Брак по расчету - Хейер Джорджетт - Страница 9

– Какую? – Милорд, казалось, был озадачен.

– Ну, Рул, ты что, не понимаешь? Как твой наследник, я мог бы высказать претензии относительно твоих намерений.

– Прими мои извинения, – сказал его светлость. – Ты уверен, что не будешь завтракать, Кросби? Что-то ты, друг мой, неважно выглядишь. Я настоятельно рекомендую тебе другой цвет пудры для волос, а не этот голубой, который ты облюбовал. Это отражается на твоей внешности…

– Если я и кажусь бледным, кузен, то в этом следует винить необычное сообщение в сегодняшнем номере «Газетт». Оно привело меня в шоковое, – не стану отрицать, – просто в шоковое состояние.

– Но, Кросби, – жалобно протянул его светлость, – ты и впрямь уверен, что переживешь меня?

– По естественному ходу вещей я мог бы этого ожидать, – ответил мистер Дрелинкорт, слишком погруженный в свои переживания. – Я могу дать тебе от силы еще десять лет.

Рул покачал головой.

– Не думаю, что тебе следует на это рассчитывать, – сказал он. – Мои предки были здоровыми людьми, знаешь ли.

– Чистейшая правда, – согласился мистер Дрелинкорт. – Это просто счастье для всех твоих родственников.

– Я знаю, – мрачно ответствовал его светлость.

– Умоляю, не пойми меня неправильно! – взмолился его кузен. – Ты не должен думать, что передача имущества по наследству может вызвать во мне чувство тяжелой утраты, но допускаешь же ты, что я могу думать о будущем?

– Отдаленном будущем!

– Мы все надеемся на то, что оно будет отдаленным, – сказал Кросби, – но не стоит ошибаться насчет того, насколько человеческая жизнь непредсказуема. Вспомни о юном Фриттенгеме, погибшем в самом расцвете молодости в результате того, что перевернулась его карета! Сломал, знаешь ли, себе шею – и все из-за какого-то пари.

Эрл положил нож и вилку и насмешливо посмотрел на своего родственника.

– Подумать только! – сказал он. – Я уже вижу, как ты добираешься до моих башмаков – между прочим, кузен, ты великолепно разбираешься в этих вопросах, умоляю, скажи, как они тебе? – Он вытянул одну ногу, чтобы мистер Дрелинкорт мог ее разглядеть.

Мистер Дрелинкорт безошибочно определил:

– От Жубера. Мне самому такие не нравятся.

– Очень жаль, что тебе не нравится, – сказал его светлость, – поскольку я чувствую, что в любой момент ты можешь быть призван надеть их вместо меня.

– О, едва ли так, Рул! Едва ли! – запротестовал мистер Дрелинкорт.

– Но посмотри, Кросби, насколько хрупка жизнь человеческая! Ты же сам об этом говорил минуту назад. Я в любой момент могу быть выброшен из экипажа.

– Я ничего подобного не имел в виду…

– Или, – печально продолжал Рул, – могу стать жертвой одного из головорезов, которыми, как говорят, кишит этот город.

– Конечно, – несколько скованно сказал мистер Дрелинкорт. – Но не думаю…

– Разбойников с большой дороги – тоже, – настойчиво продолжал его светлость. – Вспомни беднягу Лейтона с пулей в плече на Ханслоу-Хит, ведь еще и месяца не прошло. На его месте мог быть я, Кросби. Просто удивительно, как это я все еще живу на белом свете!

Мистер Дрелинкорт поднялся, не в силах больше сдерживать раздражение.

– Я вижу, ты собираешься превратить все это в шутку. Боже мой, да не желаю я твоей смерти! Но это неожиданное решение жениться, когда все уже саму мысль об этом оставили, меня поражает, клянусь душой! Она ведь весьма юная особа, как я понял.

– Дорогой мой Кросби, почему бы не сказать просто «юная особа»? Мне кажется, я даже уверен, что ты знаешь ее возраст! Мистер Дрелинкорт взял понюшку табаку.

– Я едва этому верю, кузен, сознаюсь тебе. Школьница, а тебе уже далеко за тридцать! Хорошо бы ты не дожил до момента, когда придется об этом сожалеть.

– Ты уверен, – сказал его светлость, – что не желаешь отведать этого мяса?

Дрожь негодования пробежала по телу его кузена.

– Я никогда не, ем мяса в столь ранний час! – возбужденно произнес мистер Дрелинкорт. – Это одна из самых ненавистных мне вещей. Ты, конечно, должен знать, что люди будут смеяться по поводу этой странной женитьбы. Семнадцать – и тридцать пять! Честью клянусь, я бы не стал выставлять себя в таком свете! – Он злобно захихикал. – Ведь всем хорошо известно бедственное положение Уинвудов. И роль юной леди Уинвуд тоже достаточно ясна. Уж она-то не прогадала!

Эрл откинулся на спинку стула.

– Кросби, – нежно произнес он, – если еще когда-нибудь ты повторишь то, что сказал сейчас, боюсь, что ты наверняка меня опередишь.

Восстановилась неловкая тишина. Мистер Дрелинкорт посмотрел на своего кузена сверху вниз и увидел, что скучающие глаза под тяжелыми веками совершенно перестали улыбаться. Теперь в них появился какой-то неприятный блеск. Мистер Дрелинкорт прокашлялся и сказал срывающимся голосом:

– Мой дорогой Маркус!.. Уверяю тебя, я ничего такого не имел в виду!

– Ты должен извинить меня, – сказал его светлость.

– О, конечно! – ответил мистер Дрелинкорт. – Считай, что все забыто, кузен, ты меня неверно понял, совсем неверно, знаешь ли.

Эрл еще с минуту продолжал его разглядывать, затем угрюмость исчезла с его лица, и он неожиданно рассмеялся.

Мистер Дрелинкорт подобрал шляпу и трость и уже собрался уходить, как вдруг дверь рывком открылась и в комнату вошла дама. Она была среднего роста, одета в батистовый наряд цвета незрелого яблока, в белую подоску, на ней была очень красивая соломенная шляпка с лентами, завязанными поверх головы. Через плечо свисал легкий шарф, а довершал ее туалет зонтик с длинной ручкой.

Это была чрезвычайно представительная женщина, с очень выразительным и цепким взглядом. Она тепло улыбалась, но как поразительно она была похожа на эрла! На пороге она задержалась, кинув беглый взгляд на мистера Дрелинкорта.

– О, Кросби! – воскликнула она с нескрываемой досадой. Рул встал и взял ее руку.

– Дорогая моя Луиза, ты тоже пришла позавтракать? – поинтересовался он.

Она поцеловала его в щеку, ибо была его сестрой, и весело ответила:

– Я позавтракала два часа назад, но ты можешь угостить меня чашечкой кофе. Я вижу, ты уже уходишь, Кросби. Ну, не буду тебя задерживать. О Боже, почему ты всегда в такой странной одежде, горе ты мое? А этот нелепый парик и вовсе тебе не идет, поверь мне на слово!

Мистер Дрелинкорт, чувствуя, что не в силах поддерживать на равных спор со своей кузиной, откланялся. Едва он удалился, как леди Луиза Квейн бросила перед Рулом номер «Газетт».

– Нет нужды спрашивать, зачем приходил сюда этот чудаковатый лягушонок, – заметила она. – Но, дорогой мой Маркус, это слишком вызывающе! Это какая-то нелепая ошибка! Ты это видел?

Рул начал наливать кофе в чашку.

– Дорогая Луиза, ты хотя бы осознаешь, что еще нет и одиннадцати часов, а у меня уже побывал Кросби? У меня не было времени читать.

Она взяла чашку, заметив при этом, что не понимает, как он может пить эль за завтраком.

– Придется поместить второе объявление, – сообщила она ему. – Не могу понять, как это они так ошиблись! Дорогой, они перепутали имена сестер. Вот, взгляни! Можешь сам прочитать: «Почтенная Горация Уинвуд, младшая дочь…» Как они ухитрились вместо «Элизабет» напечатать «Горация»?

– Видишь ли, – сказал Рул, – объявление в «Газетт» послал Арнольд.

– Ну и ну, никогда бы не поверила, что мистер Гисборн настолько глуп! – объявила ее светлость.

– Но, быть может, мне следует объяснить тебе, моя дорогая Луиза, что он сделал это с моего позволения, – сказал Рул.

Леди Луиза, рассматривавшая объявление со смешанным чувством негодования и веселого недоумения, выронила газету и, повернувшись на стуле, уставилась на брата.

– Лорд Рул, что все это означает? – потребовала она ответа. – Ты ведь не собираешься жениться на Горации Уинвуд?

– Да нет, как раз собираюсь, – спокойно сказал его светлость.

– Рул, ты что, с ума сошел? Ты же сам говорил мне, что сделал предложение Элизабет!

– Ах, это все моя непростительная забывчивость на имена! – быстро произнес его светлость. Леди Луиза стукнула рукой по столу.