Достойная леди - Хейер Джорджетт - Страница 51

– Вы хотите сказать, что он отрекся от своего дома и семьи ради девушки, которую он ни разу не видел до того, как приехал в Бат? Это невозможно!

– Нет, конечно невозможно! И я не думаю, что у него было хоть малейшее намерение отрекаться от своей семьи! Простите меня, ради бога, но если бы вы и отец не настроили его против себя тем, что принялись осыпать его упреками – причем совершенно несправедливыми! – когда он вернулся к вам, то сейчас, по всей вероятности, он был бы с вами.

Леди Айверли не обратила внимания на эти слова мисс Уичвуд, а сказала трагическим голосом:

– Я никогда не поверила бы, что он может повести себя так своенравно! Он всегда был таким хорошим, добрым мальчиком, таким разумным и таким преданным нам обоим! И у него не было никакой причины покидать нас, потому что его папа позволял ему буквально все и ни разу не произнес ни слова упрека, когда нужно было оплачивать его долги! Я убеждена, что он подпал под злое влияние!

– Моя дорогая леди Айверли, но это совсем не так! Он просто наслаждается свободой! Он, конечно, чрезвычайно привязан к отцу и к вам, но, возможно, вы слишком долго и слишком тщательно опекали его, – улыбнулась Эннис. – Я думаю, что и он, и Люсилла страдали от одного и того же: слишком много пристального внимания и опеки и слишком мало свободы!

– Не говорите мне об этой испорченной девчонке! – вздрогнула леди Айверли. – Никогда я еще ни в ком так не обманывалась! И если именно ее влияние заставило моего бедного заблудшего ребенка отвернуться от нас, я этому не удивляюсь. Девушка, которая довела свою бедную тетушку едва ли не до смерти, способна на все!

– Разве? Не знала, что дела обстоят настолько серьезно! – заметила мисс Уичвуд, иронично улыбнувшись.

– Полагаю, что вам, мисс Уичвуд, неизвестно, что такое иметь слабые нервы.

– Нет, неизвестно, и я рада этому. Но надо полагать, что ущерб, нанесенный нервам миссис Эмбер, не так уж велик. Уверена, что она почувствует себя намного лучше, когда узнает, что нет никакой опасности того, что Люсилла вернется под ее опеку.

– Как вы можете быть так бесчувственны? – с упреком произнесла леди Айверли. – Как можно не сочувствовать миссис Эмбер, которая узнала, что племянница, воспитанию которой она посвятила всю свою жизнь, сбежала от нее, чтобы жить с совершенно чужим, незнакомым человеком?

– Увы, нет, мэм, не сочувствую. По правде говоря, мне кажется, что, если бы миссис Эмбер была действительно обеспокоена судьбой девушки, она приехала бы в Бат, чтобы самой выяснить, могу ли я заботиться о Люсилле.

– Вижу, вам бесполезно что-либо говорить, мисс Уичвуд, – ответила леди Айверли, поднимаясь. – Умоляю вас только – докажите свою искренность и верните мне Найниэна.

– Мне жаль разочаровывать вас, – сказала мисс Уичвуд, – но я не собираюсь делать ничего подобного! Это было бы крайне дерзким вмешательством в личные дела Найниэна, которые меня нисколько не интересуют. Может быть, вы сами поговорите с ним? И я думаю, было бы разумнее не упоминать в беседе с ним этот ваш визит ко мне, потому что он, я уверена, очень рассердится, если узнает, что вы обсуждали его дела с кем-либо, кроме его отца!

Глава 13

Конные путешественники вернулись только к шести часам, и к этому времени мисс Фарлоу уже принялась умолять мисс Уичвуд подготовиться к страшным известиям о том, что с ними приключилось какое-то несчастье. Она беспрестанно говорила о том, что она знала об этом с самого начала, с того самого мгновения, когда ее дорогая Эннис позволила Люсилле отправиться так далеко с группой бесшабашных молодых людей. Поскольку экспедицию сопровождали два далеко не бесшабашных грума средних лет, подобная характеристика участников экспедиции совершенно не соответствовала истине; но когда леди Уичвуд спокойно напомнила своей кузине об этом обстоятельстве, Мария только покачала головой и спросила, какой может быть толк от двух грумов? Она уверена, что дорогая Эннис страшно обеспокоена, как бы храбро ни пыталась скрыть свое состояние.

А мисс Уичвуд вообще не была обеспокоена; она даже не была удивлена, потому что и не ожидала, что Люсилла вернется вовремя, и даже попросила своего повара подать обед сегодня попозже.

– Можете быть уверены, они обнаружат столько интересного в Бадминтоне, что даже не заметят, как пролетело время! – сказала Эннис.

И конечно, оказалась права. Вскоре после семи часов Люсилла и Найниэн вбежали в комнату, бормоча извинения и сбивчиво пытаясь описать красоты Бадминтона, восхищаясь, как прекрасно они провели время, и даже – представьте себе! – им подали холодный ленч, специально приготовленный для них экономкой его милости. Ничего подобного в своей жизни они еще не видели!

Похоже, что обычно беззаботный Гарри Бекнем приложил немалые усилия к тому, чтобы прогулка прошла удачно.

– Должен признаться, – честно сказал Найниэн, – я не ожидал, что он организует все на таком уровне! Он даже отправил посыльного вчера в Бадминтон предупредить экономку, что он, скорее всего, приедет с друзьями, чтобы осмотреть дом! Или, возможно, написал управляющему, потому что именно управляющий водил нас сегодня по дому и рассказывал обо всем. И должен сказать, это было очень интересно!

– О, я никогда в жизни не проводила время так интересно! – восторженно вздохнула Люсилла. – Мы с Коризандой были в восторге и даже не замечали времени, пока мисс Тенбери не взглянула случайно на часы в одном из салонов и не обратила на них нашего внимания. И нам пришлось сразу же выехать обратно. Я надеюсь, мэм, что вы не очень сердиты из-за того, что мы опоздали!

– Нисколько! – заверила ее мисс Уичвуд. – Я славлюсь своей предусмотрительностью и велела отложить обед сразу же после вашего отъезда.

И тут Найниэн признался ей, что (если, конечно, она не сочтет это невежливым) он принял приглашение Гарри Бекнема пообедать вместе с ним и с мистером Хоксбери в кабачке «Белое сердце».

– Да, и еще он просил меня извиниться перед вами, мэм, за то, что он не смог зайти и лично объяснить причину нашей задержки! Дело в том, понимаете ли, что ему нужно было еще проводить мисс Стинчкоумб и мисс Тенбери. Он сказал, что уверен в том, что вы поймете его.

Мисс Уичвуд сказала, что прекрасно все понимает и даже сочтет глупостью со стороны Найниэна, если тот откажется от любезного приглашения мистера Бекнема. Не сказала она только, что испытала огромное облегчение, узнав, что Найниэн не будет обедать сегодня у нее. Предусмотрительность, о которой она говорила только что, подсказала ей еще несколько часов назад, что может возникнуть чрезвычайно неловкая ситуация, если леди Айверли узнает, что Найниэн, как обычно, обедал у нее, вместо того чтобы поспешить к своей любящей родительнице. Сейчас ей казалось маловероятным, что Найниэн вернется в «Пеликан» прежде, чем отправится в «Белое сердце», ведь он не сменил свой костюм для верховой езды на вечернее платье, молодой человек даже был уверен, что это было бы просто неприлично, ибо его любезный хозяин так же, как и мистер Хоксбери, не успеют переодеться. Это означало, что, какое бы сообщение леди Айверли ни оставила для него в «Пеликане», он не получит его раньше полуночи, что, конечно, было печально, но далеко не так печально, как если бы леди Айверли стала обвинять в случившемся Эннис. Поэтому она распрощалась с Найниэном, велела Люсилле побыстрее переодеваться и решила, что проблемы, которые возникнут завтра, и решать следует тоже завтра.

На следующий день Люсилла, которой очень хотелось обсудить вчерашнюю поездку с Коризан-дой, вызвалась сопровождать леди Уичвуд в галерею. Эннис, извинившись перед своими гостями, осталась дома, она чувствовала, что Найниэн непременно зайдет к ней сегодня. И не ошиблась, но он появился на пороге ее дома почти в полдень, разгоряченный и слегка задыхающийся оттого, что слишком быстро спустился по холму от «Кристофера». Эннис приняла его в библиотеке, полагая, что ее невестка и Люсилла могут вернуться в любую минуту, а Найниэн, едва переступив порог, заявил: