Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917) - Чепурнов Николай Иванович - Страница 34

Бибикову на этот раз повезло. Многочисленное войско генерала отразило нападение горцев, и теперь черкесы стали нападать на его армию только из засад.

С каждым днём продвижение становилось всё труднее. Весна наступала на пятки. Разливались горные реки, люди шли по колено в воде, одежда не просыхала. Сказывались никудышная подготовка и организация похода. Не были взяты с собой ни палатки, ни понтоны. Надеясь на быстрый переход к морю, продовольствия и фуража взяли всего лишь на двадцать дней. Сухари были на исходе, солдаты питались сырой кониной, а лошадей стали кормить изрубленными рогожами.

Продвигаясь дальше к югу, часть корпуса напоролась на завал, устроенный турецким заслоном, и попала под перекрёстный артиллерийский огонь. После этого случая были попытки со стороны офицеров уговорить командующего, пока не поздно, вернуться обратно. Но несколько удачных операций по разгрому небольших турецких отрядов обнадёживали Бибикова в этом предприятии.

И вот, после сорокадневного испытания непомерными трудностями и лишениями измотанный корпус вышел 24 марта в долину перед Анапой. Разбили лагерь для отдыха, но ночью повалил снег, ударил мороз, и под утро пало около двухсот изнурённых походом лошадей. К тому же с рассветом русский лагерь был подвергнут вражескому нападению сразу с двух сторон. Из крепости его атаковал 15-тысячный отряд турок, а с тыла напали горцы. Бой был жестокий. В нём «особенно отличился поручик Мейнц, врубившийся со своим эскадроном в массу турецкой конницы».[365] В результате умелого взаимодействия русской пехоты и кавалерии турки вынуждены были отступить и закрыться в крепости. Такая удача толкнула Бибикова на штурм Анапы. Но неподготовленность атаки, отсутствие штурмовых средств предопределили её исход. Под стенами крепости погибло около 600 русских солдат. Надежд на взятие Анапы больше не оставалось. К тому же горцы снова предприняли нападение на русские подразделения. «Спасли положение майоры Верёвкин и Офросимов. Первый, жертвуя собой, с двумя батальонами пехоты бросился навстречу черкесам и заслонил отступавших товарищей».[366]

Всего три дня простояли русские под стенами крепости. И чтобы не погубить весь корпус, Бибиков вынужден был направить его в обратный переход.

Погода в этот год стояла очень холодная, войско осталось без продовольствия и почти без лошадей. Командующий намерен был вести его обратно кратчайшим путём через горы. Все понимали, что этот маршрут гибельный. Солдаты взбунтовались и отказались идти. Их поддержали некоторые офицеры, в том числе и отличившийся в сражении под крепостью майор Офросимов, которого за категорические возражения арестовали и приковали к пушке.

В конце концов военный совет принял решение возвращаться прежним путём.

Обратный переход был ещё труднее. Голод, холод, частые переправы по горло в ледяной воде, стычки с черкесами, в одной из которых Уральский казачий полк потерял всех лошадей. Тяжёлые орудия приходилось тащить самим артиллеристам. И наконец, переправа через Кубань, разлившуюся как море. Всё это унесло много солдатских жизней. Из 7600 человек, отправившихся в поход, вернулось менее 5000,[367] из которых ещё около тысячи умерло от болезней после возвращения.[368] Но несмотря на страшные трудности, не было брошено ни одного орудия.

В мае 1789 года Ф. Ф. Ушаков со своей эскадрой, согласно ордеру Г. А. Потёмкина, направился к Синопу, разбомбил его, там же заставил выброситься на берег пять турецких транспортов с продовольствием для армии, захватил восемь судов, освободил невольников, которых турки взяли на продажу в Константинополе, и направился к Анапе.

29 мая, при подходе к крепости, турки встретили его артиллерийским обстрелом. Ушаков понял, что Бибикова там нет. Восемь турецких судов под стенами крепости привлекли его внимание. Но наступившая темнота не дала возможности действовать.

Утром Ушаков обрушил всю мощь своей артиллерии на корабли и крепость. Меткий огонь нанёс огромный ущерб туркам, а главное — лишил их заготовленного провианта и снаряжения для высадки десанта в Крыму. Но отсутствие Бибикова не позволило овладеть крепостью.[369] Лишь через два с лишним года, перед самым заключением Ясского мира, в 1791 году Анапа будет взята войсками генерала И. В. Гудовича.[370] А теперь Потёмкин сетовал на неудачу Бибикова: «Сколько сим возгордятся турки!» и писал Екатерине о нём, как о бездарном, недальновидном начальнике и подлеце. Возмущённая императрица отвечала ему: «Экспедиция Бибикова для меня весьма странна и ни на что не похожа; я думаю, что он с ума сошёл, держав людей сорок дней в воде и без хлеба, удивительно, как единый остался жив. Я почитаю, что немного с ним возвратилось; дай знать, сколько пропало — о чём я весьма тужу. Если войска взбунтовались, то сему дивиться нельзя, а более надо дивиться их сорокадневному терпению. Ещё дело схоже с Тотлебеном и Сухотиным в прошедшую войну».[371] Бибиков был отдан под суд и отстранён от службы.

По ходатайству генерал-фельдмаршала Г. А. Потёмкина и по личному указанию императрицы все оставшиеся в живых солдаты — участники этого трагического похода на Анапу, которые, «…невзирая на неизреченные трудности и самый голод, с усердием и терпением беспримерным исполнили долг свой…»,[372] были награждены серебряными овальными медалями с крупной трёхстрочной надписью на оборотной стороне — «ЗА — ВЕРНО — СТЬ», которую императрица сама указала «…проставить на сих медалях…».[373] Это была, пожалуй, единственная награда за неудачный поход и проигранные сражения.

На лицевой стороне изображён вензель Екатерины II, увенчанный императорской короной. Медаль выдавалась с Андреевской лентой и предназначалась для ношения на груди.

А позже, по заключении Ясского мира, в своём именном рескрипте о награждении медалями «За победу при Мире» императрица ещё раз упомянула о верности этих солдат: «…много и различно прославившихся и верностью к Ея Императорскому Величеству и отечеству преодолевших все трудности…»[374]

В память Верельского мира. 1790 г

Весной 1790 года на Балтике снова развернулись морские сражения, которые принесли новые победы и неудачи русскому флоту.

2 мая шведы атаковали на ревельском рейде запертую льдами эскадру П. В. Чичагова, но, потеряв два корабля от сильного огня русских батарей, ретировались за острова Нарген и Вульф. Сам флагман — герцог Зюдерманландский (брат шведского короля) — едва не попал в плен к русским.

В это время на другой стороне Финского залива другая шведская эскадра во главе с самим королём Густавом III атаковала Фридрихсгам. Но защитники крепости оказали такое яростное сопротивление, что шведы вынуждены были отвести свои корабли в открытое море.

Пользуясь моментом, когда Чичагов находился в ревельском ледовом плену, шведский король решился на отчаянный шаг. Он направил свой флот прямо на Петербург, надеясь разгромить кронштадтскую эскадру из старых судов и снова попытаться взять русскую столицу. Но опытный, поседевший на корабельной палубе Круз — герой Чесмы, а ныне вице-адмирал, командующий кронштадтской эскадрой, встретил шведов у Красной Горки и 23 мая в тяжёлом бою сумел устоять против сильного флота противника. С вырвавшейся из Ревельской бухты, подоспевшей к нему на выручку эскадрой П. В. Чичагова он загнал шведов в Выборгский залив, который с суши контролировала армия Н. И. Салтыкова, сменившего А. И. Мусина-Пушкина.