Русская Америка: Открыть и продать! - Кремлев Сергей - Страница 138

Вот как, оказывается! Янки внимательнейше отслеживали наши действия и были охвачены все большей тревогой и даже паникой по поводу возможных великих наших тихоокеанских перспектив. Они постоянно ломали голову — как лишить Россию этих перспектив.

А нам россиянские академики все рассказывают, что это, мол, Россия навязывала бедным янки свои лежалые-де американские владения. И добрый, мол, янки «Съюорд» решил — по широте души — откликнуться на расейскую просьбу выручить ее деньжатами.

Значение дальнейших практических действий США, взаимосвязь их с русской активностью на Амуре и с проблемой Русской Америки Вандам понимал тоже с абсолютной точностью:

Как мы сегодня знаем, Япония смогла в будущем обрести подлинную самостоятельность. Но нельзя забывать, что это было написано в 1912 году — через семь лет после Портсмутского мира. Однако в системном смысле Вандам был абсолютно прав, верно указав на роль англосаксов в стравливании России и Японии.

Я могу тут лишь кое-что добавить, напомнив, что и вся суета, и спешка американцев с покупкой Русской Америки была вызвана их «амурскими» тревогами. Надо было подсечь наши геополитические перспективы раньше, чем они станут очевидными даже для недалекого сановного Санкт-Петербурга.

Впрочем, и об этом Вандам сказал просто великолепно:

«So время нашего господства на Тихом океане последний имел для нас только одно значение. В течение тысячелетий никем не потревоженная природа развела на нем бесчисленные стада морских коров, выдр, львов, бобров, котиков и других животных. Это обширное пастбище, приносившее нам значительные доходы, требовало охраны, почему время от времени посылалось туда из Кронштадта военное судно. Но заводить тихоокеанский флот, как этого настойчиво домогались Шелехов и Баранов (не забудем и Резанова. — С.К.), обязывавшиеся дать ему отличную стоянку на Гавайских островах, считалось лишним, ибо, по тогдашнему нашему мнению, Великий океан был и… должен был оставаться мертвой и никому не нужной пустыней. Но вот пришли англосаксы, отняли у нас наши пастбища, и мы отошли на Камчатку. Затем те же англосаксы направились к Китаю и начали ломать окна и двери нашего соседа. На этот шум мы спустились к Амуру и, сняв с плеч котомку, уселись в ожидании новых событий».

Сколько горечи и правды в этих словах, как и в тех, которыми я здесь цитирование Вандама заканчиваю:

«Для народа, одаренного практическим смыслом, творческой энергией и предприимчивостью (это о нас с тобой, уважаемый читатель, сказано, о русском народе. — С.К.), в этом и до сих пор продолжающемся блуждании и нерешительности есть что-то ненормальное. Ясно, что где-то и когда-то мы сбились с нашего пути, отошли от него далеко в сторону и потеряли даже направление…»

Это было написано еще до Великой Октябрьской революции. Ко времени революции Российская империя — формально самодержавная, практически полностью была уже лишена возможности выбирать свой путь самостоятельно. И основной причиной были огромные, нараставшие более века внешние долги. Читатель знает, что практика обширных внешних займов была характерна уже для эпохи Екатерины и Александра Первого… И уже тогда эти займы начинали играть роль не стреноживающих пут, а роль вожжей, натягивая которые Запад сбивал Россию с верного направления.

Восточные войны Николая Первого конца 20-х годов XIX века; вреднейший для России Венгерский поход 1848 года; Крымская война; «освободительная» Русско-турецкая война 1877–1878 годов Александра Второго — за свободу для «братушек»; франко-русский союз Александра Третьего и, наконец, втягивание в мировую войну России Николая Второго — вот основные ложные вехи, идя по которым мы и потеряли верное направление…

Если бы Ленин и большевики не взяли круто влево, то после совместной с Антантой «победы» в Первой мировой войне Россия — монархическая ли, конституционно-монархическая или буржуазная, безразлично, — быстро стала бы фактической полуколонией Запада и США. Огромные краткосрочные и долгосрочные внешние долги, в несколько раз превышающие весь государственный бюджет, окончательно похоронили бы и суверенитет, и свободное будущее России.

Увы, выйдя после Октября 1917 года и Гражданской войны на верный путь, мы вновь сейчас сбились с него. Сбились и в силу своего неразумия, и потому, что нас с него усердно сбивают извечные наднациональные силы.

И вновь блуждаем мы, «потеряв даже направление»…

Хотя оно — очевидно до очевидного!

РАБОТАЯ над этой книгой, я то и дело справлялся с картами — Европейской России, Сибири, Дальнего Востока, Тихого океана, Юго-Восточной Азии и обеих Америк. Этого требовала сама тема.

Надеюсь, что эти карты стали знакомее и понятнее и тебе, уважаемый мой читатель.

А кроме этих частных карт, я часто всматривался в карту мира.

Посмотрим же на нее еще раз… Вот край материковой Азии, куда можно отнести и Японию. Вот вверху — Аляска и Алеуты, а ниже — западное побережье Северной Америки…

Между ними — Тихий океан, углом сходящийся к Берингову проливу.

В этом огромном географическом «углу» — только океанские воды, воды и воды на многие тысячи километров. И лишь поперечная полоса Сандвичевых-Гавайских островов не замыкает это пространство, а оказывается одной из вершин системно целостного треугольника «Россия — Форт-Росс — Гавайи».

Россия — континентальная держава. Это не только аксиома, но и географический факт.

Россия — и великая держава. И это — тоже факт!

Но естественное развитие России автоматически предполагало такой ее выход на океанские просторы, который соответствовал бы масштабу, роли и потенциалу России. Как далеко смотрели русские патриоты Петр Алексеевич Романов, Григорий Иванович Шелихов, Александр Андреевич Баранов, Николай Петрович Резанов!

И как нужна была нам наша Русская Америка…

Бездарные, преступные глупцы, августейшие братья Александр и Константин Романовы, не по которым была шапка Мономаха, лишили Россию этого направления развития мощи державы.

Потому так просто было толкать нас позже к «незамерзающим портам» провокатору Витте!

Такие порты нам были нужны, но вот же они, незамерзающие порты — на западе Америки в бывшей русской Калифорнии, на возможных русских Гавайях. Вот они — порты для могучего Тихоокеанского русского флота. Сила его была нужна и на Аляске, и на Алеутах, но — не только там. И традиционно окрашенные в мирный белый цвет, «белые» русские корабли вполне могли бы противостоять силе «черных» американских кораблей…

И, К СЛОВУ, немного о символике…

В США имеется национальная реликвия — «Колокол свободы», весом в 943,4 килограмма. Изготовлен он был в Лондоне к 50-й годовщине Хартии свобод — конституции Пенсильвании, в 1751 году.

То есть еще в те времена, когда Северная Америка была английской колонией.