Ночное пламя (Пламя любви) - Харт Кэтрин - Страница 47

— Она никогда не рассказывала мне, — ответил Ночной Ястреб.

— Если у нее и раньше были видения, мы должны знать об этом. Приведи эту женщину ко мне. Я поговорю с ней.

Прошло всего несколько часов после их возвращения в поселок, но Пламени, сидевшей в одиночестве в хижине для женщин и печально размышлявшей о том, какая судьба ей уготована, казалось, что прошли дни. Так сильно она была убита горем, так глубоко погружена в свои печальные мысли, что чуть было не вскрикнула, когда Луговая Трава коснулась ее плеча. Не говоря ни слова, другие женщины жестами указали ей на дверь хижины, за которой Пламя увидела Ночного Ястреба. Сердце сжалось у нее в груди, а колени задрожали, когда она, медленно поднявшись, направилась в его сторону.» Так скоро? «, — подумала она. Рот ее пересох, все тело сотрясалось в ознобе.

Жестом приказав ей следовать за ним, Ночной Ястреб пошел в направлении хижины шамана. С каждым шагом ее страх возрастал все больше и больше, а когда она узнала хижину Совиных Глаз, то ее сковала такая слабость, что она бы упала у входа, если бы Ночной Ястреб не подхватил ее за руку.

— Сядь, — сказал он, посадив ее напротив старого мудрого человека.

В наступившей тишине она слышала лишь биение собственного сердца. Глядя на Совиные Глаза сквозь завесу своих густых ресниц, Пламя подумала, что шаман, очевидно, уснул. Он сидел перед ней с опущенной головой и длинными седыми волосами, которые почти закрывали его лицо, и с закрытыми глазами. Внезапно он открыл глаза и пристально посмотрел на нее.

— Расскажи мне о своих снах, — спокойно приказал он.

— О… о торговце Джеке и его возке? — неуверенно спросила она.

— Обо всех. Опиши мне свои видения. Не упуская ни малейшей детали. Я хочу разобраться в них.

Сначала Пламя описала ему свой сон о торговце Джеке. Когда она кончила говорить, то что помнила, он стал задавать ей вопросы. Что она слышала? Как она пахла и чувствовала себя?

— Как давно тебя посещают видения, в которых предсказывается то, что должно произойти? — спросил он. — Когда было первое, и что в нем предсказывалось?

Его голос и глаза, казалось, пронзали ее насквозь. Было невозможно утаить от него что-либо, скрыть то, что он хотел узнать, невозможно для нее сказать в его присутствии хоть одно слово неправды.

Она рассказала ему о сне, в котором предсказывалась болезнь и смерть ее матери, и как все потом произошло на самом деле. Она рассказала историю о лошади Нэн Хэррод, как она сломала ногу через несколько дней после того, как ей это приснилось. Смущаясь, поскольку Ночной Ястреб сидел рядом и слушал каждое ее слово, она призналась, что видела во сне и его тоже.

Тут старик хмыкнул, глядя ей прямо в глаза:

— В этом нет ничего удивительного, что жена видит во сне своего мужа.

— Нет, — нерешительно поправила она его, еще больше смущаясь. — Вы не поняли, что я хотела сказать вам. Я увидела лицо Ночного Ястреба во сне раньше, чем впервые встретилась с ним. Я видела только его лицо, больше ничего — и он никогда не разговаривал со мной в моих снах. Но я твердо знала, что он и я рано или поздно должны встретиться, что он сыграет какую-то роль в моей судьбе. И вы не можете представить тот шок, который я пережила, когда увидела его в тот день в форте! Я сразу же вспомнила лицо из моих снов, но я никогда не могла предположить, что оно принадлежит индейскому воину! Я всегда думала, что это кто-то из моего народа, белый мужчина. Для меня было совершенно неожиданным открытием обнаружить, что это шайенский воин. Мне никогда не приходило в голову, что моя жизнь в будущем так переплетется с жизнью индейцев.

Ночной Ястреб был поражен — но в глубине души доволен, — услышав из ее уст такое признание. Теперь и он вспомнил выражение шока на ее лице, когда она впервые заметила, что он наблюдает за ней. Он вспомнил, как побледнело ее лицо, когда она увидела его. Впервые он понял, что означало то выражение, которое он заметил тогда на ее лице. И это понимание только усилило его непоколебимую уверенность в том, что они были предназначены друг другу судьбой, что их духи договорились о их встрече и женитьбе еще задолго до их рождения.

Он был удивлен, узнав, что у нее было видение о рождении их ребенка, о том, что это будет мальчик с его темными волосами и блестящими голубыми глазами Пламени. В этом она призналась неохотно, низко опустив голову. Было ли это на самом деле? И хотя это предвидение доставляло ему удовольствие, его ярость тут же разыгралась вновь оттого, что она хотела лишить его радости отцовства, гордости всей его жизни!

Размышляя обо всем этом, он уже знал, что нет никакого способа оторвать ее от него, как он сделал это с Маленькой Крольчихой. Пламя останется его женой, матерью его детей так долго, как долго они будут жить на этой земле. Ее необдуманный побег провалился, и больше она никогда не сбежит от него. Их духи подтверждают это. Его жизненный путь должен был пересечься с ее жизненным путем, а его судьба с ее судьбой.

Шаман все еще спрашивал Пламя о ее таинственных снах и о их значении. В конце концов он остался доволен ее ответами и приказал ей подождать около хижины до тех пор, пока он не обсудит свое заключение с Ночным Ястребом. Когда девушка вышла, шаман повернулся к Ночному Ястребу и спросил:

— Каково твое мнение о снах твоей жены, брат мой?

Ночной Ястреб признался:

— Я не до конца в этом уверен, но мне кажется, что она говорит правду. Когда мы в первый раз встретились с ней в форте, у меня возникло ощущение, что ее лицо искажено от изумления, вызванного узнаванием, но я тогда ничего не понял. Ее рассказ о том, что она видела меня во сне, многое объясняет. Что же касается других вещей: смерти ее матери, рождения нашего сына — я не могу объяснить этого. Вы знаете об этом гораздо больше, чем я. Что думаете вы, Совиные Глаза?

— Здесь есть о чем подумать. Я знаю, что она должна быть наказана за попытку сбежать от тебя, и я знаю, что она сильно разозлила тебя этим поступком, но я должен просить тебя умерить свой гнев. Пламя на самом деле может оказаться одним из провидцев, и в таком случае ей нельзя причинять вред, чтобы не накликать гнев духов на все племя. Ты должен найти способ наказать ее, но такой, который не нанес бы вреда ни ей, ни ребенку. Пламя должна научиться принимать свою жизнь среди нас и подчиняться тебе как мужу, но ты должен позаботиться и о том, чтобы научить ее всему этому.

Воин кивнул в знак согласия.

— А как же ее видения, Совиные Глаза? Как мы узнаем, правду сказала она или нет?

— Подождем, — посоветовал шаман. — Подождем и посмотрим, будут ли у нее еще видения, предсказания. И каждый раз, когда у нее будет нечто подобное, ты должен приводить ее ко мне, чтобы я мог объяснить значение ее снов. Она ведь сама сказала, что зачастую даже не понимает многое из того, что видит во сне. И было бы опасно недооценить даже малейшую деталь ее видений, если они и впрямь предсказывают то, что должно произойти.

— Думаю, что в этом случае есть только один способ наказать мою непокорную жену, — заключил Ночной Ястреб. — Она будет заключена в хижине для женщин на целый месяц. Если она решила жить отдельно от меня и от племени, пусть будет так. Целый месяц она будет выключена из нашей жизни. Ни одному человеку не будет позволено ни заговорить с ней, ни взглянуть ей в лицо. Ей также будет запрещено разговаривать с кем бы то ни было в течение этого времени. Может, после этого она будет ценить наше общество гораздо больше, чем прежде.

Шаман улыбнулся в ответ.

— Мудрое решение, Ночной Ястреб, — согласился он. — Поскольку Пламя пренебрегла нами, теперь и мы в свою очередь пренебрежем ею. Она умная женщина и очень скоро поймет свою ошибку. Через месяц она будет умолять тебя о том, чтобы ты уделил ей хоть немного внимания.

Перед всем племенем было объявлено, какому наказанию будет подвергнута Пламя. Она испытала огромное унижение, но единственное, что утешало ее, что ни Маленькой Крольчихи, ни Кривой Стрелы на собрании не было — они все еще не вернулись в деревню после того, как заявили, что отправятся навестить сестру. Только гордость спасла девушку от того, чтобы рухнуть перед Ночным Ястребом на колени. Хотя, конечно, она понимала, что ей определили необычайно легкое наказание. Если бы она не носила ребенка, была уверена она, наказание было бы гораздо суровее.