Молчание ягнят - Харрис Томас - Страница 23

— Мистер Крендлер, доктор Лектер говорил со мной после того, как выгнал всех балтиморских следователей. Может быть, он примет меня еще раз. Мистер Крофорд полагает… Крендлер хлопнул дверью громче, чем следовало.

— Возможно, вы и очень талантливая студентка, иначе Крофорд не стал бы привлекать вас. Но говорю вам в последний раз: умерьте свой пыл, иначе у вас могут быть большие неприятности. Ваша работа закончена, агент Старлинг. Я вывожу вас из этого дела. Прошу вернуть удостоверение.

— Мне оно нужно, чтобы иметь оружие. Мне выдали в Куантико пистолет.

— Оружие! О, Боже! Сдайте удостоверение сразу же по возвращению в академию. И еще, — продолжил Крендлер, когда они вместе вышли из дома, — к Джеку Крофорду я питаю самое искреннее уважение. Передайте, что мы очень сожалеем по поводу болезни его жены Беллы. А теперь возвращайтесь домой и займитесь учебой, договорились?

— До свиданья, мистер Крендлер.

Она осталась одна на огромной стоянке автомобилей, чувствуя, что ничего не может понять в этом мире.

Первое, что бросилось в глаза, был голубь, вышагивающий под ярко окрашенными трейлерами и лодками на колесах. Он схватил клювом что-то, лежавшее на асфальте и через секунду бросил. Сильный ветер ерошил его белые перья.

Она вдруг вспомнила ту печальную, мертвую девушку, которую видела на столе в доме похоронных ритуалов Поттера. Ногти утопленницы были покрыты блестящим лаком, как и все эти проклятые лодки и домики на колесах. Как ее имя? Кимберли.

ДЬЯВОЛ, НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТИ СУКИНЫ ДЕТИ УВИДЕЛИ МОИ СЛЕЗЫ.

Бог мой, это имя так часто встречается.

В их классе было целых четыре Кимберли.

Бедняжка Кимберли всеми силами желала быть на уровне, для красоты проколола столько дырочек в ушах.

А Буйвол Билл смотрел на ее полные груди и сжимал курок пистолета. Она тщательно следила за ногами.

Да, судя по лицу, рукам и ногам, кожа была самым главным преимуществом девушки. Кимберли, ты теперь можешь злиться? Тебя не пытались разыскивать сенаторы. Самолеты не перевозили ради тебя сумасшедших из одного места в другое. Она не любила использовать слово «сумасшедший». Она вообще не любила делать очень многие вещи. Этот мир полон странных людей… Старлинг посмотрела на часы.

До самолета еще оставалось время, и она должна успеть кое-что сделать.

Должна увидеть лицо Лектера, когда он произносит имя Билли Рубин.

Если ей удастся выдержать его странный взгляд достаточно долго, если она сможет заглянуть глубоко внутрь, где зарождаются озорные огоньки, то, возможно, узнает что-то важное.

Возможно, она увидит там отблески веселья. СЛАВА БОГУ, У МЕНЯ ОСТАЛОСЬ УДОСТОВЕРЕНИЕ.

Глава двадцать седьмая

Пробираясь сквозь заторы транспорта на улицах Мемфиса Кларис Старлинг, чувствовала на щеках слезы ярости и негодования.

Внезапно наступило странное облегчение. Неведомое, сверхъестественное прозрение подсказывало, что нужно продолжать борьбу.

Пребывание доктора Лектера на новом месте создавало дополнительные проблемы с охраной. Звонки с угрозами начали поступать с первой минуты его воцарения здесь. У его жертв было много друзей и родственников, которые страстно желали увидеть доктора мертвым.

Представитель армии около входа в здание суда проверил ее удостоверение. Сейчас фойе напоминало объект повышенной секретности. Полицейские стояли около лифта и возле лестницы.

Военные разместились в креслах и на диванах таким образом, что их не было видно. Около лифта Кларис остановил сержант:

— Прессе запрещено.

— Я не из газеты.

— Вы от Генерального прокурора? — спросил он, глянув в удостоверение.

— Заместителя Генерального прокурора Крендлера, — ответила Старлинг. — Я только что от него. Полицейский кивнул.

— Здесь собралось огромное количество желающих посмотреть на доктора Лектора. Слава Богу, не часто приходится видеть подобное. Прежде чем подняться, вам необходимо переговорить с доктором Чилтоном.

— Я только что видела его, — солгала Старлинг. — Мы вместе занимались перевозкой заключенного из Балтимора. Мне сюда?

— Да, мисс, — ответил сержант. — Извините, необходимые меры предосторожности, мисс. Мы проверяем оружие у всех, даже полиции.

Старлинг утвердительно кивнула. Она вытащила патроны из обоймы пистолета, сержант проверил их и положил в ящик стола.

На самом верху башни находился восьмиугольный зал, окрашенный в белый цвет. Пол и панели были из полированного дуба. Пахло воском и библиотечной пылью.

Двое в форме Департамента исправительных учреждений штата Теннесси несли охрану. Когда вошла Старлинг, тот, что меньше ростом, встал, а тот, что повыше, сидел на складном кресле в дальнем углу комнаты лицом к клетке. Он был ответственным за попытки самоубийства.

— Вы получили разрешение на разговор с заключенным, мисс? — спросил охранник. На жетоне значилось его имя: Пембри Т. У.

— Да, конечно, — ответила Старлинг. — Я уже встречалась с ним раньше.

— Знакомы с мерами предосторожности? Переступать за барьер запрещено.

— Разумеется.

Приближаясь к клетке, Старлинг не спускала глаз с доктора Лектора. Он читал за небольшим, привинченным к полу столиком. Перед ним лежали несколько книг и папка с делом Буйвола Билла, которую она сама дала ему в Балтиморе. Небольшой кассетный магнитофон был привязан цепью к ножке стола. За стенами сумасшедшего дома этот человек выглядел очень необычно.

— Доброе утро, Кларис, — проговорил доктор, не поднимая головы. Он закончил страницу, положил закладку и развернулся в кресле лицом к девушке. Подбородок спокойно лег на сложенные вместе кулаки, локти уперлись в ручки кресла. — Думас говорит, что мясо ворон, добавленное в бульон осенью, когда они жиреют от ягод можжевельника, значительно улучшает аромат и вкус блюда. Вы хотели бы попробовать, Кларис?

— Я подумала, что вы захотите получить свои рисунки. Те, которые остались в больнице. Пока у вас нет окна в живую природу.

— Очень разумно. Доктор Чилтон относится к вам восторженно, а Джека Крофорда, получается, отодвинули в сторону. Это они послали вас на последнюю попытку?

— Никто никого не посылал. Я сама пришла.

— Люди подумают будто мы влюблены друг в друга. Не хотите ли спросить меня о Билли Рубине, Кларис?

— Доктор Лектер, никоим образом не.., ставя под сомнение то, что вы рассказали сенатору, не соизволите ли вы дать совет по поводу вашей мысли о…

— Ставить под сомнение… Мне это нравится. Больше никаких советов. Вы хотели обмануть меня, Кларис. Думаете, я играл с ними?

— Я думаю, что МНЕ вы всегда говорили правду.

— Жаль, что вы хотели обмануть меня. — Доктор опустил голову, теперь видны были только глаза. — Жаль, что Кэтрин Мартин больше никогда не увидит солнце. Солнце — это огненное ложе, на котором умирает ее Бог, Кларис.

— Жаль, что вам приходится лгать, а потом пускать слезу, ответила Старлинг. — Жаль, что мы не можем закончить то, о чем говорили. Это напоминает мне обломки, половину арки.

— Половина арки не может выстоять. Кстати, об арках — они еще позволяют вам заниматься этим делом? Не забрали удостоверение?

— Нет.

— А что у вас под жакетом?

— Скорострельный пистолет.

— Так вы ходите с оружием?

— Да.

— Тогда вам надо расстегнуться. Вы умеете шить?

— Да.

— Вы сами шили этот костюм?

— Нет. Доктор Лектер, вы все видите. Не может быть, чтобы вы, пользовавшийся в свое время доверием этого Билли Рубина, знали о нем так мало.

— Да что вы говорите?

— Если вы встречались с ним, то вы должны знать АБСОЛЮТНО все. Но сегодня вы вспомнили всего одну деталь — сибирскую язву. Да, да, конечно, я уверена, если вы его встречали, то должны знать все. Может быть, у вас с ним никакого контакта и не было, и вам все рассказал Распейл? В Балтиморе вы собирались мне многое поведать, наверняка что-то важное. Расскажите.

— Вы изучили это дело полностью? — Он указал на папку. — Все необходимое, чтобы поймать его, находится здесь. Если, конечно, читать внимательно. Даже инспектор Крофорд должен был давно это увидеть. Кстати, вы читали его выступление в Национальной полицейской академии, в которой он цитировал Марка Аврелия? Если он понял этого философа, то должен был без труда разобраться в нашем деле.