Цена счастья - Хейер Джорджетт - Страница 34

Серена пробежала глазами все письмо до конца, хихикнула, потом собрала мелко исписанные листки и отложила их в сторону.

— Остальное — просто городские сплетни, и они могут подождать. Гектор, где находится Стэнтондрю? Мне сказали, что я обязательно должна посетить его. Там есть какие-то развалины храма друидов или что-то в этом роде. Если я буду смирно сидеть в ландо рядом с Фанни, ты поедешь с нами?

Он с готовностью согласился, пообещав разузнать, где именно находится это место, и вскоре попрощался с ними.

После его ухода Серена заметила:

— Я не стала дочитывать письмо, пока Гектор был здесь, потому что он незнаком с людьми, о которых пишет тетка, и наверняка ему бы это наскучило. Откуда только он набрался таких старомодных представлений? От своей матери, полагаю. Она — само воплощение провинциальной респектабельности. Бедная женщина! Мне жаль ее, хотя сама она жалеет себя еще больше. Для миссис Киркби это будет, наверное, мука — терпеть рядом с собой такое ветреное создание, как я.

Фанни, чье нежное сердце трепетало при мысли о трудностях, которые предстояло испытать майору, сказала:

— Серена, ты на самом деле вела себя неподобающе. Я думаю, что в этом случае чувства мистера Киркби делают ему честь.

— Да? — удивилась девушка. — А мне показалось, что он весь напичкан какими-то средневековыми воззрениями. Но Бог с ним! Тетушка пишет об удивительных достижениях этой Лейлхэм. Или правильнее назвать их поражениями? Ты только послушай!

Она снова взяла письмо леди Терезы и начала громко читать:

«Сейчас в свете невозможно избежать встречи с этой Лейлхэм, она просто вездесуща. Ты бы получила удовольствие, если бы наблюдала комедию, разыгранную ею на прошлой неделе на вечере у миссис Эгертон. Это кошмарное Создание было там со своей дочерью — которая, по моему мнению, не так хороша, чтобы называться настоящей красавицей, — и осталось недовольно вечером. Когда вошел герцог Девонширский, она постаралась попасться ему на глаза, заявила, что познакомилась с ним на танцевальном вечере у Салмсбери, и обрушила на него поток глупых любезностей. Но он, как ты догадываешься, не расслышал ни слова, удостоил ее лишь поклоном и какими-то незначащими фразами и удалился. Ей не оставалось ничего другого, как вцепиться в простого маркиза Ротерхэма, который был настолько учтив, что постоял с ней минут десять и обратил внимание на мисс Лейлхэм. Затем его вниманием завладела миссис Мартиндейл, и Создание быстро покатилось вниз по социальной лестнице — еще бы, ведь там не было ни одного графа, а к единственному виконту, лорду Каслри, Лейлхэм и не пыталась подобраться — дело было безнадежное. В обществе кучки жалких баронов, к тому же поголовно женатых, она почувствовала себя эсквайршей, после чего удалилась — думаю, совершенно безутешная. Кстати, Корделия Монксли была вне себя от ярости, когда Создание бросило ее, потому что, по ее словам, она была нужна Созданию только затем, чтобы достать приглашения на бал к Ротерхэму. Но я подозреваю, причина кроется глубже — господин Джерард на пасхальных каникулах влюбился без памяти. Причина вполне серьезная. Родство с Корделией не удовлетворило бы амбиции Создания, да и Корделии оно тоже не нужно, если у нее хватит ума понять это…»

Серена оторвалась от письма:

— Фанни, ты должна признать, что моя тетка при всех ее недостатках все-таки великолепно пишет. Я бы все отдала, чтобы присутствовать на том вечере! Знаешь, если бы эта Лейлхэм написала миссис Флур и похвасталась своей дружбой с графом Девонширским, сомневаюсь, смогла бы она заставить старую леди поверить в это. Потому что, хотя герцог и глух, как тетерев, он все же не косоглаз и не древний старец. И я уж совсем не собираюсь убеждать ее, что Создание может также попытаться обложить одного из герцогов — членов королевской семьи или Ротерхэма. Это было бы слишком недобро с моей стороны. Она убеждена, что на свете не существует мужчины, который бы не влюбился в ее Эмили с первого взгляда. Интересно было бы посмотреть, как Ротерхэм попадется в сети! И поделом ему — не надо было ездить на тот бал в Куэнбери!

Фанни рассеянно согласилась с ней. Серена положила письмо на стол:

— Как бы сделать так, чтобы Айво не приезжал к нам? Хотя мне было бы жаль — в пресном Бате его язвительность пришлась бы как нельзя кстати. Но при нынешнем настроении Гектора его визит совсем нежелателен. Я должна буду придумать такой надуманный предлог, чтобы Айво взбесился! — Серена вышла, не заметив осуждающего взгляда Фанни.

Не посвящая вдову в свои дела, она написала Ротерхэму, через несколько дней получила от него короткую записку, с удивлением прочитала ее и сообщила Фанни:

— Что ж, я своего добилась. Ротерхэм не приедет.

Фанни была почти уверена, что Серену это известие разочаровало. Записка была порвана, и девушка сменила тему разговора. Фанни же почувствовала огромное облегчение. Если бы Ротерхэму не понравился выбор Серены — а она опасалась, что именно так оно и случится, — то Айво не постеснялся бы обойтись с майором с унизительным высокомерием. Воображение Фанни рисовало эту ужасную сцену, и она чувствовала, что готова встать между маркизом и его жертвой. Теперь она была счастлива, что отпала необходимость в этом героическом поступке, однако не знала, что судьба уготовила ей иное испытание, — ее отец прибыл в Бат без приглашения и даже не предупредив дочь о своем приезде.

Сэра Клейпола провели в гостиную в Лаура-Плейс именно в тот момент, когда, к несчастью, майор сидел там с Фанни, Она не была встревожена появлением отца, но, безусловно, удивилась и вскочила с места с возгласом: «Папа!»

Мистер Клейпол ласково обнял ее, но выражение лица его было суровое, и во взгляде, брошенном на майора, проскользнуло явное неудовольствие.

— Папа, я не думала, что увижу тебя здесь! Что-нибудь случилось дома? С мамой? С сестрами?

— Все абсолютно здоровы. Просто я гостил несколько дней в Челтенхэме у своего друга Эбберли. И раз уж выбрался на запад, решил проверить, как у тебя дела.

— Я так благодарна тебе! У меня все в порядке, уверяю тебя. О, я должна представить тебе майора Киркби. Это мой отец — сэр Уильям Клейпол.

Гектор поклонился. Сэр Уильям холодно кивнул ему и отрывисто спросил: «Как поживаете?»

Фанни продолжала стойко держаться:

— Папа, майор провел несколько лет в Европе. Представь себе, ему кажется, что он однажды встретил кузена Гарри, когда тот был в Лиссабоне…

— Правда? Вполне вероятно. Вы в отпуске, сэр?

— Нет, сэр, я оставил службу в армии. — Эта информация, похоже, не понравилась сэру Уильяму. Он произнес только: «А!» — и повернулся к дочери, чтобы узнать, как ей нравится жить в Лаура-Плейс. Фанни огорчило явное нерасположение отца к ее гостю, и она не решалась взглянуть на майора, чтобы понять, был ли тот так оскорблен, как ей думалось. Но бросив на него взгляд, увидела в глазах Гектора только грустную улыбку и такое понимание, что сразу успокоилась и в то же время смутилась. А майор через несколько минут вспомнил, что у него назначена встреча, и откланялся.

Прощаясь с Фанни, он негромко сказал:

— Будет лучше, если завтра я не поеду кататься верхом с Сереной.

После ухода мистера Киркби ее ждал разговор с отцом, который тут же оборвал ее расспросы о других членах семьи:

— Фанни, как же так? Я полагал, что вся эта история — вымысел. Но вот я приезжаю и вижу, что этот тип сидит здесь с тобой…

— Вся история? — переспросила дочь. — Ради Бога, какая история?

— А вот какая! История о том, что какой-то нищий офицер волочится за тобой и делает тебя посмешищем в глазах всего города.

— Но это неправда!

— Хорошо, хорошо. Пусть он больше не служит в армии, но это только отговорка, — раздраженно проворчал отец.

— Он не волочится за мной!

Спокойное достоинство, прозвучавшее в ее голосе, похоже, поразило сэра Уильяма. В этот миг его дочь на самом деле выглядела знатной дамой. Он смягчил тон:

— Что ж, я доволен, что получил от тебя заверения на этот счет. Но я не ожидал увидеть тебя наедине с молодым мужчиной.