Наемный убийца - Хатсон Шон - Страница 10

ЛЮБЯЩИЙ РЭЙ

Картер шагнул вперед и сбросил лист, стараясь не потревожить цветы на крышке гроба его брата. Сегодня все принесли цветы; море цветов — от маленьких букетиков, присланных служащими фирмы Харрисона, до громадного букета белых роз от самого босса.

После того как цветы убрали и опустили гроб в землю, Хар-рисон встал рядом с Картером.

Рэй вздохнул. Все происходило очень быстро. Он выписался из больницы всего два дня назад, и, как только он вернулся домой, к нему пришел Харрисон и сообщил, что похороны Джима полностью подготовлены. За все он заплатит сам, и это, по его мнению, правильно. И он заплатил за гроб, за цветы и за все, за все...

Он не скупился. Джим был хорошим парнем, одним из лучших. Добрые слова, сказанные Харрисоном о брате, не уняли боли Картера. Боли, которую он пережил после смерти отца и думал, что никогда больше не испытает.

Но сейчас, стоя на кладбище, он ощущал ту же самую боль, даже еще более сильную, поскольку понимал, что теперь остался один. У него не было никого.

Он взглянул на Тину, не поднимавшую на него глаз. Да, у него нет никого.

Когда подошло время, к нему приблизился священник и повел к могиле, чтобы Картер взглянул на гроб в последний раз и бросил первую горсть земли.

В какой-то момент Картер почувствовал себя ребенком, выигравшим спортивное состязание.

ДАВАЙ, СЫНОК, ТЫ БУДЕШЬ ПЕРВЫМ, КТО БРОСИТ ГРЯЗЬЮ В ГРОБ ТВОЕГО БРАТА. ДАВАЙ, ПРОСТО ВОЗЬМИ ПРИГОРШНЮ ЗЕМЛИ И ШВЫРНИ!

Он наклонился, поднял горсть земли и, секунду поколебавшись, бросил ее в могилу.

«В десятку!» — подумал он, увидев, что грязь залепила буквы на бронзовой табличке.

Картер едва заметно улыбнулся. Наверное, он начинает сходить с ума. Что на него так жутко подействовало: то ли это зверское убийство, то ли грядущее одиночество, — он не понимал.

«Черт возьми! — подумал он, отступая. — Джим погиб, и его не воскресить ни плачем, ни причитаниями». Харрисон шагнул вперед и тоже бросил на гроб горсть земли. Босс гангстеров повернулся к Картеру спиной, и тот снова посмотрел на Тину. На сей раз она тоже взглянула на него. Они обменялись лишь короткими, прочувствованными взглядами, не забывая, что вокруг люди Харрисона. Она слегка улыбнулась ему, и он в ответ благодарно кивнул.

К могиле подошли остальные служащие фирмы, двое из них перекрестились. Компаньоны любили Джима, и Картеру было отрадно видеть, что на похороны брата пришло более двадцати человек. Каждый, склонив голову, проходил мимо могилы и становился в сторонке. Вскоре Картер остался один. Священник посмотрел на него и повернулся к Харрисону, но босс гангстеров покачал головой, призывая того уйти, оставив Картера одного.

Тина стояла, не решаясь уйти, но Харрисон взял ее под руку и повел прочь. По пути к машине Тина быстро обернулась и увидела, что Картер по-прежнему стоит у могилы, словно безмолвно беседуя с мертвым братом и с трудом удерживая слезы гнева и горя. Наконец он повернулся и направился к ожидавшему его кортежу.

Позади него на дереве вновь запели птицы.

Картер повесил черный костюм на плечики, сняв прилипший к воротнику волос, и убрал его в шкаф. Харрисон сказал, что ему надо отдохнуть, и Картер не стал спорить. Хотя после похорон ему вовсе не хотелось весь день сидеть дома в одиночестве.

Он вернулся домой, принял душ и решил пройтись. Он бесцельно шатался по улицам, и ноги сами принесли его в Айлингтон, на улицу, где они с братом прожили большую часть жизни. Но, оказавшись там, он поколебался и повернул назад, к своему дому.

Остаток дня он провел у телевизора в обществе бутылки водки, так и заснул в кресле со стаканом в руке.

Когда он проснулся, солнце уже заходило, окрасив небо кровавым цветом. Стало прохладно. Картер натянул на себя спортивный свитер, за ремень засунул девятимиллиметровый «смит-и-вессон». Он покрутился перед зеркалом в спальне, проверяя, не видно ли оружия. Осмотр его удовлетворил, он вернулся в гостиную, налил себе еще водки и выпил залпом.

Резкий телефонный звонок заставил его вздрогнуть.

Он потряс головой, разгоняя алкогольный дурман, затем подошел и снял трубку.

— Алло!

— Рэй!

Он сразу узнал ее голос и невольно улыбнулся.

— Тина! Что случилось? — спросил он, и улыбка исчезла с его лица.

— Ничего. Просто я хотела узнать, как ты?

— Немного лучше, — ответил он.

— Днем нам не удалось поговорить...

— Давай отложим все это на потом. — Он попробовал сменить тему. — А где Фрэнк? Ты не слишком рискуешь?..

— Он будет позже. Мне нужно было убедиться, что ты в порядке. Я хочу быть с тобой.

— Если придешь, то не забудь захватить бутылку, — весело сказал он. — Одну я уже почти допил.

Он выразительно посмотрел на бутылку «Смирнофф» и на пустой стакан рядом.

— Встретимся вечером? — спросила она.

— По-моему, это не самое лучшее, что можно придумать. Ты ведь ждешь Фрэнка. Если он что-нибудь пронюхает, я окажусь там, где Джим. — Он помолчал, размышляя. — Может, завтра?

Тишина...

— Тина!

На том конце линии послышался какой-то шум.

Картер нахмурился.

Пошли короткие гудки...

Глава 11

Она не слышала, как в замке повернулся ключ.

Не слышала, как отворилась дверь.

Только когда он захлопнул ее за собой, Тина поняла, что Фрэнк Харрисон уже здесь.

Обернувшись к нему, она улыбнулась, скрывая страх и молясь про себя, чтобы он ничего не услышал. Одновременно она пыталась положить трубку на аппарат.

— Фрэнк! — Она сияла натренированной искренней улыбкой. — Я не ждала тебя так рано.

Наконец ей удалось повесить трубку, и она отошла от телефона.

— Я хотел сделать тебе сюрприз, — ответил Харрисон.

В руках он держал огромный букет роз, больше подходящий для украшения какого-нибудь клуба, чем для выражения чувств. Он улыбнулся, но его глаза, как всегда, остались холодными. Он держал букет перед собой, словно предлагая его ей.

Тина подошла ближе.

— Какие красивые цветы, — сказала она, потянувшись к букету.

Но Харрисон отвел цветы в сторону и, схватив свободной рукой ее за запястье, притянул к себе.

— Если они тебе нравятся, докажи это, — сказал он, улыбнувшись еще шире.

Улыбка совершенно не вязалась с грубыми чертами лица Харрисона, она казалась противоестественной и фальшивой, как нарисованная улыбка клоуна.

Когда он сжал запястье сильнее, Тина всерьез испугалась. Тяжело сглотнув, она подалась вперед, чтобы поцеловать его.

— Фрэнк, мне больно, — сказала она.

К его мерзкому рту по-прежнему была приклеена ухмылка. Он положил цветы и, обхватив ее за талию, прижал к себе. Сквозь тонкую блузку она ощутила его эрекцию. Не выпуская запястья, он страстно ее поцеловал. Его хватка была так сильна, что у нее затекли пальцы.

Она почувствовала прикосновение к губам его языка, пытавшегося проникнуть в рот. Она позволила ему это, зная по опыту, что он все равно добьется своего.

Боль в запястье становилась нестерпимой. Она отстранилась и зло посмотрела на него.

— Мне больно руку, — сказала она, и он медленно, очень медленно отпустил ее запястье, на котором остались следы от его пальцев.

Он крепко прижимал ее к себе, наслаждаясь близостью и запахом ее тела, смакуя свое все возрастающее возбуждение.

Он погладил ее длинные волосы и, разделив их на пряди, слегка потянул за одну.

Затем сильнее.

Еще сильнее.

На ней была лишь тонкая блузка, и он увидел ее темные соски, просвечивающие сквозь ткань. Он продолжал держать ее за волосы, но уже не тянул голову вниз. Тина выпрямилась, и он поцеловал ее в нос.

Она виновато улыбнулась.

Харрисон продолжал ухмыляться.

— Кому ты звонила? — мягко спросил он, но в его голосе она услышала угрозу.

— Да так, кое-кому, — ответила она, чувствуя, что его рука снова сжала ее волосы.

— Я его знаю? — поинтересовался он.