Ген человечности 2 - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 13

– Оно так…

– Переночуем здесь?

– Здесь, а где еще?

– В принципе да, негде… С этой что будем делать? – я кивнул на дом.

– А хрен его знает … – с раздосадованным видом Мик пожал плечами.

Действительно – а что с ней делать? Здесь бросить – ее убьют в первые же дни, местность кишит бандитами. Видимо где-то рядом колония была… В одиночку в доме не отобьешься. Возвращаться… Если каждый раз, когда мы будем на такое наталкиваться возвращаться – то и ехать бессмысленно. Такие истории будут еще не раз и не два. Но и бросить ее здесь – невозможно…

– На какое расстояние разрешено заходить в чужие штаты нашим пограничным патрулям?

– Двадцать километров, не больше.

– Тогда вот что сделаем. Рация должна добить до пограничников. Завтра пусть они выходят нам навстречу. Пусть свяжутся со штабом – нам нужна какая-нибудь снайперская винтовка, лучше полуавтоматическая. И еще несколько гранатометов – в Новом Орлеане будет жарко. За двадцать километров от границы встречаемся, сдаем с рук на руки Лану, забираем ружье и боеприпасы и вперед… На Новый Орлеан…

– Ее не пустят. Она не из Техаса…

– Пустят… Один человек не проблема. Если не пустят – значит, я зря служу этому штату…

– Я никуда не поеду…

Мы с Миком переглянулись. Только что Мик с трудом вышел на связь с командованием пограничной зоны, договорился о встречающем нас патруле и тут – на тебе!

– В чем проблема? – спокойно осведомился я

– Я никуда не поеду – совершенно спокойным тоном сказала Лана. Ну, что ты с ней будешь делать… Упрямая как…

– Лана, мы – из Техаса. Офицеры национальной гвардии. В Техасе – порядок, там не разгромлены тюрьмы, там бандиты не врываются в дома. Мы договорились – хотя штат Техас принимает беженцев очень ограничено – тебя они пустят. Так в чем проблема, черт побери?!

– Я останусь здесь. Это наша земля, с нее я никуда не уйду…

– Господи, хватит разыгрывать из себя Скарлетт… – заорал я, нервы у меня все-таки сдали…

В следующую секунду Лана бросилась на меня, словно кошка. С трудом увернувшись от ее когтей, которыми она хотела разукрасить мое лицо, я прижал ее к себе, обхватил. Сначала она еще пыталась ударить меня ногой в пах, снова расцарапать лицо. Потом затихла… Чертовы бабы…

Все оставшееся время до наступления темноты мы готовились к обороне. Если раньше просто – поставил автомобиль перед домом и пошел спать – то сейчас ничего простого не было…

Машину мы загнали в сарай, тот самый, что имел общую стену с домом. На случай чего наметили пути – как будем проникать в сарай. Для этого – сняли с крыши лист железа – чтобы иметь возможность со второго этажа дома выйти через окно на крышу сарая и дальше – прыгнуть сразу в кузов машины. Под обстрелом (не дай Бог таковой приключится) важна каждая мелочь, ценна каждая секунда…

Второй этаж мы отрезали от первого – туда шла только одна лестница – и мы не только ее завалили мебелью, но и заминировали, чтобы в нужный момент иметь возможность обрушить. На парадном входе и на входе на кухню Мик поставил растяжки из гранат…

Затащили наверх оружие – две штурмовые винтовки на двоих и пулемет, плюс я поднял в дом Барретт. С таким оружием оборону можно держать, даже протии значительно превосходящих сил противника. Подняли в дом сухой паек, воду на два дня и рацию. На всякий случай проверили стоящий перед домом джип – на случай, если придется драпать на нем.

Последнее что мы сделали – оттащили все трупы, которые в жарком климате Луизианы уже вовсю разлагались, подальше от дома, метров на двести. Есть ли в округе одержимые – я не знал, но приманивать их ужином не хотел…

Последний рубеж обороны сделали на третьем этаже – это уже если совсем прижмет. Туда затащили длинную лестницу, положили на крыше второго этажа. Спать решили на третьем предварительно завалив единственную узкую лестницу, ведущую туда, вещами…

Лана за свое поведение не извинилась, конечно, но мне этого и не было нужно. Самое главное – своей вспышкой ярости она хотя бы частично сняла депрессию. Главное – дожить до утра и довезти ее до границы…

Луизиана – это вообще особенный штат. Долгое время он принадлежал Франции, стопроцентными американцами его жители не стали и сейчас. Штат болот и зарослей, штат загадочный и манящий. Новый Орлеан – настоящий город греха посреди болот, на побережье – греха тут и в давние времена было ничуть не меньше, чем в Лас-Вегасе…

На часах я стоял первым. На открытую веранду третьего этажа мы вытащили два шкафа, чтобы можно было укрыться в случае обстрела. Но я решил не терять время зря и, спрятавшись за одним из шкафов, достал карту, включил фонарик и начал намечать новый маршрут движения – прибрежный…

В целом – идея пройти берегом Мексиканского залива – очень даже здравая. Постоянно есть альтернатива – если впереди такое, что не пройти – можно просто найти себе подходящее плавсредство и продолжить путь по воде. В Пенсаколе – база морской авиации, тоже весьма примечательный объект, который не мешало бы посетить…

Путь получался интересным. После Шривпорта нужно было свернуть на юг, на сорок девятую дорогу, по ней добраться до Александрии. При этом, желательно бронированный банковский грузовик найти уже в Шривпорте, чтобы не поставлять свою задницу – должен же там быть хоть один банк? Дальше получается – по десятой дороге побережьем – Новый Орлеан, Галфпорт, Мобайл, Пенсакола… В Новый Орлеан мне не хотелось соваться категорически – но дорога проходила совсем рядом и другой не было – либо по десятой, либо делать большой крюк по сельским дорогам через заболоченную местность…

От размышлений меня оторвал жуткий, истошный рев, от которого кровь стынет в жилах – метрах в ста. Кажется на дороге – твари…

Мгновенно выключил фонарик, залег, стараясь не выдать себя. В общении с одержимыми главное помнить – больше всего на свете их интересует жратва. Но если они увидят живого человека и сфокусируют на нем внимание – им сложно переключаться с жратвы на что-то другое… тогда туши свет…

В призрачном зеленом мареве прибора ночного видения хорошо было видно, как у перевернутого грузовика кто-то копошится в темноте, шевелится. Я перевернулся на бок, положил рядом автомат…

– Что там? – Мик видимо проснулся от рева одержимого, выполз на открытую веранду.

– Одержимые. У грузовика. Ждем…

Один из одержимых вдруг перестал жрать, вскарабкался на перевернутый фургон, повернулся в нашу сторону. Заметил? Одержимый смотрел прямо в нашу сторону, четко выделяясь черным силуэтом в приборе ночного видения. Я замер – черт его знает, как они видят в темноте, а на движение – точно среагируют…

Не знаю, сколько мы так пролежали. Минуту? Десять? Час? Насытившись, одержимые ушли – а мы лежали, словно загипнотизированные …

– Иди, спи… Я сменю…

– Еще не время…

– Все равно не засну…

Катастрофа, день двадцать первый