Рождественский кинжал - Хейер Джорджетт - Страница 24

– Это его точные слова, – важно ответил Старри. – Я слышал их своими ушами, потому что я, как вам уже сказал, как раз входил в комнату с коктейлями.

Дворецкий не отрывал от Бэкстоуна своего остекленевшего взгляда. Инспектор заключил, что в течение этой тягостной перебранки почтеннейший Старри стоял, прислонив ухо к двери, в чем не имел ни малейшего намерения признаваться. Он понимающе кивнул.

– Именно тогда мистер Хериард сказал, что мистер Стивен не лучше, чем его сестра?

– Это последовало немедленно за отказом мистера Стивена поддержать свою сестру, – уточнил Старри.

– О, так он не поддерживал ее? – встрепенулся инспектор, как терьер, нашедший крысиную нору.

– Нет, к моему немалому удивлению, инспектор, – ответил Старри. – Мистер Хериард, который к этому времени уже разошелся, переключился на мистера Стивена, если мне будет позволено использовать такое выражение.

– Что произошло дальше?

– Не могу сказать, – ответил Старри, к которому возвратилась его холодная сдержанность. – Я вошел в комнату, и мистер Стивен удалился.

– И мистер Хериард говорил, что он больше не будет принимать его у себя?

– Да, мистер Хериард это сказал.

– А раньше он когда-нибудь говорил что-либо подобное?

– Насколько я знаю, никогда, инспектор. Он крайне необычно поступил с мистером Стивеном. Вся прислуга была удивлена.

Минуту Бэкстоун задумчиво смотрел на этот реликт.

– Где вы были с того времени, когда покойный ушел к себе, и до тех пор, пока его не нашли мертвым в своей комнате?

– Я выполнял свои обязанности в столовой и буфетной, – ответил Старри.

– Вы видели на протяжении интересующего нас времени кого-нибудь из гостей?

– Нет, инспектор, но у меня есть основания полагать, что лакей мистера Хериарда и вторая служанка могут сообщить вам некоторую информацию по этому поводу.

– Хорошо, пришлите их ко мне, – распорядился полицейский. – Сначала лакея. Он давно служит здесь?

– Всего несколько месяцев. – Старри счел нужным прокомментировать: – Обычно личные слуги мистера Хериарда не задерживались у него надолго.

– Трудный хозяин?

– У мистера Хериарда были свои особенности. С сожалением вынужден признать, что, когда его беспокоили приступы радикулита, он мог бросить ботинок – а иногда и более тяжелый предмет – в своего лакея.

– По-видимому, вас он не трогал, – с усмешкой заметил инспектор Бэкстоун.

– Едва ли надо говорить, – голос Старри зазвенел, словно лед в бокале с виски, – что покойный мистер Хериард никогда так не ронял своего достоинства в моем присутствии.

После этого дворецкий величественно выплыл из комнаты, мягко закрыв за собой дверь.

Форд, который появился через несколько минут, выглядел слегка испуганным. Он не признал того, что Натаниель был тяжелым хозяином. Напротив, казалось, он был очень озабочен тем, чтобы уверить Бэкстоуна, что они очень хорошо ладили друг с другом и ему нравилось это место. Глотая слова и очень волнуясь, Форд сказал, что поднимался наверх между семью тридцатью и восемью тридцатью и пытался войти в комнату хозяина. Это было примерно без десяти восемь или чуть позже. До этого он, как обычно, наполнил ванну для мистера Хериарда и приготовил его вечерний костюм.

– Почему вы вернулись? – спросил инспектор.

– Мистер Хериард часто требовал, чтобы я помогал ему одеваться после ванны, – объяснил Форд.

– Вы нашли дверь запертой? – Да, инспектор.

– Вы постучались?

– Всего один раз, – запинаясь выговорил Форд.

– Вам ответили?

– Нет. Но я не подумал ничего плохого, мистер Хериард мог быть еще в ванной.

– Мистер Хериард обычно запирался?

– Не скажу, что обычно, инспектор, но иногда. Я знаю, что он так поступал, когда был выведен из себя или не хотел, чтобы его беспокоили.

– И что вы сделали после этого?

– Я ушел.

– Куда?

– В бельевую. Надо пройти чуть дальше по верхнему этажу. Я хотел там немного подождать. Там была Мэгги, вторая служанка. Она гладила юбку для мисс Паулы. Когда я случайно заметил, что хозяин заперся, она сказала, что видела, как мисс Паула в пеньюаре всего за одну-две минуты до этого отходила от двери.

– Так она сказала? А вы видели кого-нибудь наверху?

– Не сказать чтобы видел, но, когда я поднимался по боковой лестнице, я услышал шаги в холле. Когда я проходил через арку – она ведет на боковую лестницу, – я видел, как закрывалась дверь в комнату мистера Ройдона.

– Вы имеете в виду, что в этот момент мистер Ройдон поднялся наверх переодеваться?

– Нет, инспектор, мистер Ройдон уже некоторое время находился в своей комнате. Мэгги видела, как он поднялся наверх вместе с мисс Паулой и как они разговаривали на пороге комнаты мисс Паулы.

– Я поговорю с этой Мэгги. Как долго вы оставались в бельевой?

– Ну, не могу сказать точно, инспектор. Что-то около двадцати минут.

– И в течение этого времени вы не видели никого, кто проходил бы через верхний холл?

– Я не смотрел. Я слышал, как все спускались в гостиную, но я не считал их, не думал, что это может быть важно. Но помню, я слышал, как миссис Джозеф Хериард вышла из своей комнаты и мисс Паула, потому что она позвала мистера Ройдона, и они пошли вместе. Немного погодя я услышал, как мисс Клар шутила с мистером Джозефом. Сейчас я подумал, я не помню, чтобы слышал мистера Мотисфонта и мисс Дин. Но я слышал мистера Стивена, потому что он хлопнул дверью. Мне еще показалось странным, почему мистер Хериард не выходит из своей комнаты.

– А вы знали, что он не выходил?

– Ну, не скажу чтобы знал, но я все время прислушивался, вдруг он позвонит. Я бы услышал из бельевой, потому что дверь была открыта, а его комната прямо у боковой лестницы. Поэтому я подошел и попробовал дверь, и, когда оказалось, что она все еще заперта, я набрался смелости и позвал мистера Хериарда. Ну, он, конечно, не ответил. Я не услышал внутри ни звука и поэтому немного испугался. Я опять несколько раз позвал его, но он не откликался. А потом пришел мистер Джозеф и послал за мистером Стивеном. Мы с мистером Стивеном выломали замок и увидели, что мистер Хериард лежит бездыханный. – Форд закончил, вздрогнув и приложив платок ко рту. – Это было ужасно! Надеюсь, я больше никогда в жизни такого не увижу!

– И такое бывает, – без выражения сказал инспектор Бэкстоун. – Как поступили мистер Джозеф и мистер Стивен?

– Сначала они, как и я, подумали, что он потерял сознание. Мистер Стивен послал меня за бренди. Когда я вернулся, они уже поняли, что мистер Хериард мертв. Честно вам скажу, я чуть поднос не уронил, так я был потрясен!

– Должно быть, мистер Стивен и мистер Джозеф тоже были потрясены, – предположил инспектор.

– Да, разумеется! Мистер Джозеф так расстроился, он все гладил руки мистера Хериарда, все не мог поверить, что тот мертв. Он был очень привязан к мистеру Хериарду.

– А мистер Стивен?

– Ну, инспектор. Мистер Стивен не из тех, у кого, как говорится, душа нараспашку, но, судя по всему, и он расстроился. Особенно если учесть, что он недавно очень не поладил с мистером Хериардом. Он здорово побледнел и говорил со мной очень резко. Он сказал, что бренди ему нужно самому, и, взяв у меня из рук поднос, велел пойти позвонить доктору. Мистер Джозеф почти плакал. Он сказал, чтобы я никому не говорил о смерти мистера Хериарда. Он был немного огорчен поведением мистера Стивена: мистер Стивен груб, это всякий вам скажет. Но многие скрывают свои чувства за грубостью, и я ничуть не обиделся на мистера Стивена. Я видел, что у него дрожат руки, это было для него ударом. И потом, мистер Стивен не ладит с мистером Джозефом. Он очень своенравный. В любом случае, ему не нравилось, что мистер Джозеф приехал жить в Лексхэм. Мистер Джозеф ненароком проявлял в нем самые худшие качества, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Ревнует к нему, да?

– Мне не хотелось бы говорить, инспектор, но многие считают, что мистер Стивен боится, как бы мистер Джозеф ему чем-нибудь не навредил. Но я так не думаю, мистер Стивен не дурак. К тому же любой видит, что мистер Джозеф невинен как новорожденный младенец и в таких вещах ничего-шеньки не понимает. Мне кажется, что мистера Стивена раздражали манеры мистера Джозефа.