Зачарованные - Харт Кэтрин - Страница 67

Соседи не отличались назойливостью, но если появлялась нужда, заботились о тебе и оказывали поддержку и помощь. Не было той изоляции, что в современных кварталах, люди друг друга знали и, хотя жили разреженно, встречались гораздо чаще, чем в густонаселенных кварталах города. Все дома были почтенного возраста, но хорошо сохранившиеся, с прелестными лужайками. Дети бегали и играли повсюду, не опасаясь, что попадут под машину, поскольку сюда вела одна, да и то не длинная, дорога. Местные жители, молодые и старые, переходя через цветущие поляны и дворовые лужайки, наносили друг другу визиты. Семьи собирались для совместной стряпни и трапез на открытом воздухе, напоминающих пикники. Распахнутые парадные двери были скорее нормой, чем исключением. Словом, место для жизни спокойное, а люди дружелюбные и деликатные.

Дом свой Никки любила. Достаточно вместительный на тот случай, если она обзаведется семейством, но и достаточно небольшой, чтобы чувствовать себя в нем уютно, он не был ни вычурным, ни по-современному упрощенным, а просто удобным и, что особенно нравилось ей, имел небольшой участок земли. Землю эту, правда, она прикупила уже потом, через год после развода со Скоттом, и теперь радовалась, что и дом и земля принадлежат ей одной.

На первом этаже, не считая застекленной веранды, было четыре комнаты — гостиная, столовая, по-современному отделенная от кухни лишь стойкой под широким арочным проемом, кабинет и небольшая ванная. На втором этаже, куда вела деревянная лестница, находилась большая ванная и три просторных спальни, над которыми располагалась еще и мансарда. Фундамент, правда, представлял собой довольно ненадежное сооружение, состоящее из врытых в землю шлакоблоков и пропускающее под дом воду и всякую непогоду, но Никки надеялась, что в один прекрасный день соберется с силами и средствами и укрепит его, устроив внизу хороший сухой подвал.

Рядом с домом находился гараж на две машины с выложенным каменной плиткой подъездным путем, а дальше виднелся задний двор, обнесенный высокой оградой, воздвигнутой для защиты Их Светлости — ангорской кошки — от соседских собак и во избежание ее незапланированных прогулок. Но от собак Их Светлость благополучно спасалась на деревьях, а запретные прогулки совершались все равно, ибо для этого Их Светлость находила сколько угодно ходов и лазов в самых невероятных местах. Вокруг дома Никки насадила цветы всех сортов и видов с таким расчетом, что цветение начиналось с первых солнечных дней и продолжалось почти до заморозков.

Думая о Сильвере Торне, Никки критически, как бы его глазами, осмотрела весь дом, размышляя о том, как он все это воспримет. Не слишком ли дом тесен и загроможден вещами? Возможно, ему больше пришлись бы по вкусу плетеные циновки на полу и старая, ручной работы мебель из потемневшего дуба? Не покажутся ли ему лампы слишком яркими, мебель слишком мягкой, а занавески слишком легкомысленными?

Относительно ванных комнат, кухни и своего небольшого кабинета она не беспокоилась. С детской тоже как будто все шло своим чередом, а вот с гостиной и спальней надо что-то решать. Никки, например, не могла представить Сильвера Торна в своей спальне. Слишком уж женственно ее убранство, слишком фривольно и легковесно. Крупный мужчина наверняка будет чувствовать себя здесь не в своей тарелке. Да и в гостиной тоже.

Думая о том, какие здесь потребуются изменения, а, следовательно, и затраты, Никки с грустью констатировала, что финансовые возможности ее весьма ограничены. Ее мать и Шери с радостью вызвались помочь, но дело дальше раздачи полезных советов не шло, предлагалось, правда, еще их время, способности и опыт. Самым ценным советом, который дала Паула Сван дочери, был тот, что следует дождаться Сильвера Торна, все с ним обсудить, а уж только тогда затеваться с ремонтом и сменой интерьера.

— Представь, что ты сейчас потратишься, а ему не понравится, значит, все было зря, — убеждала Паула дочку. — Тебе уж как загорится что, так вынь да положь. Детская, да, я согласна! Остальное может и подождать.

— Но я хочу это сделать, мама, — пыталась объяснить Никки. — И не просто чтобы чем-то заняться, это нечто такое, что способно существенно поддержать мои надежды и ожидания. Я должна убедить себя, что он действительно появится.

— Знаешь, дорогая, в чем-то ты права, — поддержала Шери подругу, — я согласна: любой мужчина в этой гостиной почувствовал бы себя неуютно. Женщина — да. Для женщины это годится, но мужчина, настоящий мужчина как-то сюда не вписывается. Все эти плюшки-финтифлюшки, розочки и птички-синички на обоях… Чересчур уж все изящно. Кое-что можно и оставить, но эту кушеточку и стульчики с курчавыми ножками и гобеленовыми сиденьицами следует изгнать. Кресло еще, куда ни шло, оно массивное и глубокое, и кофейный столик… А вообще, я бы поставила здесь дубовый стол со скамьей.

— Прекрасно, но мой банковский счет вряд ли позволит такие расходы, — проговорила Никки. — А в кредит влезать не хотелось бы.

— Ну и не влезай, — с благодушной улыбкой ответила Шери. — Только не говори, что ты никогда не слышала о гаражных распродажах[42]. Сначала ты сама сбудешь все ненужное. Потом просмотришь газеты и узнаешь, где что распродается. Таким образом, можно накупить кучу прекрасных вещей и совсем не дорого. Особенно когда люди переезжают и им срочно нужно избавиться от лишней мебели.

— А если тебе на этих распродажах не попадется подходящих штор, мы просто купим ткань и сошьем их сами, — присоединилась к беседе и Паула. — То же самое с абажурами, не найдется подходящих — так можно старые каркасы обтянуть Новой тканью. Что совсем не трудно.

Все это потребовало хлопот, и три женщины в течение трех недель здорово потрудились, но труды их не пропали даром. Кое-какие ремонтные работы и смену обстановки в гостиной и спальне им удалось произвести, истратив сравнительно немного денег.

Розовато-лиловые стены гостиной теперь стали нейтрального песочного цвета, который удивительно удачно сочетался с коричневым ковром в кремовых разводах и всплесками более ярких тонов, разбросанных по ковру, как цветы по поляне. Никки нашла на распродажах травянисто-зеленую кушетку, пару крепких дубовых скамей со столом для коктейлей, кое-что по мелочи — в общем, гостиная обрела совсем иной вид.

Новые занавески они с Паулой сшили сами, купив ткань цвета слоновой кости, покрытую бледным рисунком шалфейных стебельков и листьев. Шери раздобыла керамические настольные лампы, украшенные западно-индейским орнаментом, удачно перекликающимся с орнаментом обойного бордюра под потолком. Светлые полотняные абажуры приятно смягчали свет, но не делали его тусклым. Никки к тому же купила три гравюры в оригинальных рамках, одна из которых изображала сцену из жизни индейской деревни, другая — пейзаж, напоминающий тот, у водопада в пещерах, а на третьей красовалась индейская девушка, стоящая в своем наряде у реки.

В спальне перемен потребовалось меньше. Женщины лишь изменили, общее цветовое решение оклеили стены сине-фиолетовыми обоями, шторы и покрывало на кровати заменили на голубые, с легким геометрическим рисунком, а для ночных столиков приобрели новые лампы. Результаты трудов вся троица признала удовлетворительными.

— Удобно, уютно и приятно глазу, — заметила Никки.

— И детская получилась удачно, — поддержала ее Паула.

— А эти обои с мотивами естественной американской природы просто прелесть. Торн почувствует себя здесь как дома, — высказалась и Шери. — Только знаешь, дорогая, не позволяй ему загромождать дом тотемными шестами и этими ужасными чучелами животных, добытых охотой, какие торчат в витринах всех таксидермистов.

Никки подавила тяжелый вздох.

— Да пусть делает что хочет, хоть живых хищников здесь поселяет и разводит костер посреди гостиной, лишь бы он появился, наконец, живой и здоровый, вот о чем я молюсь. Я так устала ждать. Завтра первое октября. Если он в ближайшие дни не отговорит Текумсеха от участия в войне, все произойдет так, как описано в учебниках истории.