Румынские сказки - Крянгэ Ион - Страница 17

— Приказывай, да только поскорее, пресветлый царь, не то другой царь, тот что послал меня, разгневается за такую проволочку, а этого мне вот как не хочется.

— Сделай так, чтобы за ночь разродились пятьдесят бесплодных женщин.

— Ну, это что за дело! — говорит Цугуля. — Приведите-ка их поскорей сюда!

Приказал царь привести пятьдесят женщин и поместить каждую в особой горнице. Посмотрел Цугуля на своего друга-колдуна и говорит ему:

— Покажи-ка, мудрец, какая сила в твоём волшебном посохе.

— Мог бы царь задать задачу и потруднее — это пустяки, — отвечает тот.

Прошёл он по горницам, пошептал что-то каждой женщине, стукнул их легонько посохом по спине и ушёл. До утра все они родили, одна за другой.

Пришёл наутро царь, услышал, как орут дети — хоть уши затыкай, — схватился за голову и тотчас повернул обратно. Но когда перешагивал он порог этого дома, удирая к себе во дворец, колдун и его стукнул своим посошком, и вдруг неведомо откуда взялся выводок утят, и они с кряканьем побежали за царём.

Засмеялись и царица и царские советники, как увидели царя с утятами.

Испугался царь проделок Цугули, не осмелился больше испытывать его силы и решил отдать ему дочь.

Собравшись в путь, забрал Цугуля царскую дочь и отправился. Со всем почётом провожал его царь с войском, с трубами и барабанами до самых крепостных стен.

Попрощался Цугуля с царём и поехал своей дорогой, расставаясь со своими товарищами в тех местах, где повстречался с ними.

Едет он и примечает, что царская дочь грустит. Спросил он её чего она печалится, а она в ответ:

— Руки я на себя наложить готова оттого, что отдаёшь ты меня царю, который тебя послал, а не берёшь себе в жёны.

Обрадовали Цугулю эти слова, вошли они ему прямо в душу. Да что делать! Надобно сдержать слово, которое дал он тому, кто послал его…

По пути встретился им орёл. Цугуля вынул стрелу из колчана, натянул лук и прицелился. А орёл говорит ему человечьим голосом:

— Не бей меня, богатырь Цугуля, сослужу я тебе добрую службу, когда будешь ты в нужде и вспомнишь про меня.

Цугуля не стал его убивать и поехал дальше. Добрались они до тёмного леса и там заночевали. Развёл Цугуля большой костёр и лёг отдохнуть. Вдруг царская дочь в испуге кричит:

— Медведь!

Цугуля, хоть и задремал у огня, сразу вскочил и схватился за лук и стрелы. Как завидел он медведя, сразу взял его на прицел. А медведь остановился и зарычал:

— Не бей меня, богатырь Цугуля! Вытащи лучше мне колючку из лапы. А я сослужу тебе добрую службу, коль будешь ты в нужде и вспомнишь про меня.

Остановился Цугуля. Подошёл к нему медведь: повозился Цугуля, вытащил колючку из медвежьей лапы и перевязал ему рану. Зарычал медведь и пошёл в лес, откуда явился.

На следующий день пустились они спозаранку в дорогу и шли до вечера. А на закате добрались до владений того царя, что послал Цугулю. Отдал ему Цугуля царевну.

Царь, как увидел Цугулю, до смерти испугался. Он думал, что богатырь погиб.

Принял он девицу с честью и отвёл ей горницу, где жила его мать. Цугуле тоже отвели палату в царских хоромах. Потом рассказал Цугуля царю всё, что вынес он, чтобы добыть девушку.

Ночью царь созвал совет и говорит своим боярам:

— Как посоветуете, бояре, что делать нам с этим Цугулей? Спас он нас от проклятущей Змеи-колдуньи и её родичей. А ну как теперь придёт ему охота царствовать! Что мы тогда будем делать? Много крови прольётся, и в конце концов, думается мне, он всё равно нас победит.

— Не бойся, царь, — говорит самый завистливый боярин, — мы с ним расправимся. Прикажи лишь кому-нибудь отравить его, либо ещё как-нибудь извести.

— Что ты говоришь?! — возразил другой советник. — Хочешь ты отравой расплатиться с тем, кто сослужил нам такую службу и спас от страшной беды.

— Правильно ты сказал, — говорит третий советник. — Я так считаю, надо воздать Цугуле царские почести, возвести его на высшую должность в царстве и дать ему самый почётный титул боярский.

Один говорил одно, другой — другое, но никак они не могли прийти к согласию из-за завистливого боярина.

Прервал их царь и говорит:

— По-моему разумению, справедливо будет отдать Цугуле в жёны царевну, которую добыл он и привёз сюда с опасностью для жизни. Хоть и мне она пришлась по душе, так что я все глаза выплачу по такому лакомому кусочку, но расстанусь я с этим сокровищем и отдам его тому, кто его привёз. Потом одарю я Цугулю по-царски за все услуги, какие оказал он мне и моим подданным, и пусть едет он в свои родные края. Так избавим мы несчастных бедняков от кровопролития; не верю я, чтобы такой богатырь захотел отнять у меня престол, доставшийся мне от отцов и дедов. Только надо спросить девицу, согласна ли она взять его в мужья.

— Мудро ты молвил, государь, — ответили почти все советники. — И да будет угодно господу твоё царское решение!

Наутро позвал царь Цугулю и царевну и сказал им, что порешил его совет.

Обрадовалась царевна:

— Да пошлёт тебе господь долгую жизнь, государь, и да будешь ты править в спокойствии и мире. По-моему разумению, решил ты справедливо. Я и сама хотела тебе сказать это, если бы ты сам не додумался. Счастлив народ того царства, где владыка столь справедлив и мудр!

— Благодарю и я тебя, государь, за честное решение, — сказал Цугуля. — И за то, что дал ты мне счастье, рука моя будет покорна тебе. Если постигнет твой народ беда какая, вспомни, что есть на свете Цугуля, который готов кровь свою пролить за тебя и за твою страну.

Принял Цугуля царские дары и через несколько дней вместе с невестой покинул это царство, чтобы повидать родителей. К ним они и отправились.

Проводил Цугулю царь с великой честью до рубежа. Пожелали они друг другу счастья и на том расстались.

Не ехали, а летели Цугуля с невестой, радуясь, что исполнил господь их желание.

В полдень добрались они до места, где встретились с братьями.

Как увидели братья Цугулю с невестой, краше цветка да белее молока, света невзвидели от зависти. Ещё до наступления ночи, украдкой отошли они в сторону и начали совет держать, как бы от него избавиться.

— Теперь нас вся деревня на смех поднимет, — говорит средний брат.

— Убьём Цугулю, — говорит старший. — Ты возьмёшь его коня, а я — невесту.

Сказано-сделано.

Ночью поднялись они, зарезали Цугулю дрожащими руками, взяли коня и девицу и — бежать. Всю ночь бежали и, когда забрезжил день, оказались близ родной деревни.

Девушка плакала горючими слезами, и никак не могли они её утешить.

— Слышь ты, — говорят ей братья. — Убьём и тебя, коли скажешь, что мы зарезали Цугулю.

Пришли они к родителям.

Как услышали старики от братьев, что пал Цугуля в битве со змеями, стали так убиваться, что и камень и дерево разжалобились бы. Не осушая глаз, плакали и причитали они и никак не могли уняться.

Девица, бедная, тоже плакала потихоньку, но не смела вымолвить словечка.

А в Цугуле оставалась ещё малая искорка жизни, не убили его братья до смерти. Когда ударили они его саблей, дрогнула у них рука и не отсёк удар ему голову. Пришёл он в чувство, а встать не может. Начал он стонать от боли и гнева, особливо когда увидел, что нет с ним ни девицы, ни коня.

Думал он о судьбе своей и о бедной девушке, ей ведь невесть что придётся перенести от его братьев, и тут пришли ему на память орёл с медведем.

Не прошло много времени, как явился над головой его орёл.

Стал Цугуля ему рассказывать, что с ним случилось, как вдруг послышался из лесу медвежий рык: УРРР!

Это шёл медведь из тёмной дубравы: трещал валежник, где он ступал, ломались ветки, где он пробирался.

Орёл чуть было не улетел со страха, но как увидел, что медведь идёт на помощь Цугуле, вернулся обратно.

Еле-еле смог Цугуля рассказать медведю, что стряслось. Потом слабым голосом попросил испить водицы. Орёл слетал к ручью и принёс в зобу воды, а медведю велел ощупать Цугулины раны и вправить вывороченные косточки.