Черное воскресенье - Харрис Томас - Страница 74

Джексон кивнул. Его лицо не покидало странное выражение.

— Я поднимусь над ними. Как только будете готовы, сообщите мне по рации. Я резко опущусь до уровня гондолы. Гондола не сможет выдержать большого количества ударов. Они попытаются увеличить скорость и уйти.

Вертолет летел со скоростью 110 узлов. Расстояние между ним и дирижаблем резко сокращалось. Но дирижабль находился уже совсем рядом со стадионом.

— Если мы убьем пилота, то ветер все равно вынесет их на стадион, — сказал Джексон.

— Их надо зацепить и оттащить в сторону. Это единственный выход. Пригодится ваш подъемный крюк с лебедкой.

— Но как мы это сделаем? Этот чертов пузырь совершенно гладкий. И у нас нет времени. А вот и полицейский вертолет.

Навстречу дирижаблю поднимался небольшой вертолет.

— Эй, только не снизу, — закричал Джексон, словно полицейские в вертолете могли его услышать, — не приближайтесь... — В этот момент маленький вертолет дернулся и стал заваливаться на бок. Из дирижабля по нему вели прицельный огонь. Лопасти бешено вращались, вертолет, наклонившись еще больше, быстро пошел вниз.

Они приблизились уже совсем вплотную к дирижаблю. Когда они оказались над баллоном, Джексону стал виден руль. Внизу открылась чаша стадиона. Времени хватало лишь на одну попытку. Кабаков и Корли свесились вниз, внимательно разглядывая дирижабль.

Лэндер почувствовал, как поток воздуха от лопастей вертолета, ударил по обшивке дирижабля. Одновременно он услышал шум двигателя.

— Мне нужно не более десяти секунд, — обратился он к Далии.

Она кивнула и вставила новую обойму в свой автомат.

Кабаков махнул рукой и услышал в наушниках голос Джексона:

— Спускаюсь. — Вертолет резко пошел вниз справа от дирижабля. По днищу ударил град пуль. В следующие мгновение они с Корли открыли огонь по открытой кабине дирижабля. В гондоле посыпались стекла. В этот момент вертолет накренился, но тут же выправил свое положение. Кабаков оглянулся на Корли — тот был ранен, на штанине расплывалось темное пятно. Джексон вытер кровь, заливавшую ему глаза из рассеченного осколками лба.

В гондоле не осталось ни одного целого стекла, пульт управления был разбит вдребезги. Лэндер оглянулся на Далию. Она, стиснув автомат, неподвижно замерла на полу. Все. Теперь он остался один.

Раненный в плечо и в ногу, он пытался выправить курс дирижабля. Дирижабль терял высоту. Он падал, но падал все-таки на трибуны стадиона. Лэндер посмотрел вниз. Пора. Внизу лежал сплошной ковер из запрокинутых вверх людских лиц. Он протянул руку к выключателю и нажал. Ничего. Еще раз. Опять ничего. Перебита цепь. Тогда остается запал. Он вылез из кресла и пополз к запальному шнуру в заднем отсеке гондолы. Дирижабль медленно дрейфовал от одной трибуны к другой.

Под вертолетом на тридцатифутовом тросе раскачивался подъемный крюк. Джексон опустился так, чтобы крюк коснулся обшивки дирижабля. Крюк можно было зацепить лишь за небольшую металлическую скобу между рулем и стабилизатором дирижабля. Кабаков давал Джексону указания, и они подходили все ближе и ближе к этому месту. Кабаков попытался зацепить крюк, но это оказалось невозможным — крюк не пролезал под скобой.

На стадионе вспыхнула паника. Кабаков в отчаянии оглянулся. Рядом с пассажирским креслом висел моток нейлонового каната толщиной в три четверти дюйма со стальными карабинами на концах. Доли секунды Кабакову хватило, чтобы понять, что он должен сделать. Он понимал — то, что он задумал, верная смерть. Но другого выхода не видел.

Мошевский, напрягая зрение и судорожно сжимая кулаки, смотрел, как из кабины вертолета по тросу спускается человек. Он выхватил у стоящего рядом фэбээровца бинокль. Кабаков. Мошевский видел, как сильный ветер от винта вертолета раскачивает тонкий трос. Вокруг пояса Кабакова был обвязан канат. Дирижабль и вертолет находились прямо над Мошевским. Устав стоять задрав голову, он упал на скамейку, не отрывая взгляда от происходящего в воздухе.

Кабаков поставил ногу на крюк. В нижнем люке вертолета показалось лицо Корли. Он что-то быстро произнес в микрофон. Кабаков почувствовал, что опускается. Стабилизатор уже совсем рядом. Он попытался дотянуться, но трос раскачивался из стороны в сторону. После нескольких попыток Кабакову все же удалось просунуть нейлоновый канат под скобой между рулем и стабилизатором. Он зацепил карабины друг за друга и набросил получившуюся петлю на крюк от лебедки вертолета. Кабаков махнул рукой, и вертолет пошел вверх. Он почувствовал, как под его руками натянулся трос.

Лэндер медленно полз по залитому кровью полу. Секунды уходили, но он никак не мог добраться до запала. Шнур находился уже совсем недалеко, когда Лэндер почувствовал, что пол под ним резко наклонился. Лэндер заскользил, шаря здоровой рукой вокруг. Вертолет с трудом набирал высоту. Хвост дирижабля задрался так, что дирижабль был наклонен теперь под углом пятьдесят градусов, носовая часть практически касалась зеленого футбольного поля. Зрители в панике бросились покидать трибуны, на выходах возникла давка. Лэндер хорошо слышал крики обезумевших от страха людей. Действуя одной здоровой рукой, он пытался добраться по вздыбленному полу к запалу.

Вертолет медленно тянул за собой дирижабль. Нос дирижабля угрожающе надвигался на трибуны. Люди, перепрыгивая через ряды скамеек, падая и отталкивая друг друга, пытались спастись. Дирижабль, ломая все на своем пути, очень медленно добрался до верхнего яруса трибун, снес флагшток, перевалил через трибуну и теперь двигался над крышами двухэтажных коттеджей в сторону реки. Вертолет едва справлялся с перегрузкой. Корли, глядя вниз через люк в днище вертолета, видел, как Кабаков, ухватившись за трос обеими руками, стоит на стабилизаторе дирижабля.

— Только бы дотянуть до реки, только бы дотянуть до реки, — монотонно бормотал Джексон, заворожено глядя, как стрелка термодатчика неотвратимо ползет вправо. Большим пальцем левой руки Джексон касался кнопки сброса.

В этот момент Лэндер, еще раз подтянувшись на наклонном полу, коснулся шнура.

Мошевский, расталкивая мечущихся зрителей, добрался до верхнего ряда и увидел вертолет с прицепленным к нему дирижаблем, зависшие над рекой, фигура человека, застывшего на стабилизаторе дирижабля, навсегда врезалась в его память.

В следующее мгновение все исчезло в ослепительной огненной вспышке. Страшный грохот разорвал барабанные перепонки. Мошевского бросило на деревянную скамейку, но он продолжал смотреть на то место, где только что в воздухе висели вертолет и дирижабль.

Ударная волна образовала в реке чудовищных размеров воронку, которая с сильным шумом, словно нехотя, заполнилась водой. Вырванные с корнем деревья, частично разрушенные трибуны стадиона, запах гари и огромное облако испарившейся под местом взрыва воды довершали картину. Через несколько секунд после взрыва осколки вспороли поверхность реки далеко в стороне от места трагедии. Суда, стоявшие на приколе у берега, тоже получили свою порцию металла.

В нескольких милях от стадиона Рэйчел заканчивала свой обед в ресторане «Весенняя гора». Из широкого, во всю стену, окна открывался прекрасный вид на весь Новый Орлеан. Рэйчел вскочила почти одновременно с яркой вспышкой, и в ту же секунду земля под зданием ресторана вздрогнула. Потом пришла взрывная волна, дом снова вздрогнул, из окон вылетели стекла. Рэйчел ничком упала на пол и заползла под стол. Глядя снизу на темное дерево столешницы, она все поняла. Подождав, пока перестанут сыпаться стекла, Рэйчел поднялась и огляделась. Рядом с ней на полу сидела женщина с открытым от изумления ртом. Рэйчел посмотрела на нее невидящим взглядом.

— Он мертв, — ровно проговорила она.

Полный список пострадавших насчитывал 512 человек. 14 человек были задавлены в давке у выходов стадиона, 52 человека получили серьезные травмы. Остальные отделались ушибами и царапинами. Среди последних оказался и президент США. Он получил несколько синяков, и ему отдавили ногу, когда десять охранников прыгнули на него, своими телами защищая первого человека Америки. В городе 116 человек были легко ранены осколками вылетевших стекол.