Пруд Белых Лилий - Тор Анника - Страница 10

Глава 11

Воскресное утро на острове означало воскресную школу в пятидесятнической церкви. Но Штеффи была в гостях и могла туда не ходить. Вместо этого она села на велосипед и поехала к Вере.

Вера жила со своей мамой в домике на краю поселка у пристани. Дом был выкрашен в белый цвет, но краска стала такой грязной и обшарпанной, что он выглядел скорее серым. На крыше не хватало нескольких черепичин, а дверь жалобно скрипела, когда Вера открыла ее и впустила Штеффи.

Папа Веры утонул еще до ее рождения, за несколько недель до свадьбы с Вериной мамой. Тетя Марта говорила, что Вера родилась вне брака, и в голосе ее слышалось осуждение. Но, несмотря на это, Вера нравилась тете Марте, и она ничего не имела против того, чтобы Штеффи дружила с ней.

Мама Веры просунула голову в дверь кухни и поздоровалась со Штеффи. Она была довольно молода, моложе мамы Штеффи, но выглядела усталой и измотанной. Волосы, такие же рыжие, как и у Веры, растрепаны, во рту не хватало двух верхних зубов.

— Пойдем, — сказала Вера и потянула за собой Штеффи наверх по чердачной лестнице. Летом Вера обычно жила в каморке на чердаке, зимой делила комнату с мамой.

На чердаке было темно и пахло затхлостью. Непонятного вида вещи, упрятанные вдоль стен под скошенным потолком, старые одеяла и тряпье висели на потолочных балках. Штеффи немного боялась Вериного чердака. Она бы не захотела подниматься туда вечером одна, а тем более — спать в каморке.

Вера отворила низкую дверь и пропустила Штеффи вперед. В комнатке помещались только кровать и ящик, где Вера хранила свою одежду. Уроки она обычно делала в кухне. Теперь Вере не надо было заниматься. Она окончила школу после шестого класса, как большинство детей на острове. Штеффи пришлось бы сделать так же, если бы не жена доктора и стипендия.

Она не должна забывать, чем обязана жене доктора. Тем, кто выделил стипендию "одаренной девочке без собственных средств", и комитету помощи, который помог ей попасть в Швецию.

С тетей Мартой и дядей Эвертом было по-другому. Они не требовали признательности за то, что взяли ее, и поэтому Штеффи была им благодарна.

Девочки сидели рядом на кровати.

— Как у тебя дела? — спросила Вера, — В городе?

Штеффи описала большую квартиру семьи доктора, а Вера слушала, открыв рот.

— У меня будет такая же, когда вырасту, — сказала она. — Я тоже буду так жить.

Штеффи мечтала стать врачом. Вериной мечтой было выйти замуж за богатого и жить в городе, иметь много денег и красивой одежды и прислугу.

Когда Штеффи рассказала об Алисе, которая жила в огромной кирпичной вилле у пруда Белых Лилий, Вера глубоко вздохнула.

— Пруд находится в их саду? — спросила она.

— Нет, — ответила Штеффи. — Он в парке.

— Вот бы мне виллу со своим собственным прудом с лилиями в саду, — сказала Вера.

Штеффи хотела рассказать Вере, что богатая красивая Алиса выглядит несчастной. В то время как Май из Майорны полна радости и оптимизма. Но не знала, какие слова подобрать, чтобы Вера поняла.

— Да ну! — сказала вместо этого Штеффи. — Пруд не может сравниться с целым морем.

— Ты ведь не скучаешь по острову? — спросила Вера. — Теперь, когда у тебя все хорошо.

— Иногда. Я скучаю по Нелли и по тебе.

— Так же сильно, как по дому?

Штеффи помедлила с ответом. Дома — это значит быть с людьми, которых знаешь всю свою жизнь, разговаривать на своем языке и не бояться, что тебя не поймут. Дом — это место, где ты можешь быть самой собой.

— Нет, — сказала она. — Не так сильно. Или по-другому.

— А Сильвия? — спросила Вера. — Ты ее встречала? Вы учитесь в одном классе?

— Нет, она ходит в параллельный класс. С Ингрид. Я никогда с ними не разговариваю.

Вера рассказала, что слышала от Гунвор, которая слышала от Майбритт, которая в свою очередь слышала от Барбру: неделю назад Сильвия приезжала домой и привезла с собой записку от классной руководительницы, где было написано, что ей следует уделять учебе больше внимания, если она хочет учиться в Гётеборге.

Штеффи кивнула. Это ее не удивило. В школе на острове Сильвия имела репутацию способной ученицы. Ей не нужно было напрягаться, чтобы получать хорошие отметки. В Гетеборгской школе дела обстояли иначе. Там все считались лучшими ученицами в своих прежних классах. Хорошие отметки там нужно было заработать.

— Так ей и надо, — сказала Вера.

— Угу, — рассеяно подтвердила Штеффи. Словно Сильвия не имела к ней никакого отношения. Она осталась в прошлом.

Девочки покатались на велосипедах, наслаждаясь прекрасной осенней погодой. Чистым прозрачным воздухом дышалось легко. Вереск отцвел, а листва невысоких деревьев начала желтеть. Они собирали последние ягоды ежевики в своем, известном только им месте, а потом отправились туда, где Вера учила Штеффи ездить на велосипеде.

Остров и Вера, они связаны воедино.

К послеобеденному кофе у тети Марты пришла тетя Альма с Нелли и своими двумя детьми. Разговаривая по-немецки с Нелли, Штеффи заметила, что сестра смешивает немецкие и шведские слова.

— Ты не должна забывать немецкий! — сказала Штеффи. — Нельзя! Каково это будет, когда мы снова встретим маму с папой?

— Мне же не с кем разговаривать по-немецки, когда тебя здесь нет, — угрюмо ответила Нелли.

— Ты должна читать, — сказала Штеффи. — Перечитывай свои старые книги. Можешь взять мои. И пиши домой по крайней мере одно письмо в неделю. Обещай, что будешь делать это!

— Ладно, — ответила Нелли. — Только не зуди!

Тикали большие настенные часы. В шесть часов пароход уплывает в Гётеборг. В пять они сядут ужинать. Штеффи надеялась, что дядя Эверт к этому времени будет дома. Иначе пройдет еще месяц, прежде чем она увидит его.

В половине пятого тетя Альма с малышами отправилась домой. Тетя Марта накрыла кухонный стол на троих, часы в комнате пробили пять, а дяди Эверта все еще не было.

— Нам лучше поесть, — сказала тетя Марта. — Тебе нельзя опаздывать на пароход.

В полшестого ужин был съеден и посуда вымыта. В сумке Штеффи лежали чистые простыни и белье.

— Пора ехать, — сказала тетя Марта. — Ничего не поделаешь.

Штеффи снова сидела на багажнике позади тети Марты и держала сумку на коленях. У каждого поворота она надеялась, что еще встретит дядю Эверта.

— Увидишь, они успеют причалить, когда мы спустимся к пристани, — сказала тетя Марта.

Они подошли к причалу, но место, где обычно стояла «Диана», рыболовная лодка дяди Эверта, пустовало. Тетя Марта оставила велосипед у навеса для лодок и повела Штеффи по небольшому пирсу, к которому причаливал пароход.

Только пароход отошел, как послышался глухой рокот. Рыбацкая лодка подходила к причалу. Это была "Диана".

Штеффи бросилась на другую сторону палубы. В рулевой рубке на «Диане» стоял дядя Эверт в голубых брюках и шерстяном свитере.

— Дядя Эверт!

— Штеффи! — крикнул он и помахал рукой. — У нас были неприятности с мотором. Не смогли приехать раньше.

— Ничего! — крикнула Штеффи в ответ. — Я скоро вернусь домой.

Домой. Остров, наверное, тоже дом, хоть и по-другому.