Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Школьная королева - Мид-Смит Элизабет Томазина - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

– Пожалуй, – ответила Китти.

Елизавета заботливо укрыла ноги Китти одеялом.

– Я расскажу тебе все про себя и про то, что случилось со мной. Как и ты, я единственная у родителей. Папа мой живет в Индии, а мама осталась в Англии. Она очень болела. Я так люблю свою маму! Когда меня отдали в школу, первое время мне нестерпимо тяжело было жить вдали от нее. Расскажу тебе, как я нарушила одно из школьных правил.

Китти лежала очень тихо, и было не очень понятно, слушает ли она Елизавету или занята своими мыслями. Но подруга продолжила.

– Ты знаешь, Китти, что из селения Мертон, которое находится вблизи Мертон-Геблса, по четвергам вторую почту не приносят. Кому нужно, тот сам идет за письмами. Наступил четверг, и я страшно тревожилась, ожидая вестей о маме. Мне не хотелось говорить миссис Шервуд о том, как сильно больна моя мать. Я была уверена, что получу письмо. Сейчас девочки могут вдвоем или группой ходить в Мертон, но раньше, когда я поступила сюда, если девочке надо было в селение, то она должна была идти с учительницей. В тот день, представляешь, ни одна учительница не была свободна. Поэтому я решилась нарушить правила и пошла одна. Добралась до почтового отделения и получила свое письмо, из которого с облегчением узнала, что маме лучше. Вернувшись, я сразу направилась в комнату миссис Шервуд и рассказала ей, что сделала. Показала письмо. Я сказала, что не жалею о совершенном поступке, но знаю, что нарушила правила. Ей хотелось, чтобы я выразила сожаление, однако я не согласилась, и она наказала меня. Мне было горько и обидно.

Китти, конечно, слушала подругу. И в душе жалела ее. А Елизавета все подробно рассказывала, чтобы успокоить Китти, поскольку понимала ее душевное состояние.

– О моем поступке миссис Шервуд сообщила девочкам, и два дня я была в опале: со мной никто не разговаривал. Это случилось три года тому назад, а тогда я совсем не понимала миссис Шервуд. Я смогла понять ее, только когда умерла моя мама. Я узнала великую любовь миссис Шервуд ко всем нам. О, Китти, нет других таких людей, как она! Ей можно довериться вполне, и если произошло какое-то недоразумение – мой совет: скажи ей всю правду, скажи правду.

– Я так и сделала, – ответила Китти. Она скинула одеяло, села на кровати и взглянула прямо в лицо Елизавете. – Я сказала ей всю правду, а она не поверила мне. Она делает все возможное, чтобы заставить меня сказать страшную ложь. Но я не хочу лгать, а миссис Шервуд собирается строго наказать меня.

– Объясни мне все, Китти.

– Хорошо, я расскажу тебе. Может быть, ты так же, как и миссис Шервуд, не поверишь, но я все же расскажу. Так же, как ты поведала мне свою историю.

Глядя на подругу, Елизавета подумала: «Нет, Китти такой человек, который не может солгать».

Китти рассказала Елизавете все без утайки. И под конец произнесла с горячностью:

– Так же я изложила все и миссис Шервуд, но она не поверила и продолжает думать, что я написала это письмо. А я не писала его!

– Китти, я выясню, что смогу. Я верю тебе.

– Елизавета! Слава Богу! – Девочка обвила руками шею подруги и несколько раз поцеловала ее в щеку. – Слава Богу! Теперь я могу перенести это.

– Я сейчас же пойду к миссис Шервуд и попрошу ее разобраться в этом деле.

Глава IX

Передышка

Елизавета Решлей действительно поверила Китти О’Донован. И, покинув ее, она, как и обещала, направилась к миссис Шервуд.

– Могу я поговорить с вами, миссис Шервуд?

– Конечно, Елизавета.

– Я была сейчас у бедной Китти О’Донован.

– Ты была у нее, Елизавета? – с чувством облегчения повторила миссис Шервуд. – Я так рада, что ты была у нее. Ну что же, Елизавета, удалось тебе… как-нибудь повлиять на Китти – заставить ее сознаться? Она, конечно, рассказала тебе всю эту печальную историю?

– Она рассказала мне все с начала до конца, миссис Шервуд. Она была в полном отчаянии. Мне удалось разговорить ее, и она призналась мне в своем горе. Скажу вам, миссис Шервуд, что я посоветовала Китти.

– Да благословит тебя Бог, милая Елизавета! Ты, конечно, посоветовала бедняжке сказать мне правду – что она написала письмо и боялась сознаться в этом.

– Нет. Я посоветовала ей твердо стоять на своем. Она говорит, что не писала письма. Миссис Шервуд, я верю ей.

– Елизавета! И после этой телеграммы? Ведь мальчик получил письмо; он так и ответил в телеграмме. Вот она, взгляни сама, милая.

Елизавета взглянула и положила лист бумаги на стол.

– Надо сохранить телеграмму, – сказала Елизавета. – Нет сомнения, что Джек О’Донован получил какое-то другое письмо, не от своей кузины Китти; в этом я уверена так же, как в том, что стою здесь.

– Тогда в каком ужасном поступке ты обвиняешь Мэри Купп, милая Елизавета?

– Я никого не обвиняю. Я не вижу пока ни проблеска в этой темной истории. Но хочу основательно разобраться в ней. Хочу во что бы то ни стало добиться правды. Что бы ни выяснилось, я убеждена, что Китти О’Донован не виновата.

– Ты забываешь, Елизавета, что если Китти будет продолжать отрицать свою вину, то мне придется обо всем рассказать девочкам, и они станут ее судьями, в том числе и ты. Знаешь, что бывает, когда королеву мая приходится развенчивать вследствие ее проступка? Это делается публично. Не могу выразить, какое ужасное испытание предстоит этой несчастной девочке.

– Это верно, – согласилась Елизавета. – Но хуже всего в данном случае должно быть той девочке, которая написала Джеку письмо.

– Твои симпатии к Китти заставляют тебя несправедливо судить о других девочках, – сказала миссис Шервуд. – Однако, милая, дело очень простое: Китти была вне себя от гордости и восторга, вот и написала двоюродному брату. А когда ее обвинили, она испугалась и не созналась в своем проступке. Такое более вероятно, чем то, что какая-то девочка захотела сделать ей зло. Да и кто смог, если принять во внимание твою версию, так подражать почерку Китти, что у Джека письмо не вызвало никаких подозрений?

– Все это так, – сказала Елизавета, – и Китти могла бы поступить, как вы говорите. Но она не предложила бы вам телеграфировать ее двоюродному брату, если бы написала это письмо.

– Сознаюсь, что сильно поколебалась, когда она предложила мне послать телеграмму, – ответила миссис Шервуд. – Я была так рада за Китти и думала, что все объяснится. А теперь я подозреваю: она просила меня телеграфировать в расчете, что двоюродный брат поддержит ее и ответит, что не получал письма.

– О, Боже мой! – воскликнула Елизавета. – Даже если мне придется быть одной против многих, я не остановлюсь, пока не доберусь до истины в этом отвратительном деле.

– Если тебе удастся доказать невиновность Китти, то никто не будет рад этому более меня – заверила миссис Шервуд свою решительную ученицу.

– Миссис Шервуд, не можете ли вы отложить обсуждение этого дела на неделю, – попросила Елизавета. – Мне нужно время, чтобы узнать, виновна Китти или нет.

– Но это будет нехорошо в отношении других. Королева мая ответственна перед своими подданными. Что если Китти станет пользоваться своей королевской властью, тогда как она этого недостойна?

Елизавета молча вышла из директорского кабинета.

Миссис Шервуд сказала правду: в ее замечательной школе королева мая играла такую же роль, какую исполняет старшина в мужской общественной школе. Все празднества в году обычно устраивала именно королева. Она давала свое согласие на задуманные девочками развлечения. Да, она не носила корону, зато было другое – любовь подданных. И вот что удивительно: ни одна из королев мая не пользовалась в свое время такой популярностью, как теперь – Китти О’Донован. В ней было что-то особенное: свежее, яркое. Она была так весела, так добродушна, так остроумна, так проста в общении, что невозможно было не любить ее. Во всех людях Китти видела только хорошее. Став королевой мая, она нисколько не возгордилась, а напротив, относилась к своему избранию с трогательным смирением. Со стороны девочек, думала Китти, было так мило, что они выбрали ее. Сможет ли она когда-нибудь доказать им, как глубоко любит их за это?