Магия госбезопасности - Коваль Ярослав - Страница 69

Первой мыслью Кайндел, оставшейся в одиночестве в кабинете заместителя главы ОСН – сесть за компьютер и посмотреть, что там есть интересного. Она удержалась с трудом. Чтобы не поддаться соблазну, выключила монитор и боком уселась на подоконник. Снаружи ливень припустил так, что не видно было не то что канала или машин, припаркованных у моста, но даже и тех, которые поставили под окнами. Собственно, не видно было ничего.

Роннан влетел в свой кабинет минут через пять, причем с такой скоростью, будто за ним гнались волки.

– Так, о чем вы говорили? – жадно спросил он, отодвигая клавиатуру и опираясь о край стола. – О деле? Что ему нужно?

Девушка пожала плечами.

– Он предложил мне стать его сестрой.

У старшего офицера ОСН округлились глаза.

– Чего?

– Сестрой стать. Предложил. Как я понимаю, имеется в виду подобие обряда побратимства, только с поправкой на мой пол…

– Что это с ним?

Она снова пожала плечами.

– Ну думаю, если б он не был уверен, что я откажусь, то предложил бы мне брак.

– Да зачем ему это, черт побери?!

– Затем, что он и его люди опознали во мне альву. Я не до конца разобралась во всех иавернских традициях и поверьях, связанных с альвами, даже не поняла, живут ли они там сейчас. Однако отношение к иным расам в том мире чрезвычайно серьезное. Иедавану нужна поддержка. Причем любая. И военная помощь ему не так нужна, как доброе имя, всеобщее признание и, может быть, близость к легенде.

– Ты хочешь сказать, что слухи о том, что у правителя ромаленской области Иаверна в родственницах или женах появилась представительница альвийской расы, могут стать для него очень важным фактором? В борьбе за власть?

– Чрезвычайно важно, и именно в борьбе за власть. Это как новые важные сведения о потенциальном президенте в ходе предвыборной кампании. Ну, например, что претендента поддерживают некие мощные силы в соседнем государстве, и могут сделать много хорошего – или плохого, – в зависимости от выбора, сделанного электоратом.

– Да понял я, понял… А насколько это все… обоюдно?

– Обязательства? Вполне. Как я понимаю, свою сестру он должен будет поддерживать, помогать ей, в том числе и силой своей армии. Тут уже не просто отношения с союзником, это семейные взаимоотношения.

Глаза у Роннана вспыхнули.

– Ты, я надеюсь, не отказалась?

– Нет, – рассмеялась она. – Я знала, что вы меня иначе со свету сживете. Подозреваю, что вы бы меня и замуж за него меня выдали с удовольствием.

– Ну, не знаю, – мужчина с улыбкой развел руками. – Замуж – вряд ли. А вот так – вполне. Когда церемония?

– Иедаван сказал – через месяц. Возможно, и больше. Опять же я не поняла, идет ли речь об их месяце или о нашем. Но разве это так важно?

– Нет. Не так и важно. Молодец, Кайндел, ты вела себя как должно, я тобой доволен. Кстати, тем, как ты осуществила операцию по изъятию у Дозоров опасного артефакта – тоже. Варлок дает высочайшую оценку твоим действиям и самому предмету. Сейчас вы с ним отправитесь в Карелию, в Париканьярви, где несколько дней будете заниматься этой вещицей, а потом с ее помощью кое-что сделаете для предыдущих ее владельцев. А потом у тебя будет небольшой отдых – дня два-три, вряд ли получится больше. Военные действия в Москве приостановлены, так что спешки пока нет… Да, кстати, Шреддер жив, с ним все благополучно.

И посмотрел испытующе.

Кайндел зевнула.

– Ну и хорошо… Слушай, я что, с Варлоком прямо сейчас поеду в Карелию? Прямо под дождем и на ночь глядя?

– Во-первых, ты не на телеге поедешь, а в автомобиле с крышей, печкой и большими колесами. А во-вторых, у вас шофером будет вампир, причем не далее как неделю назад пивший кровь (ну после боя в Щелково, так уж получилось), то есть еще в полной силе. Знаешь сама, недавно «пившие» вампиры видят в темноте, как кошки! Если не лучше. И реакция прекрасная. Если ты голодна, то я скажу поварихам, они тебе с собой приготовят что-нибудь. Варлоку уже что-то пакуют.

– Нет, спасибо. Теплая машина-вездеход меня вполне устраивает.

В Иаверне ее встретили люди правителя. Они вели себя так почтительно, что Кайндел стало не по себе, но при этом крайне неохотно отвечали на ее вопросы, и то не на все. О том, что Иедаван занят, поэтому не может ее приветствовать лично, придворные сказали, однако вопросы по поводу того, в чем именно будет состоять церемония и какие последствия повлечет за собой, игнорировали, будто и не слышали вовсе.

Поселили ее совсем в другой комнате, чем раньше, правда, не в той части замка, где жил сам правитель и его приближенные. Но последнее она как раз очень даже понимала. В конце концов, церемония ведь может и не состояться, причем по самым разным причинам. К девушке приставили сразу четверых служанок, которые – удивительное дело – умудрялись найти себе занятие. Целый день они опекали ее, как могли, два раза делали ей ванну (чем, правда, чародейка даже осталась довольна) и три раза переодевали в самые причудливые, хоть и удобные наряды.

А на следующее утро принесли одеяние еще более необычное. Облачали ее медленно, осторожно – так обычно стирают пыль с хрустальных подвесок драгоценного канделябра, – не дай бог что-нибудь повредить! За этим процессом Кайндел наблюдала с отстраненным любопытством, будто это не ее одевали. Она удивилась, что под платье ей позволили надеть брюки. Поразилась странной юбке – широкой и при этом короткой по сравнению с обычными юбками иавернских женщин, подметавших подолами пол. Ей пояснили, что это одеяние предназначено для верховой езды, а также подобные платья надевают женщины, носящие доспехи.

Известие о том, что в этом мире, оказывается, бывают женщины, носящие доспех, заинтересовало курсантку. Она принялась было расспрашивать подробнее, но с каждым мгновением служанки становились все более неразговорчивыми. Прежде чем прочно замолчать, они сообщили все-таки, что супруги многих правителей, их сестры и другие дамы из знатных воинских родов считают приличным для себя усердно заниматься военным делом, а в случае необходимости браться за оружие, пусть и формально.

Потом на нее накинули широкий, очень теплый, подбитый мехом плащ, и повели к выходу из замка. По дороге прислуга куда-то делась, ее сменили четверо бойцов в кольчугах, при оружии, а в замковом дворике при лошадях, как оказалось, дежурило еще шестеро. Здесь девушка еще ни разу не бывала, этот дворик относился как раз к той части замка, куда чужаков не допускали. Кайндел посадили в седло (мужское, удобное, с иавернскими вытянутыми стременами) и повезли куда-то.

Она ехала в полудреме, уверенная, что все равно не вывалится из седла. Было еще рано, зябко и сумрачно, меж стволов густился туман, по виду своему схожий с грудами нерастаявшего снега. Впрочем, снега вокруг тоже пока еще хватало. Он уже освободил дороги и ее обочины, ушел с опушек, пригорков и холмов, согреваемых солнцем, в глубине же леса, в оврагах и впадинах темнел, застывал единым монолитным куском, но держался.

Весна, как и на родине Кайндел, норовила превратить дороги в крутой кисель, однако здесь ей не на что было надеяться. Все дороги вокруг замка, как оказалось, были укреплены щебнем, а кое-где и камнем. Причем с удивительной старательностью. В Иаверне, судя по всему, не принято было класть булыжник так, как он добыт. Его сперва кололи и в дальнейшем укладывали плоской стороной вверх. Можно было лишь гадать, сколько усилий это стоило местным мастерам, с учетом того, что подобные мостовые приходилось постоянно обновлять.

Впрочем, как и везде. Дороги требовали к себе постоянного внимания не только здесь.

Копыта коней глухо цокали по камням, и этот звук казался девушке очень уютным, очень близким. Утренний холодок вкрадчиво забирался под подол, щекотал ноги там, где чуток задравшиеся штанины открывали кожу. Чародейка хоть и чувствовала не холод, а лишь что-то вроде легкой щекотки, все-таки ежилась. А потому невольно подумала, что обмотки, которые использовали ее далекие-далекие предки – штука полезная и крайне практичная. «Еще здорово, что штаны позволили поддеть», – мысленно вздохнула она. А потом сообразила, что иначе в мужском седле вообще было бы несладко.