Красотки из Бель-Эйр - Стоун Кэтрин - Страница 68

Письма. Одно письмо было адресовано человеку, которого Эмили ненавидела, а другое – человеку, которого любила. Ни один из них никогда не прочитает предназначенного ему письма, но Эмили было необходимо написать их, дать выход обуревавшим ее чувствам. Ей было необходимо взглянуть в лицо ненависти и признать любовь.

Письмо человеку, которого Эмили ненавидела, злому человеку, укравшему ее невинность, доверие и надежду, было письмом гнева, а не прощения.

– Ты хочешь простить его, Эмили? – спросила доктор Кэмден.

– Нет. Ведь он знал, что делает.

– Думаю, да, – спокойно ответила Беверли Кэмден, хотя ее собственное отношение к данному вопросу было совсем не таким бесстрастным. Мужчина, который сознательно причинил такой вред беззащитному ребенку, на всю жизнь лишил его доверия и надежды на любовь, не заслуживал ни прощения, ни понимания.

Эмили сказала доктору Кэмден, что написала своему отчиму письмо ненависти и гнева, но не упомянула о письме мужчине, которого любила. Если бы Эмили была покрепче, она бы лично поблагодарила Роба. Возможно, даже вернулась бы в «Портрет», раз в неделю встречалась бы с Робом, фотографировала бы на его свадьбе.

«Надеюсь, вы будете фотографировать на нашей свадьбе, Эмили. Я знаю, что Роб захочет, чтобы это были вы», – сказала тогда Элейн. Свадьба, вероятно, будет в июне, в клубе.

Если бы Эмили была покрепче…

Но может быть, это и в самом деле было свидетельством огромной силы. Четыре месяца назад Эмили хотела, была бы счастлива провести остаток своей жизни, видясь с Робом раз в неделю в течение часа, если повезет. Эмили даже не представляла, что жизнь может предложить ей больше, она была уверена, что не заслуживает большего.

Теперь Эмили стала сильной. И для себя, и для своей жизни она хотела большего. Эмили хотела любви. Она имела право любить и быть любимой. Со временем, если повезет, в ее жизни произойдут новые хорошие события в противовес плохим. Эмили уже знала, что Роб Адамсон существует. Есть и другие мужчины, такие, как Роб, не так ли? Где-то в мире. Может быть.

Прежняя одежда Эмили, чистая, выглаженная, мешковатая, отправлялась в Армию спасения. Аккуратно сложенная, она была оставлена в картонной коробке на улице, у входной двери.

Для Парижа, для прибытия в свой новый дом Эмили храбро оделась по-новому. Ее наряд, купленный у Буллока на бульваре Уилшир, частично состоял из денима, но был совсем не скучным, а фасон мягкой шелковой блузки цвета слоновой кости – женственным. Юбка из плотного хлопка доходила до середины икры, плотно облегала бедра, дальше стильно струилась и ничуть не выглядела мешковатой. В уши Эмили вдела сережки с лазуритом, которые были видны всем, потому что ее длинные золотистые волосы были убраны с лица с помощью заколок и заплетены в длинную блестящую косу.

Эмили вздрогнула от стука в дверь. Эллисон приехала раньше. Эмили хотела выйти и ждать ее уже на тротуаре.

– Эллисон, я…

Но это была не Эллисон! Это был мужчина, темноволосый, красивый, улыбающийся.

Эмили с трудом удержалась, чтобы не снять заколки, которые поддерживали волосы, оставляя ее лицо на виду, уязвимое, обнаженное. «Крепись, – сказала себе Эмили. – Кроме того, сняв заколки, ты ничего не достигнешь: твой привычный защитный золотой занавес туго заплетен в длинную шелковистую косу».

– Привет. Эмили? Я Питер Дэлтон. Эллисон попала в дорожную пробку, так что в аэропорт вас повезу я.

– О, это не обязательно. Я могу вызвать такси.

– Я хочу подвезти вас, Эмили. Давно хотел с вами познакомиться. Я большой поклонник ваших работ.

– О! Спасибо.

– Это весь ваш багаж? – спросил Питер, беря чемоданчик, который стоял рядом с ее сумочкой и камерой в футляре.

– Да. – «Видите ли, я уезжаю в Париж. И беру с собой только фотографию любимого человека, два очень важных письма и книги-путеводители на всю оставшуюся жизнь».

Питер положил чемодан Эмили в багажник и открыл для нее дверцу.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Питер улыбнулся, теплая улыбка для красивой женщины. Эмили оказалась совсем не такой, какой представлялась по деликатным, проникнутым тревогой описаниям Эллисон.

– Да, пока не забыл. – Питер достал из кармана рубашки карточку. – Здесь наш адрес и номер телефона в Нью-Йорке. В обозримом будущем нас с Эллисон можно будет найти здесь по выходным.

– Спасибо. Как только у меня будут адрес и телефон, я вам их сообщу.

– Отлично. Эллисон сказала, вы будете работать для «Пари-матч».

– Для начала внештатно.

Когда Эмили позвонила в «Пари-матч», там были готовы сразу подписать контракт с уже известным фотографом «Портрета», но она отказалась. Решение имело отношение скорее к выбору, чем к делу, – выбору и контролю над своей жизнью. И еще одна, преследующая ее мысль: если она подпишет контракт с другим журналом, это будет похоже на предательство по отношению к Робу. К Робу, который ни разу ее не предал, даже когда она в запале обвинила его в этом.

– Уверен, на вас будет огромный спрос.

Когда они подъехали к международному аэропорту Лос-Анджелеса, Питер заметил напряжение Эмили. Со щек сошел румянец, тело под мягкими складками шелка застыло.

– Я пойду с вами, Эмили, если вы не против. Хочется взглянуть на новое здание.

– Да, конечно.

Питер и Эмили притягивали к себе взгляды – темноволосый интересный мужчина и красивая блондинка. Если бы Эмили была одна, эти взгляды напугали бы ее. Но она была не одна. Рядом с ней шел Питер. Через некоторое время Эмили осмелилась ответить на взгляды встречных мужчин, и они оказались не угрожающими, а одобрительными.

Темные глаза Питера улыбались ей точно так же. Одобрительно, нежно, ободряюще, словно Питер знал, что для нее это был огромный шаг, а он находится здесь, чтобы не дать ей сбиться с этой едва наметившейся тропки.

Эмили никогда не забудет доброты Питера. Теперь она знает, что в мире есть двое добрых, нежных мужчин – Роб Адамсон и Питер Дэлтон.

– Пожалуйста, пожелайте Эллисон удачи в открытии «Шато Бель-Эйр», – попросила Питера Эмили, прежде чем отправиться на посадку в самолет компании «Эр Франс».

– Передам, но я знаю наверняка – Эллисон считает, что если даже к открытию у нее будут лишь голые стены и усыпанные опилками полы, ее все равно ждет триумф, потому что на стенах будут развешаны ваши фотографии.

Частное открытие «Шато Бель-Эйр» состоялось в четверг вечером в начале июля. Приглашенные были в смокингах, вечерних платьях и драгоценностях. На лицах гостей, знакомившихся с элегантным отелем во время приема с шампанским, который предварял изысканный ужин в великолепной комнате «Версаль», читалось явное одобрение. Приглашенные были людьми богатыми, могущественными, знаменитыми и знающими, что почем. Им были необходимы сведения о лучших гостиницах Лос-Анджелеса, гостиницах с просторными конференц-залами, где можно заключать многомиллионные сделки, с роскошными номерами для интимных уик-эндов и романтических встреч.

– Роб, как мило, что ты пришел!

Эллисон улыбнулась океанской синеве глаз, которые она не видела с февраля, с Аспена. Она на мгновение почувствовала ностальгию, сожаление, что это было так давно, страх, что… Но нет, особая связь, особая теплота никуда не исчезли.

– Я не мог не прийти, Эллисон. Это настоящий шедевр.

– Спасибо, Роб. Разумеется, фотографии… – автоматически начала Эллисон. В этот вечер она таким образом отвечала на все комплименты: разумеется, фотографии Эмили Руссо, вот что создает эту неповторимую атмосферу!

– Она здесь? – спросил Роб.

– Эмили? Нет. Месяц назад она перебралась в Париж.

– Понятно.

Эллисон увидела печаль в глазах Роба и напряженное выражение красивого лица. Между Робом и Эмили что-то произошло. Роб пришел, чтобы встретить триумф Эллисон, но еще он пришел в надежде увидеть Эмили.

– Эллисон, ты видела Эмили перед отъездом?

– Да.