразу замолк. Первые несколько перегонов он мужественно выносил все тяготы путешествия, увлекшись незатейливой карточной игрой под названием «Дорожный пикет», но постепенно карты утратили для него интерес, и он начал вертеться. Уже ближе к Булони Феба истощила свой запас сказок и интересных историй, а Эдмунд, который с каждой минутой все больше и больше замыкался в себе, наконец промямлил, что он прескверно себя чувствует. Мальчику позволили отдохнуть в Булони, где путешественники остановились на полчаса. Когда Том вновь сажал Эдмунда в фаэтон, на лице маленького мальчика появилось выражение такого отчаяния, что Тому стало его жалко, и он процедил сквозь зубы:

– Зачем было тащить с собой бедного малыша в это путешествие!

В Абвиле, куда процессия прибыла час спустя, их ждал мистер Синдерби, снявший номер в лучшей гостинице. Однако агенту не удалось уговорить ее владельца выселить постояльцев или продать все здание на корню сэру Надженту.

– Я предупреждал вас, сэр, этим все и закончится, – заметил Синдерби абсолютно бесстрастным голосом.

– Не продаст ее? – недоверчиво переспросил сэр Наджент. – Глупый вы человек, вы сказали, кто я такой?

– Это, судя по всему, ему не интересно, сэр.

– Вы сообщили, что у меня самое большое в Англии состояние? – сердито осведомился Наджент Фотерби.

– Конечно, сэр. Он посоветовал мне поздравить вас по этому поводу.

– Да он, наверное, спятил! – ошеломленно воскликнул сэр Наджент.

– Очень любопытно, что вам именно эти слова пришли в голову, сэр, – заметил мистер Синдерби. – То же самое сказал и владелец гостиницы… только, конечно, по-французски.

– Ну и ну! – только и заметил красный от злости сэр Наджент. – Говорить такое обо мне! Я заставлю понять этого чертова балбеса, что не привык, когда мне отказывают. Пойдите и передайте ему, что когда сэру Надженту Фотерби что-то нравится, он покупает эту вещь, сколько бы она ни стоила!

– Никогда в жизни не слышала такой чуши! – заявила Феба, не в силах больше хранить молчание. – Пожалуйста, перестаньте скандалить, сэр Наджент. Ответьте мне только на один вопрос: нас здесь поселят или нет? Бедный ребенок валится с ног от усталости, а вы так надуваетесь от важности, что того и гляди лопнете!

Эта неожиданная атака захватила врасплох сэра Наджента и он даже не нашел подходящего ответа. В холодных глазах мистера Синдерби промелькнуло легкое одобрение, и туристский агент напомнил:

– Сэр, в ваших инструкциях говорилось, что я должен обеспечить ее светлость самой спокойной и тихой комнатой в городе. Я нашел, по моему мнению, самое подходящее жилище для ее светлости в этом маленьком городке. Дом, который я рекомендую вниманию ее светлости, находится сравнительно далеко от центра Абвиля. Надеюсь, это обстоятельство вызовет у миледи только одобрение. Я счастлив сообщить, что мне удалось убедить мадам, владелицу этой гостиницы, сдать ее всю в ваше распоряжение, сэр, на неограниченный срок, но при условии, если три постояльца, которых она уже поселила у себя, захотят съехать.

– Неужели вы хотите нам сказать, что они собираются съехать? – не поверил Том Орде.

– Сначала упрямились, сэр, но когда поняли, что остаток своего пребывания в Абвиле, кстати, по-моему, довольно непродолжительного, они проведут в тех самых роскошных апартаментах лучшей гостиницы города, которые я заранее снял для сэра Наджента, да еще за его счет, эти люди выразили большую готовность выполнить просьбу сэра Наджента. Сейчас, сэр, если вы соизволите сесть с ее светлостью в дорожную карету, я отвезу вас в «Красную рыбу».

Сэр Наджент несколько секунд стоял нахмурившись, покусывая нижнюю губу. Его размышления прервал Эдмунд.

– Хочу домой! – раздраженно произнес мальчик. – Верните мне Пугговиц. Мне здесь не нравится!

Сэр Наджент испуганно вздрогнул и без дальнейших споров забрался обратно в карету.

Когда Фотерби увидел, что из себя представляет «Красная рыба», маленькое, видавшее виды старое здание, он пришел в такое негодование, что если бы не леди Ианта, заявившая, что у нее нет сил искать другую гостиницу и она согласна провести ночь хоть в коровнике, вспыхнула бы новая ссора. Из гостиницы поприветствовать своих эксцентричных гостей-англичан вышла владелица «Красной рыбы», мадам Боннет. Француженка так восторгалась белокурой красавицей миледи и ее очаровательным сынишкой, что мнение Ианты о гостинице стало меняться на глазах. Эдмунд исподлобья наблюдал за мадам, стараясь держаться поближе к Фебе, но когда на крыльцо выбежал щенок, мальчик мгновенно повеселел и заявил: