Просто любовь - Бэлоу Мэри - Страница 42

Он чувствовал себя еще более одиноким, чем когда-либо прежде.

Только вчера в это же время он радовался солнцу и предвкушал целый день в Ти Гвин наедине с нею.

Только вчера.

А теперь она уехала.

На его правое плечо опустилась рука, и, обернувшись, Сиднем взглянул в суровое, бесстрастное лицо Бьюкасла.

– Раз уж ты здесь, Сиднем, пройдем в библиотеку, – сказал герцог, – и поговорим о том, что станет с Ти Гвин.

Энн была крайне утомлена играми к тому времени, как они приехали в Бат. На обратном пути няню укачивало сильнее, чем когда-либо, поэтому Энн пришлось постоянно развлекать детей, чтобы те не стали капризничать из-за скуки многочасового пребывания в экипаже.

Когда они останавливались, чтобы поесть или на ночлег, Энн казалась веселой, оживленно беседуя с Джошуа и леди Холлмер. Ей не хотелось, чтобы те хоть на минутку заподозрили, как она расстроена, хотя, в сущности, они тоже были весьма подавлены.

Как глупо с ее стороны было думать, что она может лечь с мужчиной, а потом просто забыть об этом!

Как глупо было думать, что они могли на часок скрасить одиночество друг друга, а потом просто вспоминать об этом с благодарностью!

Как глупо было надеяться, что она сможет лечь с Сиднемом Батлером и получить от этого удовольствие, как если бы она была нормальной женщиной.

Воспоминания, как свежая рана, с каждой пройденной милей становились все более болезненными.

Она познала его. И была познана им. И все-таки ее тела не затронуло волшебство произошедшего.

Энн ужасно боялась, что он не придет попрощаться.

Энн ужасно боялась, что он придет попрощаться.

И когда он все-таки появился, когда Энн в последний раз взглянула в его красивое, искалеченное лицо, была только боль.

И Энн ужасно захотелось сказать ему, что она передумала.

Но она не сделала этого.

Они испытывали влечение друг к другу в течение прошедшего месяца, и проводили много времени вместе… и, да, были близки друг с другом, потому, что оба страдали от одиночества.

Но это был такой неубедительный довод.

Ведь не только сознание того, что она снова осталась одна, без мужчины в ее жизни, вызвало эту жгучую боль в горле и груди, которая все никак не проходила?

Энн полагала, что немного влюблена в Сиднема Батлера. Или, вернее, очень сильно влюблена.

Она влюбилась в нечто невозможное.

Экипажи остановились возле дома леди Потфорд на Грейт-Палтни-стрит, где Джошуа с семьей собирались остановиться пару дней перед своим возвращением в Корнуолл. Один экипаж с багажом направился к Дэниел-стрит, но Энн и Дэвид решили остаток пути пройтись пешком, чтобы размять ноги. Джошуа настоял на том, чтобы проводить их. Он предложил Энн руку, а Дэвид пошел рядом с ним с другой стороны.

– Энн, – сказал Джошуа, – это был славный месяц, не правда ли?

– В самом деле, очень славный, – заверила его Энн. – Спасибо за то, что надумали пригласить нас туда, Джошуа.

– И, тем не менее, – сказал он, – у вас у обоих такие постные лица…

– Я не…- запротестовала Энн.

– Мне бы хотелось, чтобы мы остались там навсегда и даже дольше, – пылко воскликнул Дэвид. После прощания с Дэниелом, Эмили и рукопожатия с леди Холлмер, он снова был близок к слезам.

– Да, это было бы замечательно, – согласился Джошуа. – Но все хорошее когда-нибудь кончается, парень. Если бы это было не так, мы бы не ожидали ничего хорошего с таким нетерпением. Если мисс Мартин сможет обойтись без вас, то мы будем ждать вашего приезда в Пенхэллоу на Рождество. Теперь мы все будем предвкушать это событие.

Внезапно Энн заметила, что Дэвид держит Джошуа за руку, хотя раньше считал этот жест ниже достоинства девятилетнего мальчика.

– Энн, – повернулся к ней Джошуа, когда они шли по Саттон-стрит к школе, – мне жаль, что Сиднем Батлер живет так далеко от Бата. Мы все с интересом наблюдали за вашей дружбой.

Энн почувствовала радость от того что не догадывалась об этом раньше.

– Это была всего лишь дружба, – заверила она Джошуа.

– Неужели? – Он заглянул ей в глаза.

Но тут они завернули за угол Дэниел-стрит, и увидели Клодию и Сюзанну, которые, будучи предупрежденными прибытием экипажа с багажом, стояли на пороге школы и высматривали их. Энн была встречена объятиями, поздравлениями и смехом. Освободившись от приветственных объятий, Энн посмотрела на школьное крыльцо и увидела, что там стоит еще одна леди – высокая, темноволосая, стройная, изящная и весьма модно одетая. Леди радостно улыбалась.

– Фрэнсис! – воскликнула Энн, и кинулась обнимать подругу.

– Лусиус и я только что вернулись с Континента, – сказала ей Фрэнсис, графиня Эджком, – и заехали в Бат по пути домой, чтобы узнать, не хотела бы одна из вас провести последние две недели летних каникул с нами в Барклай-Корт. Сюзанна собирается поехать с нами. Энн, как я рада, что ты вернулась домой как раз вовремя, чтобы я смогла повидаться с тобой! Я все время скучала по тебе. Ты так загорела!

Фрэнсис нашла свою любовь во время метели, когда ее карета застрял в сугробе. Это случилось из-за безрассудной манеры езды графа и его кучера, когда их экипаж обгонял ее карету. Это была ненависть с первого взгляда и любовь с тех же самых пор. После свадьбы Фрэнсис три оставшихся подруги стали смотреть на жизнь с большей надеждой, хотя они и не признались бы в этом даже друг другу.

– Я бы не перенесла, если бы пропустила твой визит, – заявила Энн. – О, Фрэнсис, ты замечательно выглядишь!

На пороге, прежде чем зайти внутрь, Энн обернулась и увидела Дэвида в объятиях Джошуа. Руки мальчика крепко сжимали шею Джошуа, а лицом он прижимался к его плечу. Джошуа одной рукой гладил мальчика по голове и целовал его в макушку.

Глаза Энн наполнились слезами, и она сморгнула их.

«Почему все хорошее так быстро заканчивается? – задалась она вопросом. – Почему в жизни так много тяжелых прощаний?»

Джошуа поставил Дэвида на землю, взял его лицо обеими руками и, поцеловав в лоб, повернулся к Энн.

– Вы прекрасно его воспитали, Энн, – сказал Джошуа, протягивая Энн правую руку. – Дэвид – замечательный мальчик. Я напишу вам из Пенхэллоу.

Энн пожала его руку, а Дэвид пронесся мимо нее в школу, не останавливаясь, чтобы поприветствовать кого-то из леди, а также мистера Кибла, одного из любимых им людей.

– Еще раз спасибо, – сказала Энн.

– Энн, – произнес Джошуа, понизив голос и сильнее сжимая ее руку, – у вас хорошо получается, но этому мальчику нужна семья. И у него есть семья в Корнуолле, которая ждет, чтобы признать его: Пру и Бен, Констанс и Джим Сондерсы, Фрея и я. А также Частити и Мичем, хоть они и не живут там. У Дэвида есть тети и дяди, и кузены, даже если он родился вне брака. Вы должны, по крайней мере, подумать о том, чтобы сообщить ему кое-что о его происхождении. Вы подумаете об этом?

– Я могу сама позаботиться о своем сыне, Джошуа, – натянуто произнесла Энн, забирая свою руку. – Но я действительно благодарна вам за то, что вы так добры к нему.

– Я напишу, – сказал Джошуа, расстроено покачав головой.

– До свидания, Энн.

– До свидания, – ответила Энн и провожала Джошуа взглядом, пока он не скрылся из виду, завернув за угол.

Существуют разные виды прощаний, подумала Энн. Для нее это прощание не было мучительным, хотя для Дэвида оно стало таковым. Она увидится с Джошуа вновь, вероятно на Рождество.

И она никогда не увидит Сиднема.

Никогда.

Сюзанна взяла ее под руку, и они вошли в школу.

Энн снова была дома, там, где ей было хорошо.

Но никогда – это ужасно долгий срок.