Инферно. Последние дни - Вестерфельд Скотт - Страница 35

Руки снова потянулись к грифу «Страта», зудя от желания сдернуть его со спины. Я страстно хотел вернуться и вступить в борьбу, но закрыл глаза, достал чеснок и раскусил прямо неочищенный зубок.

Жгучая едкость прочистила мне мозги: я не хотел участвовать ни в какой борьбе. Я не хотел отправляться в лагерь в Нью-Джерси. Все, что я хотел, — это оставаться здесь, быть в своей группе, выступать и стать знаменитым!

Я повернулся спиной к схватке и помчался по рельсам, обратно к станции «Юнион-сквер». Когда я пробегал мимо бреши в туннеле, оттуда тек нескончаемый поток крыс, устремляясь в сторону сражения. Они стремительно проносились мимо, и я приплясывал, словно босоногий парнишка на горячем асфальте.

В конце концов, передо мной замерцали огни станции. Я вспрыгнул на платформу, побежал дальше, вверх по лестницам и туннелям с уклоном, и наконец, вырвался на открытый воздух.

Карманы оттягивали деньги — хватит на такси до Бруклина. Я должен рассказать Мин о том, что видел. Враг оказался точно таким, как она говорила: что-то чудовищное. Ангелы реально существуют, и они вербуют других в свои ряды, увозят инфицированных в… Нью-Джерси?

Не важно. Борьба на самом деле происходит.

Я остановил такси и сообщил водителю название улицы Минервы. Он сказал, что не поедет в эту часть Бруклина. Тогда я наклонился вперед, оскалил зубы и попросил его хорошенько подумать. Он повернулся, встретился с моим взглядом безумной рок-звезды — и пересмотрел свое решение.

Как только машина взлетела на Уильямсбергский мост, высоко над землей, нервы начали успокаиваться. Я ехал к Минерве, в безопасное место. Я сбежал от ангелов, и если я буду держаться подальше от подземки, они никогда снова не найдут меня…

Потом я вспомнил, что футляр от гитары и усилитель остались там, под землей. Я откинулся на сиденье и плотно зажмурился.

Усилитель — это ерунда, мне он больше не нужен… но вот футляр. Если ангелы будут искать меня, они найдут его на рельсах. Внутри лежала записка, где я вежливо просил того, кто найдет эту гитару, позвонить Мосу по указанному номеру. Вознаграждение гарантируется!

И конечно, в записке был указан мой адрес…

21

«The Runaways»

Я достала подарок Астора Михаэлса на мой день рождения перед самой полночью, как он и сказал.

Он был завернут в серебряную фольгу, и в свете свечи мое лицо отражалось в ней, неясное и искаженное. Зомби вспрыгнул на постель, обнюхал пакет и посмотрел на меня с обеспокоенным выражением мордочки.

Астор Михаэле не семья для меня, Зомби, а теперь и Моса. Он, скорее дальний родственник, часть клана, члены которого пишут свои фамилии чуть-чуть по-другому. Поэтому пах он странно.

— Все в порядке, Зомби. Астор обещал сделать мамочку рок-звездой.

Я начала развязывать красную ленточку, но лишь затянула узел и поднесла коробку ко рту. Ленточка напряглась, когда мои зубы сомкнулись на ней, но потом расслабилась, прямо как цыпленок, когда Лус сворачивает ему шею.

Сейчас зубы как только не использовались. Мосси, к примеру, открывал ими пивные бутылки.

Я вынула коробку из обертки, посмотрела на часы. Еще десять секунд.

Я отсчитывала их, надеясь, что подарок не в форме сердца или что-нибудь в этом роде. Астор Михаэле знает, что я с Мосси. Он заметил это быстрее любого другого, за исключением, может, вонючей Аланы Рей — и Захлера, конечно, которому Мос рассказал еще до того, как позвонил мне. (Ладно, реально не знает только Перл. Бедняжка Перл!)

Я открыла коробку и улыбнулась.

Это был сотовый телефон, крошечный, блестящий, почти невесомый, идеально ложащийся в ладонь. Какая изумительная идея…

Зомби, который таращился на красную ленточку, снова принюхался, и в этот момент телефон в моей руке завибрировал — словно зажатая в кулаке муха. Зомби посмотрел на меня и мяукнул.

— Это, наверно, меня, — сказала я.

Я заставила Астор Михаэлса подождать три вибрации и только после этого нажала зеленую кнопку.

— Какой вы умный!

— Это моя работа — делать талантливых людей счастливыми.

— Ммм…

Интересно, когда Мосси вернется домой после игры в подземке? Предполагалось, что он позвонит мне ровно в час, но теперь я могла бы позвонить ему раньше. Вот он удивится! Я захихикала.

— Видимо, я преуспел, — сказал Астор Михаэле.

— Очень даже… — Я нахмурилась. — Интересно, почему Перл никогда не давала мне такую штуку?

— Может, опасалась, что ты навлечешь на себя неприятности.

— Хммм… — Нет. Скорее всего, Перл хотела, чтобы только у нее был мой номер телефона. — Наверно, дело во времени. Лус спрятала мои кнопки, знаете ли.

— Ты уже говорила. Тебе нужен настоящий телефон, Мин. Тебе пора вернуться к настоящей жизни.

Зомби пристально смотрел на меня, как будто слушал.

— Что вы имеете в виду, Астор Михаэле?

— Почему бы тебе не переехать оттуда, Мин?

— Пере… ехать?

Мой взгляд обежал темную комнату, освещенную единственной свечой.

— У «Красных крыс» есть несколько апартаментов, зарезервированных для наших особых артистов на те случаи, когда они приезжают в город на запись. Можешь в любое время перебраться туда.

Я сглотнула и погладила Зомби. Его шерсть стояла дыбом.

— А как насчет…

— Твоих родителей? Через две недели тебе исполнится восемнадцать, Мин. Разве ты не можешь исчезнуть на это время? Думаешь, полиция станет трудиться искать беглянку, которая вот-вот получит право идти куда хочет?

Я не отвечала. Меня мало беспокоили и родители, и полиция. Но вот, сколько я смогу продержаться без Лус… Может, она и шило в заднице, но ее лечение позволяет мне оставаться в норме, более или менее.

И Мосси нуждается в ней даже больше меня. Я поделилась с ним лекарствами Лус, как только поняла, что он заражен. До сих пор они прекрасно помогали ему, но я не хочу, чтобы у него крыша поехала.

— Мин?

Я прикрыла ладонью микрофон.

— Что думаешь, Зомби?

Он широко распахнул глаза — блестящие, обеспокоенные, но и… возбужденные.

С Мосси все должно быть в порядке, это да, но мы тоже кое в чем нуждаемся — дышать свежим ночным воздухом, впитывать запахи и лунный свет. Спускаться в метро — как Мосси делает каждый вечер.

Я хотела узнавать больше… чтобы мои песни стали еще сильнее.

Я могу созвониться с Лус, и на протяжении двух недель она будет приходить в мое новое жилище. Может в честь моего дня рождения приготовить для нас обоих чай из мандрагоры. А как только мне исполнится восемнадцать, то пусть скажет родителям, где я, это уже не будет иметь значения.

Две недели мы с Мосом как-нибудь уж выдержим. Будем есть много чеснока. Скорее всего, все другие вонючие травы особой роли не играют. Это просто так, для вида.

Зомби замяукал, глядя на меня блестящими глазами. На новом месте он сможет выходить и играть со своими маленькими друзьями, когда пожелает.

Астор Михаэле заговорил снова.

— Как только ты не будешь сидеть взаперти в этой комнате, группа сможет репетировать каждый день. Подумай, что это для вас, в особенности с учетом того, что ваше первое выступление уже не за горами.

Я прикусила губу. Перл не раз высказывалась в том смысле, что хорошо бы репетировать не только по воскресеньям. Зомби пристально, с тревогой смотрел на меня, поводя хвостом.

— Ладно. Я перееду.

— Я, собственно, на такой ответ и рассчитывал — сказал Астор Михаэле, и я услышала его улыбку. Она заскользила по проводам, словно тоненькая иголочка. — Собирай вещи.

— Что, прямо сейчас? Ночь ведь.

— Лучшее время для побега, тебе не кажется? Пока мы говорили, я уже был в дороге. Ехал, чтобы подхватить тебя.

— Ох, но Мос должен чуть позже позвонить мне.

Послышался вздох.

— Ты сама можешь позвонить ему, Мин. Мой маленький подарок помнишь? С помощью которого разговаривают?

— Ох, и правда. — Я захихикала. — Хитроумный Астор Михаэле.