Блокада. Книга 1. Охота на монстра - Бенедиктов Кирилл Станиславович - Страница 23

Срочно! Секретно!

Начальнику Управления «Абвер-Заграница»

Адмиралу Вильгельму Канарису

Содержание: о встрече и.о. начальника Шестого Управления РСХА Вальтера Шелленберга с оберштурмбаннфюрером СС Эрвином Гегелем.

16 июня Вальтер Шелленберг встретился с прибывшим из ставки фюрера «Вервольф» на Украине оберштурмбаннфюрером СС доктором Эрвином Гегелем. Встреча прошла в парке Тиргартен, куда Гегеля привез встречавший его на аэродроме ординарец Шелленберга майор Шафт.

Полагая, что такое место встречи было выбрано Шелленбергом специально для того, чтобы не допустить прослушивания, и выполняя Ваше распоряжение от 10 марта (номер документа 3547/03), я принял решение послать в район парка специальную техническую команду, оснащенную высокочувствительной звукозаписывающей аппаратурой.

Команда прибыла на место спустя пятнадцать минут после начала беседы. Запись велась с расстояния 300 метров, кроме того, на качество записи негативно повлиял сильный северо-западный ветер. Тем не менее, расшифрованные отрывки разговора между Шелленбергом и доктором Гегелем представляют значительный интерес для Управления «Абвер-Заграница».

Расшифровка беседы Шелленберга (в тексте документа – Ш.) и оберштурмбаннфюрера СС доктора Гегеля (в тексте документа – Г.) прилагается.

16.06.42, 12.17

Г. – … вопрос, имеющий первостепенное значение для судьбы Рейха.

Ш. – Почему вы обратились именно ко мне? Диверсионная работа в тылу противника – компетенция штаба «Валли»[8].

Г. – Фюрер не хочет подключать к этому делу военную разведку. Крайне важно, чтобы об операции не узнали люди из ОКВ. В случае, если этим займутся люди Канариса, утечек информации не избежать.

Ш. – (смеется, неразборчиво произносит что-то вроде «хитрецы»).

Г. – Кроме того, у вас есть Скорцени.

Ш. – Вы полагаете, ему нечем заняться, оберштурмбаннфюрер?

Г. – Я далек от мысли посылать в Ленинград самого Скорцени. Все, что мне от него нужно – это команда высококлассных диверсантов, которые смогут проникнуть в Ленинград и вывезти оттуда этого типа.

Ш. – Ленинград задыхается в стальном ошейнике блокады. Там люди едят людей. Туда невозможно проникнуть. И уж тем более невероятно выбраться оттуда живым.

Г. – Следовательно, нужно совершить невозможное. Это приказ самого фюрера.

Ш. – Хотелось бы знать, чем так ценен этот (15 секунд записи – неразборчиво)… рисковать жизнью лучших солдат Рейха…

Г. – К сожалению, я не посвящен в детали, штандартенфюрер – все, что мне известно – это то, что он обладает информацией, в которой нуждается мой шеф.

Ш. – (смеясь) Вы обладаете удивительным талантом отвечать на вопросы, ничего не сообщая по существу.

Г. – Хорошо, Вальтер, будем считать, что вы толкнули меня на должностное преступление. (25 секунд записи – неразборчиво). …что «Аненербе» уже несколько лет работает по плану «Кольцо Нибелунгов». Эти работы курирует заместитель доктора Зиверса Мария фон Белов.

Ш. – А! Мария! Черт возьми, Гегель, французы правы – во всех запутанных ситуациях всегда надо искать женщину!

Г. – Мария убедила фюрера в том, что результаты ее поисков могут коренным образом повлиять на исход войны. Однако то, что ищет «Аненербе», находится на территории России.

Ш. – В Ленинграде?

Г. – Не только. Но в Ленинграде находится человек, который очень хорошо осведомлен о (10 секунд записи – неразборчиво) и их местонахождении. Это и есть тот самый тип, которого предстоит вывезти вашим людям.

Ш. – То есть людям Скорцени.

Г. – Вы совершенно правы.

(Минуту 20 секунд на пленке слышны только порывы ветра и шелест листвы).

Ш. – Ладно, Гегель. Откровенность за откровенность. У меня есть свой человек в Ленинграде.

Г. – Действительно?

Ш. – Нет, я, разумеется, шучу! Это «спящий» агент, он был внедрен еще в тридцать шестом. Теоретически он легко мог бы отыскать вашего историка, но проблема заключается в том, что (15 секунд записи – неразборчиво) … нет связи. Поэтому людям Скорцени придется устанавливать с ним контакт прямо на месте, а это, разумеется, осложнит проведение операции и значительно увеличит ее сроки.

Г. – И тем не менее, это прекрасные новости!

Ш. – Не знаю, не знаю. Мне чертовски жаль рисковать таким ценным агентом, не говоря уже о команде Скорцени, ради каких-то сомнительных гешефтов чокнутых ученых из «Аненербе». Впрочем, если в этом заинтересован сам фюрер…

Г. – Чрезвычайно заинтересован.

Ш. – Ну, хорошо. Я свяжусь со Скорцени и попробую вытащить его в Берлин, скажем, к завтрашнему вечеру…

Г. – А где он сейчас?

Ш. – В Альпах, тренирует своих (20 секунд записи – неразборчиво). Как у вас со временем, Гегель?

Г. – Как обычно, штандартенфюрер. То есть его фактически нет. Однако ради дела я могу задержаться в Берлине еще на сутки.

Ш. – Отлично. Завтра вечером поужинаем вместе в кабачке «У Михеля». Вы знакомы со Скорцени?

Г. – Нет, не имел чести быть представленным.

Ш. – Потрясающий человек! (25 секунд – неразборчиво) Ну, впрочем, увидите сами. Кстати, Гегель, вы уже думали над тем, какое название дать этой операции?

Г. – Нет, Вальтер. Я полагал, что это можно сделать после того, как будут согласованы все детали.

Ш. – Ошибаетесь, старина. Правильное название – половина дела. Я предлагаю назвать операцию «Кугель»[9].

Г. – «Кугель»? Что ж, я не против.

Ш. – В таком случае, мы договорились (10 секунд – неразборчиво)… отвезет вас в отель.

Г. – Благодарю вас, штандартенфюрер.

(Слышно, как хлопает дверца автомобиля. Заводится мотор).

Ш. – Завтра я позвоню вам после полудня.

Г. – Хайль Гитлер!

(Слышен звук отъезжающего автомобиля).

Ш. (задумчиво, видимо, сам себе) – Хотел бы я знать, что за игру затеял шеф…