Вуаль тысячи слез - ван Ластбадер Эрик - Страница 23

— Неужели, звезд-адмирал?

— Не стоит изображать такое изумление, Броннн Палллн. Элевсин Ашера — не единственный в'орнн, поддавшийся пагубному влиянию Кундалы, Н'Лууура знает почему! Так или иначе, мы выслеживаем предателя уже несколько лет.

Броннн Палллн потер руки.

— Вы хотите сказать, что это — Сорннн СаТррэн, звезд-адмирал?

— Именно, — отчетливо проговорил Олннн.

Баскир развел пухлыми потными руками.

— А что здесь могу сделать я?

«Просто придушить его будет недостаточно», — решил Олннн.

— Сорннн СаТррэн очень умен. До сегодняшнего дня ему удавалось не попадать в поле нашего официального расследования. — Адмирал терпеливо ждал, пока Броннн Палллн переварит сказанное. — Но вы лицо неофициальное. Когда я встретил вас на церемонии Перевоплощения, то сразу подумал, что как глава влиятельного баскирского Консорциума вы имеете связи, которых нет даже у меня.

— Пожалуй, верно.

— Все, что требуется от вас, — это предоставить мне доказательства.

Огромный баскир постучал по толстым губам лопатообразным пальцем.

— А когда Сорннна СаТррэна отстранят от должности?..

— Тогда пакуйте чемоданы, — без запинки соврал Олннн. — Слова самого регента: «Это будет день великих перемен».

Реккк Хачилар вернулся в «Сияние», хоть, говоря по-честному, кашигген ему очень не нравился. Именно там он впервые встретился с Нитом Сахором — сначала в ипостаси госпожи Каннны, а позже — в ипостаси самой Джийан. Хотя Реккк был благодарен Ниту Сахору за помощь, однако нельзя сказать, чтобы он очень по нему скучал. В обществе гэргонов воину всегда было не по себе, но что такое страх, он смог понять, лишь по-настоящему столкнувшись с одним из них. Реккк не считал себя трусом, и все же в обществе в'орнна, облик которого менялся по его собственному усмотрению, ему было просто жутко. Когда разговариваешь неизвестно с кем, трудно решить, как себя вести, чтобы подспудно не сообщить о себе что-нибудь лишнее. «Нет уж, — думал Реккк, — сейчас, когда Нит Сахор умер, стало намного спокойнее».

Он стоял в роскошной Облачной палате кашиггена и вспоминал саламуууновый экстаз, который испытал вместе с Нитом Сахором. Под влиянием наркотика у Реккка развязался язык, и он рассказал гэргону о смерти своей матери, отчего после ему было не по себе. Он до сих пор не смог оправиться от пережитого потрясения. Кхагггунская подготовка не только научила его скрывать собственные чувства и переживания, Реккк вообще чуть не разучился испытывать какие-либо чувства. Кхагггунов так готовили неспроста, в бою чувства — далеко не самое нужное для воина; они мешают трезво мыслить и затуманивают сознание. Саламууун будто прорвал плотину давно сдерживаемых эмоций, и Реккк смог признаться Джийан в любви. Теперь эта любовь привела его сюда, чтобы он сделал первый шаг и спас Джийан от одного из самых страшных демонов. Воин лишь опасался, что эта любовь заманила его в ловушку, где он погибнет вместе с Рианой.

Реккк увидел, как в Облачную палату вошла Миттелвин. Эта комната получила свое название благодаря потолку, покрытому эмалью в изысканном кундалианском стиле.

— Я вас помню, — проговорила дзуоко, — вы приходили сюда в прошлом сезоне с госпожой Каннной.

Реккк коротко кивнул.

— Осмелюсь заметить, что сегодня вы выглядите намного лучше, чем в тот день, — дежурно улыбнулась Миттелвин. — «Израненный, но не сломленный», — так бы я описала ваше тогдашнее состояние.

— Это Риана, — представил спутницу Реккк, от всей души желая сменить тему разговора.

Миттелвин оценивающе посмотрела на Риану.

— Очень красивая девушка, которая скоро превратится в женщину. — Дзуоко улыбнулась теплее. — Чем мы можем вас развлечь? — задала она обычный вопрос, постоянно звучавший в кашиггене.

— Нам нужно встретиться с одной имари.

— Ну конечно же, у нас много разных…

— Мы ищем конкретную имари.

Миттелвин взглянула на него внимательнее.

— Здесь, в «Сиянии», мы готовы исполнить любое желание. — Она красиво переплела свои длинные пальцы. — Какую имари вы желаете? — Миттелвин снова лучезарно улыбнулась. — Могу предложить нескольких имари, каждая из которых достигла третьей категории.

— Нам нужна Джоннка.

Миттелвин покачала головой.

— Боюсь, я не…

— Пожалуйста, — спокойно попросила Риана, — это для нас очень важно.

Миттелвин взглянула на кундалианскую девушку — в Риане чувствовалась какая-то сила и необыкновенная целеустремленность.

— Мы не станем ее сильно утомлять, — продолжала Риана, — даю вам слово.

Миттелвин посмотрела прямо в светлые глаза девушки, и ей понравилось то, что она увидела.

— Хорошо. Правда, вам придется подождать, пока она приведет себя в порядок. Надеюсь, вы меня понимаете…

— Конечно! — быстро согласилась Риана. — Спасибо вам, дзуоко.

— Не за что, — кивнула Миттелвин. — Прошу, устраивайтесь поудобнее, я прикажу принести прохладительные напитки и закуску.

Спускаясь по узкому коридору, Миттелвин подумала: что нужно кхагггуну и кундалианской девушке от Джоннки? Откуда они вообще про нее узнали? На обычных клиентов они не похожи.

Нахмурившись, Миттелвин повернула налево. Красивые филигранные светильники старинной работы освещали стены теплым светом, превращая ее собственную тень в овал. Дзуоко строго-настрого запретила себе думать о том, что приводит клиентов в кашигген, но этот кхагггун ее действительно заинтриговал. Во-первых, она отлично знала, что тот, кто увидит рэнннона, должен без промедления сообщить в штаб регента. Миттелвин ни секунду не сомневалась, что Курган Стогггул и звезд-адмирал Олннн Рэдддлин с удовольствием насадят голову мятежного рэнннона на пику, а потом выставят на всеобщее обозрение перед дворцом. Если она на него донесет, то наверняка получит щедрую награду. И все же ничего подобного Миттелвин делать не собиралась. Ей не нравился наследник Стогггулов, а от мысли, что совсем зеленый юнец получил такую власть, дзуоко становилось страшно. Из этого не могло выйти ничего хорошего. В лучшем случае регент просто не справится со своими обязанностями, а в худшем — причинит многим народам непоправимый вред.

Еще более странным было то, что с кхагггуном пришла кундалианская девушка с необычайно сильной волей и глазами провидицы. Кхагггун относился к ней не как к представительнице низшей расы, а как к равной. Именно этот факт поразил дзуоко больше всего. Да, Миттелвин была вынуждена признать, что Реккк Хачилар заинтересовал ее необычайно.

Наконец она добралась до конца коридора и, постучав, вошла в комнату. К ее удивлению, Джоннка уже встала, успела умыться, причесаться и одеться. На лице не осталось ни одного синяка или припухлости.

— Вы пришли сообщить, что меня ждут клиенты? — с необычной резкостью спросила Джоннка.

— Откуда ты знаешь? — быстро спросила Миттелвин, которая заметила (или ей только показалось?), что глаза молодой имари как-то странно блестят. Блеск тут же исчез.

— Я… я не знаю, — моментально смутившись, пролепетала Джоннка. — Я проснулась с мыслью, будто нужно сделать что-то срочное. Подумав, что мне просто надо в туалет, я сходила в уборную. Но ощущение не исчезло, и я вернулась сюда.

— Ты выкупалась?

— Не помню…

— Причесалась и надела лучшее платье.

— Кажется, да, но… я точно не помню…

Миттелвин пристально посмотрела на имари.

— Все твои синяки прошли. Как это возможно?

Джоннка не ответила. Теперь Миттелвин окончательно убедилась: что-то здесь произошло. Глаза девушки потускнели. Наверное, она заболела.

— Пожалуй, лучше повременить с этими клиентами.

— Нет! — Джоннка схватила Миттелвин за рукав, но тут же поняв, что грубо нарушила протокол отношений между дзуоко и имари, выпустила руку и чуть слышно прошептала: — Пожалуйста, простите меня, дзуоко, я не хотела вас обидеть. — И затем, уже совсем другим тоном, спросила: — Те клиенты назвали меня по имени?

Миттелвин не ответила, продолжая разглядывать девушку. Ее вдруг охватил безотчетный страх.