Ген человечности 2 - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 37

Интересно, есть ли одержимые в самом Батон Руже, и если есть – то сколько их там? Если бандиты обнаглели настолько, что разъезжают большими группами, по несколько десятков человек, то хоть одержимых то они отстреляли, надеюсь? Или нам придется отстреливать?

Машину как смогли, немного подлатали. Впрочем – громко сказано. Стекло все белое от попаданий пуль – так бронестекла нового ныне днем с огнем не сыщешь, тем более машина гражданская, не армейская. Кузов – ну, слава Богу, попали но не пробили, тут тоже ничего не сделаешь. Только осмотрели двигатель, для очистки совести – все-таки дорога неблизкая. Пополнили боеприпасы, взяли себе нового члена команды – девять человек число рассчитанное, каждый человек при деле и на счету. И – тронулись…

Неприятности начались сразу у Гросс-Тете – там, где мы были день назад. Только морпехи ушли отсюда – появились одержимые. То, что власть здесь была совсем недавно, догадаться было несложно – следы пуль и дохлый одержимый прямо поперек дороги. Но теперь доесть дохлого одержимого пришли живые – видимо оголодали…

– Стоп!

Машина остановилась на самом краю съезда – нос уже съехал с дороги в ответвление, идующее вниз, корма была все еще на дороге.

– Одержимые! Разберусь сам!

Нужно предупреждать по связи – иначе кто-нибудь сунется на улицу – помочь. Да и водителю неплохо бы знать, что происходит – через лобовое стекло же нее видно ничего…

Выстрелил в воздух – одержимые все свое внимание обращали на еду, до них было метров сто пятьдесят. Один из них, стоящий как собака на четвереньках обернулся, втянул воздух. Издал хриплый, похожий на волчий, вой – двое других одержимых обернулись моментально! И – все трое бросились вперед.

Вот это интересно. Все что я слышал до этого от одержимых – просто вой или рев, не несущий никакой смысловой нагрузки. Тут же было совершенно другое – вожак оценил обстановку, подал команду – и стая ее выполнила. Видимо, идет процесс эволюции, причем – семимильными шагами.

Прицелился – поскольку и 5,45 и 7,62 патроны я частично израсходовал, пополнить запасы было негде, а и та и другая винтовка мне пригодятся – взял Robarm, поставил короткий, карабинный ствол. 5,56 – армейский патрон, патроны легко взять в качестве трофеев, что я вчера и сделал…

Выстрелил – точно! Вожак споткнулся на бегу, странно перекувыркнулся через плечо, покатился по земле. Начал вставать – но уже неуверенно, припадая на ногу. Ранен! Остальные продолжали бежать, расстояние быстро сокращалось.

Переключил на «очередь», прицелился – и тут, за спиной будто что-то упало на броню, тихий такой шлепок. Обернулся – одержимый!!!

Чертова тварь! Пока на этих отвлекся – двигатель работает, стрельба немного приглушила – не заметил как подкрался. Подросток, негр в яркой безразмерной майке – как у многих в последнее время изорванной и испачканной кровью. Кузов был высоким – и только это меня спасло от внезапной атаки сзади. Сейчас тварь скребла руками по броне кузова, ноги свисали вниз – одержимый, тихо хрипя пытался забраться и найти ногам опору. Для нового броска…

Очередь – длинная, патронов на восемь, суматошная, хватило бы и трех патронов на такой дистанции, но перетрухал – кровь, мозги, мелкие осколки черепа брызнули в разные стороны, на таком расстоянии грех промахиваться. В агонии одержимый разжал руки – и свалился с кузова… Твари…

Разворот – и еще две очереди, одна за другой, не экономя патронов – одержимые уже близко! Им проще, чем тому, сзади – прыгнул на капот, с него на меня. Обоих срезаю как косой – с перебитыми ногами не побегаешь, будь ты хоть трижды одержимый. Не чувствуя боли, они ревут, воют, пытаются подняться, но – не могут. Меня магазин – больше здесь делать нечего, целый магазин высадил – считай, без толку, а впереди еще непонятно что.

– Вперед!

Машина трогается – тяжело, будто груженый поезд отходит от платформы. Один из одержимых видит, что неминуемо попадет под колеса – но упорно ползет вперед. Треск – словно раздавило яичную скорлупу – и вой прекращается, словно оборвалась лента в старом магнитофоне. Просто прекращается – и все.

Пища… Просто пища для тех одержимых, что придут следом. Когда же эта … кончится. И в чьей же больной голове родилось – выпустить заразу на улицу, чтобы люди ели людей…

Уходим вниз, проезжаем под путепроводом. Внизу стоит пикап, двери распахнуты настежь, стекла и крыши в следах от пуль – стреляли сверху, с дороги. Мельком успеваю заметить – в салоне кровь, но нет никого, ни мертвых, ни живых – ни в самой машине, ни рядом с ней. Наполовину доеденный труп валяется чуть дальше, кто его пристрелил – те, в машине или тоже, сверху – непонятно. Да и – не важно…

Мало того, что одержимые нас поедом жрут – мы еще и сами ухитряемся друг – друга убивать. Может – это заложено в нас, в наших генах изначально – убивать себе подобных, а вирус только выпускает это наружу…

– Направо!

Маленький поселок у железной дороги – всего две улицы, Сидар Стрит и Уиллоу Стрит. Несколько проулков и маленькая железнодорожная станция. У самой станции – поезд – длинная, амтраковская двухэтажная металлическая змея, выкрашенная серебряным металликом. Стоит у самой платформы, некоторые двери открыты настежь – кто-то увидел станцию и сорвал стоп-кран. Хорошо знакомая мне картина – видел уже такое. Еще, чуть дальше – длинный состав с сорокафутовым контейнерами на платформах…

Выстрел я почти прозевал – но именно почти. Услышал таки – хлесткий звук, похожий на щелчок кнута пастуха – пригнулся, прикрываясь мешками и щитками – должно остановить пулю. Первая пуля проходит выше, вторая – с хлестким щелчком бьет по бронированному кузову. Приехали…

– Противник! Девять часов!

Сам не знаю – почему приказал остановиться. Прорваться бы – на скорости и не связываться. Может, заколебало – каждая тварь сейчас бьет по проезжающим. Что за мода…

Интер с ревом разворачивается – так чтобы дверь, ведущая из кузова, была справа – десант, покидающий машину не должен попасть под огонь. Сама машина при необходимости послужит подвижной баррикадой…

Обычная американская глубинка – дома, отстоящие друг от друга на сотню метров, неровная лента асфальта с желтой полосой посередине, тяжелые пикапы с двойной кабиной – у каждого дома… Пули, летящие навстречу…

– Пошли! Прикрываемся машиной!

Интер сворачивает, перекатывается через символическую придорожную канаву, переваливая с боку на бок, начинает движение к дому на минимальной скорости. Штурмовая группа прикрывается машиной, из дома больше не стреляют. Я тоже прикрываюсь – мешками и щитками на кузове, искренне надеясь, что в доме нет гранат…

Когда до дома остается пара метров, морпехи одним броском преодолевают оставшееся до дома пространства, прижимаются к стенам, держа наготове оружие. Я глушу одиночными по дому, прикрываясь мешками, особо даже не смотря куда стреляю – просто чтобы отвлечь внимание и не дать прицелиться.

– Окружаем! Живьем брать!

Надо хотя бы выяснить – если человек здесь давно сидит – должен знать, что творится в округе. Может и про паром что-нибудь знает…

За домом, куда ушли двое – чтобы защитники дома не смотались через заднюю дверь – едва слышный удар, вскрик…

– Первый – доклад!

– Пятый – он у нас. Смотаться хотел! Потерь нет!

– Всем – в машину!

Пока забирались обратно в машину, успел подстрелить одержимого – появился на дальних подступах, на контейнерной площадке железнодорожной станции. Когда все были в машине, спустился вниз и я …

– Кто-нибудь – наверх встаньте…

Особо даже не отстреливаться – одержимые все равно с броней ничего не сделают – просто наблюдать… Питер перехватил трофейный Бенелли, полез наверх…

Пленным оказался молодой, лет тридцати на вид человек, для своих лет имеющий явный избыточный вес – килограммов этак тридцать лишних, не меньше. Одет он был в «тактическую одежду», но не армейскую, а ту которую обычно покупают гражданские выживальщики…

– Что у него было?