Инферно. Последние дни - Вестерфельд Скотт - Страница 25

Некоторые вещи типа чаев и настоек Лус делали меня лучше, более скучной и здравомыслящей. Другие, типа пения с группой Перл, вытаскивали изнутри меня изумительного зверя и взывали к огромным созданиям под землей. Это было все то же старое балансирование — как далеко можно зайти с мальчиками, со спиртным, с походами в опасные места, — но многократно усиленное, до такой степени, что сама земля содрогалась.

Я пока не была уверена, что именно собираюсь дать Мосу. Обе половины меня страстно хотели увести его под землю, но я чувствовала, что у них разные идеи насчет того, что делать с ним там.

Я сгрызла еще один зубок чеснока и прополоскала рот еще одним глотком текилы, просто на всякий случай.

Ступени скрипнули… Мос.

Я встала, подошла к двери и приложила к ней ухо. Он был еще в самом низу и медленно поднимался. Мой жаждущий слух слышал все, что происходило в доме: сердцебиение Макса в соседней комнате, низкий ровный храп папы; мама уже не читала в постели — я не слышала перевертывания страниц. Тишина, если не считать медленных, осторожных шагов на лестнице и шороха остывающего дома.

Зомби выписывал восьмерки вокруг моих ног.

— Не мурлычь, — прошипела я. — Мама может услышать.

Я прижалась к двери щекой, сунула нос в трещину. Принюхалась.

Но не почувствовала запаха Моса — он был еще слишком далеко внизу. Я принялась считать удары сердца, дошла до тысячи, прижала ладони к двери, надавила на нее и застонала. Даже блестящая Перл поднималась по лестнице не так медленно.

В конце концов, он добрался до верхнего этажа, и я почувствовала его запах, нервный и неуверенный.

И голод.

Я улыбнулась.

Когда он отодвигал засов, легкая вибрация прошла через дерево в мою жаждущую кожу.

Я отступила на шаг, испытывая головокружение. Быть спасенной прекрасно, но в тысячу раз лучше, когда это делает Мосси.

Дверь приоткрылась совсем чуть-чуть.

— Мин?

До меня донесся запах дыхания аппетитного Моса.

Я не отвечала, просто стояла за дверью, чувствуя тепло Зомби у ног. Казалось, сам воздух звенит и трепещет.

Дверь еще немного приоткрылась.

— Минерва?

— М-о-о-ос, — пропела я.

— Господи!

Его лицо появилось в щели, сияющее в свете свечи; на нем с невероятной скоростью сменяли друг друга самые разные выражения.

Я протянула руку, погладила его по щеке и лизнула собственные пальцы. Судя по вкусу, Мосси сильно нервничал.

Он прошел в комнату, беззвучно затворил дверь и закрыл глаза.

— Господи, Мин! Тут чертовски трескучие ступени.

Я засмеялась. Его куртка была застегнута не доверху, я просунула под нее руку и прижала ладонь к его груди. Сердце билось просто восхитительно. Если бы он не дышал так тяжело, я могла бы расслышать, как струится по жилам теплая кровь.

«Выбрось из головы эти грязные мысли», — выбранила я себя.

— Ты приехал.

Он открыл глаза. Улыбка облегчения заставила его лицо сиять еще ярче.

— Да.

Я вытащила руку из теплого гнездышка его куртки.

— Никто не слышал тебя. Расслабься.

Мосси кивнул, но не расслабился нисколько. Выражение его лица читалось, как открытая книга: напряжение трансформировалось в возбужденное волнение. Пальцы дрожали, глаза округлились при виде моего облегающего черного платья и туфель на высоких каблуках.

— Ты принарядилась.

Я улыбнулась.

— Ну, мы идем в не совсем обычное место, знаешь ли.

Он растерянно оглядел себя: футболка под кожаной курткой, джинсы.

— Я не думал… В смысле, сейчас же два утра.

— Ш-ш-ш, Мос. Ты выглядишь великолепно. — Я наклонилась и подхватила Зомби. — Пошли. Нас ждут чертовски трескучие ступени.

— Ладно… И кот с нами?

Я вздохнула. Почему все всегда бросают на Зомби удивленные взгляды? Он никогда не сует нос в их дела. У него свои занятия, свои любимые местечки. Зомби тоже нуждается в спасении. И он понимает. Если бы Зомби мог говорить, он рассказал бы нам, что надвигается.

Но ничего этого я, конечно, говорить не стала. Сказала лишь:

— Его ждет свидание с деревом.

— А-а…

Мос улыбнулся и неслышно открыл дверь.

Сейчас, в отсутствие вонючего солнца, снаружи было гораздо лучше.

В прекрасном мягком звездном свете я видела мертвые листья на земле и посверкивающую в траве паутину, в которой плясали пойманные насекомые. Воздух был влажный, насыщенный запахами и звуками.

Я опустила Зомби и проводила его взглядом, когда он заскользил между грудами блестящих пластиковых мешков. В темноте горы мусора оживали, это чувствовалось в тянущемся глубоко изнутри ветерке.

Я приложила руку к одному мешку, почувствовала его прохладу и гладкость. От него пахло, как в моей комнате, как от моей ночной одежды, как от чего-то общего для меня и Зомби. Реагируя на мое присутствие, небольшие сотрясения внутри груды усилились.

— Семья, — пробормотала я, ощущая наше родство всем своим существом.

— Ну да, твоя семья. — Мос с нервным видом оглянулся на мой дом, как будто опасался, что на крыльце вот-вот вспыхнет свет и появится папа с дробовиком в руках. — Куда мы идем?

От запаха его беспокойства голод внутри меня снова забил ключом, и я пожалела, что не прихватила с собой чеснока. Взяла Моса за руку и потянула его по улице.

— Туда, где я смогу показать тебе что-то очень важное.

— Хорошо.

Он, словно в трансе, следовал за мной. У первого перекрестка, однако, я в замешательстве замедлила шаги.

Я выросла на этой улице, но за последние два месяца все здесь изменилось. Это был какой-то новый мир — множество запахов, рассыпанных в воздухе звуков и территориальных границ. Старые карты у меня в голове теперь не годились, уличные знаки сбивали с толку.

— Как пройти к станции метро, Мос?

— Мы поедем куда-то подземкой? Сейчас, типа, два тридцать.

— Нам не нужно на поезд. Просто помоги мне вспомнить. — Я сжала его руку, глядя в широко распахнутые, жаждущие глаза. — Некоторое время меня держали взаперти, ты же знаешь.

— А, да. — Он взволнованно сглотнул. — Конечно. Вон туда.

Я последовала за ним. Знакомые приметы местности проступали сквозь новую реальность — пустой участок земли на расстоянии одного квартала, живой от мечущихся по нему крошечных фигурок; мой старый детский сад, качели на игровой площадке скрипят под ветром; лучший ливанский ресторан в Бруклине. Его мусор, тоже шевелящийся и как будто живой, пах прогорклым медом и турецким горохом.

«Лус украла у меня все это», — подумала я.

Она хотела излечить меня от новых ощущений, держать взаперти от этого роскошного, полутемного мира. С каждым шагом я узнавала больше… Во мне еще осталось достаточно безумия, чтобы понимать.

Мос привел меня к станции метро, и я потянула его ко входу на лестницу, с головокружительным ощущением ликования впитывая подземный шум — типа как когда меня пронизывала la musica. Зверь грохотал, радостно извиваясь внутри меня.

— Но я думал, мы не…

— Мы не поедем на поезде, — сказала я. — Это просто путь напрямик.

— Путь напрямик? — недоверчиво переспросил он.

— То, чего ты хочешь, можно получить только под землей, Мосси. Но поверь, тебе это понравится на вкус.

Он удивленно вытаращился, но потом кивнул. Я улыбнулась и, прикрыв глаза, потянула его вниз, в свет флуоресцентных ламп. Его пульс трепетал под моей рукой.

С каждым шагом притяжение становилось все сильнее.

Мос тоже чувствовал его, как будто воздействие этого притяжения проникало сквозь мою кожу в его — электрический ток желания. Или, может, он чувствовал исходящий от меня запах — здесь, под землей, я просто источала его, зверь внутри меня подскакивал, вопя, что он почти свободен. Что бы ни было здесь, внизу, оно разорвало сдерживающие меня путы Лус. Я взволнованно провела языком по зубам.

«Не смей… есть… Мосси».

Однако остановиться и не идти вперед я не могла.

Позади меня Мос тяжело дышал, его глаза блестели, точно мокрое стекло. Когда я спрыгнула с платформы на рельсы, он не сказал ни слова, просто остановился на мгновение, а потом сделал то же самое. Его губы налились кровью, сердце пульсировало в горле. Я могла бы взять его прямо сейчас, но знала, что чем дальше мы зайдем, тем лучше будет. И потянула его во тьму туннеля.