Ночное пламя (Пламя любви) - Харт Кэтрин - Страница 58

И лишь тогда, когда весть о том, что священные стрелы утеряны, распространилась по всему поселению, Пламя вспомнила о своем сне и пошла к Совиным Глазам.

— Как выглядят эти стрелы? — с любопытством спросила она.

Озабоченно качая головой, шаман ответил:

— Я не могу сказать тебе этого. Женщинам не дозволено глядеть на них.

— Они старые? — настаивала она. — Четыре стрелы с каменными наконечниками в старом меховом чехле?

Взгляд, полный удивления и недоверия, стал ей ответом.

— Пламя, откуда ты об этом знаешь? Кто рассказал тебе о стрелах?

— У меня был сон об этих стрелах, — пояснила она, — хотя тогда я не знала, ни что этот сон означает, ни то, насколько важны эти стрелы для племени.

— А где они находятся сейчас, ты видела?

Она кивнула:

— Они между тремя деревьями, которые образуют треугольник, недалеко находится большая скала.

— А где эти деревья?

— Не знаю.

Шаман стал расспрашивать ее о видении, и девушка вспомнила еще некоторые детали. Чтобы не упустить последний шанс найти священные стрелы, Совиные Глаза ввел ее в транс. Теперь, когда он задавал ей вопросы, картина прояснялась все больше и больше, детали проступали все четче и четче. А поскольку шаман так и не смог определить местонахождение стрел, он пригласил членов военного совета и в их присутствии снова стал задавать ей вопросы. Она еще раз рассказала обо всем, что видела во сне.

Один из военных вождей, из того же племени, что и Хранитель Стрел, вспомнил одно такое место недалеко от их зимнего поселения. Оно находилось на расстоянии нескольких дней езды от того места, где они были в настоящее время. Туда тотчас направили гонцов. Через несколько дней, наполненных тревогой и ожиданием, они вернулись, привезя с собой четыре стрелы. Великий крик радости вырвался из уст членов племени, а Пламя провозгласили почетной Предсказательницей племен, поскольку она спасла весь народ шайенов от неминуемой гибели.

После избрания нового Хранителя Стрел была проведена церемония. Чувство успокоения, о котором они забыли с тех самых пор, когда священные стрелы были утеряны, охватило души шайенов. Признание и благодарность за это достались целиком и полностью Пламени. Ее имя попало в их легенды как имя Провидицы, Которая Нашла Четыре Священные Стрелы, — единственной женщины, которая видела их, пусть даже и в своем чудесном сне.

ГЛАВА 25

Черные глаза Ночного Ястреба потемнели, когда он заметил, как Пламя высунула язык, чтобы слизать капельку меда, стекавшего по ее пальцам. Его глаза жадно впились в ее губы, на которых еще остались янтарные медовые капельки. Женщины утром собирали мед, и Пламя только что закончила упаковывать свою долю в большой кожаный бурдюк. Ночной Ястреб сидел и наблюдал за ее работой — стрела, над которой он трудился какое-то время, оказалась забытой напрочь.

Не произнося ни слова, Ночной Ястреб встал, пересек хижину и крестом перетянул ремень у входа, что означало» Не тревожить «. Обернувшись, он посмотрел на Пламя, которая бросила на него удивленный взгляд. Щеки ее при этом запылали.

— Иди сюда.

Он протянул к ней руки, жестом указывая на циновку. Очень редко они занимались любовью посреди дня. Обычно они оба бывали очень заняты, да и Облако Войны, который уже начал ползать, постоянно требовал внимания. К счастью, сейчас он мирно посапывал в своей колыбельке.

Пламя поднялась и начала было пристраивать бурдюк на столбе, но низкий голос ее мужа остановил ее.

— Возьми это с собой, жена, — тихо сказал он. Его глаза призывно блеснули, и он медленно оглядел ее — в ответ сердце радостно забилось у нее в груди.

Кровь застучала в его висках, когда он смотрел, как Пламя, медленно покачивая бедрами, подходит к нему. Его голод возрастал с каждым ее шагом. Он протянул руку, взял у нее бурдюк с медом и поставил его на землю. Его длинные бронзовые пальцы потянулись к завязкам на ее платье. Он аккуратно снял с нее платье, а затем и мокасины. Девушка стояла перед ним гордая и обнаженная. Огненная грива ее волос была ее единственным прикрытием. Его пальцы переплелись с ее пальцами. Затем он положил ее руки себе на пояс.

— Ты ответишь мне тем же, Голубые Глаза? — прошептал он.

Она сделала это с радостью, с готовностью, и когда он, обнаженный, предстал перед ней, ее руки скользнули ему на грудь. В ее блестящих голубых глазах сквозило обожание, восхищение его бронзовым телом. Она чувствовала, как бьется под ее ладонью его сердце. Гибкими пальцами она расплела его длинные черные косы, и его волосы чернильной волной рассыпались по плечам. Ее руки скользнули ниже, коснулись его пояса, бедер, затем нащупали пылающее и пульсирующее доказательство его желания. Бессознательно она высунула язык, чтобы слизнуть с губы остатки меда, — это напомнило Ночному Ястребу о его плане.

Положив девушку на циновку и лаская своим взглядом ее шелковую кожу, горячий рот и вздымающиеся груди, он потянулся к ее губам и запечатлел на них долгий страстный поцелуй.

— Чудесно, — прошептал он, — но я хочу большего.

В глубине его темных глаз мелькнул озорной огонек, который заинтриговал и заворожил ее. Он обещал сексуальное наслаждение, хотя она только могла догадываться, что это будет за наслаждение.

Его длинные пальцы погладили светлые пряди ее распущенных волос и обернули их светящимся нимбом вокруг ее головы. Подарив ей таинственную улыбку, он заложил ее руки над ее головой ладонями вверх. Огонек в его глазах вспыхнул еще ярче от того, что его необычные действия заставили Пламя дышать более часто и прерывисто. Его пальцы спустились вниз по ее рукам, а колени раздвинули ее бедра.

— Оставайся в такой позе, — попросил он ее, целуя ее в губы. — Не двигайся, пока я не скажу.

Все это было необычно и завораживающе — эта новая игра, в которую они играли. Распростершись перед ним, полностью открытая его взгляду и каждому его прикосновению, Пламя дрожала от предчувствия. И хотя ее глаза расширились от удивления, когда она увидела его, приближавшегося с бурдюком меда, но она не шевельнулась. Она лежала, абсолютно расслабившись, переводя взгляд с его лица на бурдюк, пока он развязывал его. И густой светлый мед начал капать на ее обнаженное тело. Медленно, аккуратно Ночной Ястреб направил струю на ее груди. Мед покрыл ее вздувшиеся соски и потек по полным округлостям вниз. Вскоре блестящий медовый бассейн образовался между ее грудями. Оттуда тонкая струя полилась на середину ее живота, наполнив янтарной жидкостью пупок.

Никогда еще в жизни она не испытывала такого теплого чувственного наслаждения! Мед, покрывая ее тело, обволакивал ее теплом, растекаясь, как лава из извергающегося вулкана. И везде, где он касался ее тела, он, проделывая в нем свою собственную сладкую дорожку, наполнял его теплом и чувственным желанием — ее груди, вогнутую линию ее живота, даже пальцы на ее ногах. Она негромко вскрикнула, когда струя коснулась ее бедер, заливая их и промежность густым сладким покрывалом. Подняв тяжелые от желания веки, она встретила его взгляд, озорной и горячий.

Он улыбнулся порочной дьявольской улыбкой, обнажившей белые зубы на его бронзовом лице. В этот момент это было лицо завоевателя, жаждущего получить свою награду. А то, что она была очень желающей того жертвой, уже не имело никакого значения. Он был господином, готовым поработить свою прекрасную пленницу и подчинить ее своей воле. С глубоким вздохом она предложила себя, готовая продолжить то, что он задумал.

Сладостная пытка пронзила кончики ее ног. Ночной Ястреб слизывал мед, каплю за каплей, его язык поднялся выше, к ее бедрам. Ее несколько раз будто пронзило током, пока он поднимался по бедрам и не достиг того места, где его прикосновение вызывало у нее особое возбуждение. Ночной Ястреб продолжил путь по ее телу, добравшись до живота, медленно высасывая золотистую жидкость из впадины пупка.

Ее живот содрогнулся, Пламя застонала и схватила его голову, пытаясь ослабить приступ блаженства. В тот же миг его пальцы, ухватив ее за запястья, вернули ее руки в прежнее положение над головой, держа их там, пока его рот делал свое дело, продвигаясь вверх по животу к ее вздрагивавшим грудям.