Призрак - Армстронг Келли - Страница 49

— Идут! — отвернувшись от окна, с ужасом прошептала она.

Девушка- призрак подобрала юбку и взбежала по ступеням, по пути пройдя сквозь декоративную урну. Я искоса взглянула на Трсайеля.

— А ты говорил, здесь нет призраков.

— Это всего лишь остаточный образ.

— Образ чего?

— Образ минувших событий. Трагические события оставляют после себя следы, похожие на голограмму, которую можно проигрывать снова и снова. Включить голограмму может любой призрак, некромант или чувствительный к потустороннему миру человек. — Он помолчал. — Тебе это должно быть знакомо.

Я вспомнила плачущую женщину в доме Пейдж и Лукаса.

— В общем, да… Только я не знала, что они так называются.

— И приняла их за призраков? — улыбнулся Трсайель.

— Разумеется, нет. Я…

Он запрокинул голову и расхохотался.

— И что? Пыталась заговорить с ними? Уговорить следовать за светом?

Я мрачно поглядела на него и пошла дальше по лестнице.

Я не обращала внимания на ангела на протяжении двух залов, и в конце концов Трсайель протянул мне оливковую ветвь мира, рассказав историю встретившейся нам женщины, Белой дамы. Охотники за привидениями придумывают самые фантастические истории о призраках, но заставьте их придумать прозвище для женщины, одетой в белое, и они не смогут выдать ничего лучше «Белой дамы».

Джанет Дуглас, вдова шестого лорда Гламиса, была сожжена за колдовство, обвиненная в попытке отравить короля Джеймса V. На самом деле ее преступление состояло в родстве с Арчибальдом Дугласом, который некогда изгнал мать юного короля из Шотландии. Хорошенькая вдовушка оказалась пешкой в руках мужчин и лишилась жизни из-за политических игр.

Последняя остановка: склеп.

Я думала, что мы спустимся в темный сырой подвал. Вместо этого мы вернулись к главному входу у подножия часовой башни и поднялись по узкой лестнице в длинную галерею со сводчатым потолком.

— А что в другом конце? — спросила я.

— Столовая.

— Ничего себе, столовая рядом со склепом. В наши дни такое не часто встретишь. — Я огляделась по сторонам. — Ну ладно, а где покойники? По доспехам распихали?

— Вначале здесь спала и ела прислуга.

— И они окрестили это склепом? Многообещающее название.

Трсайель покачал головой и подтолкнул меня вперед.

— В чем дело? Я тебя задерживаю?

Я остановилась. Будь я кошкой, вся шерсть встала бы дыбом. Еще раз осмотревшись, я заметила только разномастную антикварную мебель и два оконца в конце галереи.

— Тут особенно сильно чувствуется страх, верно? А исходит все отсюда. — Он указал на стену. — По ту сторону находится комната. Согласно легенде, именно там лорд Гламис живьем замуровал шотландских дворян.

— Это правда?

— Чистая правда, — кивнул ангел.

— То есть мы ощущаем остаточные явления другого рода, скопление отрицательной энергии вместо зримого облика.

Трсайель склонил голову набок и, прищурившись, посмотрел на стену, будто призывая собственную магию, позволяющую видеть насквозь.

— Может случиться и такое, особенно там, где происходили страшные события. У твоей теории один недостаток. Остаточные эмоции чувствуют только живые. Такие места обычно называют гиблыми. Призраки и ангелы их не чувствуют.

— Если никса приходила сюда, то это, скорее всего, связано с тем, от чего нам не по себе — что бы там ни было по ту сторону стены.

— Там нет ничего. Я проверял.

— Почему бы еще раз не проверить?

— Ева, там не очень приятно. Там…

— Скелеты, да? Люди умирают, после них остаются кости. Я с ними уже встречалась.

Он открыл рот, собираясь возразить, но я уже шагнула сквозь стену.

31

Выходя из стены, я наткнулась на череп. Выругавшись, я отпрянула и увидела скелет, прислоненный к стене лицом, с поднятыми руками. Под скрюченными пальцами тянулись бурые потеки… как будто умирающий пытался процарапать стену.

Я обернулась и увидела еще один скелет. И еще. Часть скелетов стояла у стены, а у их ног лежали груды костей. Кирпичи и штукатурка были покрыты пятнами засохшей крови.

Замуровали.

Я перевела взгляд на груду костей в уголке. Костей, тщательно отделенных друг от друга и аккуратно сложенных в кучу. На всех виднелись отметины зубов.

Что- то шевельнулось слева — это Трсайель протянул мне руку. Я отрицательно качнула головой и двинулась в глубь комнаты. Стоило мне сделать шаг, как я забыла про скелеты, разум и тело напряглись, слух и зрение обострились. Я отчетливо почувствовала чье-то присутствие, как вязкое тепло, похожее на жар сауны.

— Разве я непонятно выразился в первый раз?

Слова пролетели мимо меня порывом жаркого ветра. Я едва не произнесла отпугивающее заклятие, но вовремя удержалась. Это была не никса — отчетливый мужской голос, глубокий и звучный. Завораживающий, как у ангела, хотя и совсем другой.

— Наглая девчонка! Неужели ты думала…

Голос смолк, и теплое дуновение воздуха коснулось моего лица. Я не двинулась с места и начала творить заклинание. У меня над ухом раздался тихий смешок.

— Тебе от этого будет хуже, чем мне. Вижу, ты не такая, как та, первая. Два порождения демонов в один день. Чем я заслужил такое?

— Двое? — Я умолкла. Значит, кто-то, тоже порождение демона, был здесь до меня. Никса.

Голос удалился в дальний конец комнаты, словно его обладатель сел на съеденный молью диван в углу.

— Хм-м-м, полудемон-призрак. Давненько здесь не бывало таких, как ты. Кто твой отец?

— Ответь на мои вопросы, а я отвечу на твои.

— Дерзишь, как и первая, — помрачнел неизвестный. — Неужели вас не учат вежливости?

— Скажи, кого я должна уважать, и я подумаю над своим поведением.

— Если ты до сих пор не догадалась, я не собираюсь тебе…

Трсайель, о котором я совершенно забыла, шевельнулся. Я обернулась, и он поманил меня за собой, прибавив телепатически: «Пошли».

По комнате разнесся смех.

— Здесь есть еще и третий? Воистину, на меня снизошло благословение. К тому же мой гость — ангел. Ниц не упаду, вы уж не обижайтесь.

Трсайель бесстрашно ступил на середину комнаты.

— Как твое имя, демон?

— Демон? — прошипела я. — Ты утверждал, будто здесь нет никаких демонов.

Трсайель гордо поднял голову.

— Я сказал: «Как твое…»

— Да слышу я тебя, но отвечать не собираюсь, Трсайель.

Трсайель сжал зубы.

— Ладно, не хочешь знакомиться — не надо. Говоришь, тебя сегодня навестило еще одно отродье демона? Что она от тебя хотела?

Демон расхохотался.

— Ты и впрямь надеешься, что я отвечу?

— Возможно, за определенную мзду.

— Так ты хочешь поторговаться?

— Нет, Ева, только не с ним, — вмешался Трсайель. — Мы отыщем другой способ.

— Тебя не спрашивают, полукровка.

Трсайель напрягся. Вновь раздался хриплый смех.

— Что, не нравится?

— Я чистокровный ангел.

— Тебе так сказали, и ты поверил, но от правды не уйдешь. Ты таких же чистых кровей, как вот эта девица.

— Пойдем, Ева, — развернулся Трсайель. — Он лжет.

— Тебе солгал не я, Трсайель. Нет, Создатель тоже не солгал. Он никогда не говорил, что ты чистокровный ангел, он просто не хочет исправлять твои заблуждения. К чему усугублять раздор в ангельском войске, и без того хватает…

— Ева! — резко окликнул меня ангел.

— Спроси у Него, — продолжал демон, — спроси, кто ты. Или великий борец за правду предпочитает жить во лжи?

— Не слушай, — повернулась я к Трсайелю. — Он хочет, чтобы ты… чтобы мы с тобой ушли.

— Нет, не оба. Только он. Убирайся, полукровка. Ты оскорбляешь меня своим присутствием.

Трсайель замер в центре комнаты.

— Вот видишь? — захихикал демон. — Неповиновение тебя выдает, полукровка. У ангелов такой гордыни не бывает.

Трсайель промолчал. Струя горячего воздуха скользнула с дивана ко мне, обвила со всех сторон, поднялась по ногам, пробежала по телу к самому уху.