Бразильские каникулы - Харри Джейн - Страница 6

Несмотря на отвратительную дорогу, она начала получать удовольствие от велосипедной прогулки и поэтому решила добраться до одной тех закрытых бухточек, которые узрела с лодки.

Но десять минут спустя Жаклин уже жалела о своем решении. Проселочная дорога резко пошла вверх, а двухколесный динозавр не был приспособлен для езды по горам. Вот что, очевидно, имел в виду Себастьян, когда давал мне совет, мрачно подумала Жаклин.

Она остановилась, достала бутылку с водой, которую ей буквально навязал хозяин таверны, и стала думать, что ей делать дальше.

Лаггос маленький остров, поэтому следующий пляж вряд ли далеко отсюда, размышляла Жаклин, делая небольшие глотки из бутылки. В конце концов она решила оставить велосипед на обочине – никому здесь и в голову не придет украсть его – и проделать дальнейший путь пешком.

Жаклин бережно положила старую рухлядь на бок под деревом, послала велосипеду воздушный поцелуй и двинулась вперед. Она прошла метров триста, когда до нее донеслись едва различимые звуки музыки. Мелодия, несомненно, была латиноамериканской. Жаклин остановилась, чтобы перевести дыхание после резкого подъема, и прислушалась. Брови ее сердито сдвинулись к переносице.

– Не может быть, – пробормотала она, – проделать такой путь по жаре, чтобы встретить на пляже какую-то компанию!

Но любопытство все-таки взяло верх. Идя на музыку, Жаклин осторожно пролезла между кустарником и камнями и выбралась на край скалы. Вниз, к небольшому островку песка, сбегала узкая тропка, но девушка не стала спускаться по ней. Она поднялась чуть выше, откуда можно было видеть весь пляж.

Первое, что ей попалось на глаза, была маленькая лодка, лежавшая почти у самой кромки воды. Синяя краска на ней уже облупилась, парус был спущен.

Жаклин передвинула взгляд, и у нее перехватило дыхание.

Внизу, на пляже, в полном одиночестве танцевал мужчина. Его руки были широко раскинуты, лицо поднято к солнцу. Все его тело было наполнено бившей через край жизнью, оно вибрировало от радости, подчиняясь зажигательной мелодии.

Жаклин отметила про себя, что он всецело и страстно отдавался танцу и что для него в этот момент совершенно очевидно ничего не существовало вокруг. Она опустилась на колени и стала наблюдать за мужчиной, не обращая внимания на царапающие кожу колючие ветви кустарника. Сначала она взирала на танцора с любопытством, но постепенно танец и его исполнитель увлекли Жаклин настолько, что она смотрела как зачарованная. В каждом движении незнакомца чувствовалась дикая первобытная сила, которая рвалась наружу, уже не подчиняясь воле человека.

У Жаклин создалось впечатление, что этот мужчина чувствует себя как дома в уединении дикого пляжа. Он словно был частью океана, скал, знойного ослепительного солнца, и все они хорошо взаимодействовали друг с другом. Жаклин даже подумала, что перед ней языческий бог в человеческом обличье.

На этой мысли она остановилась, решив, что ее фантазия зашла чересчур далеко. Перед ней наверняка официант из какого-нибудь отеля, который репетирует свое вечернее выступление перед туристами. Танцор он, конечно, великолепный.

Но не из моего отеля, подумала Жаклин, иначе я запомнила бы его…

Забыть такого было бы трудно, потому что он был красив не только в танце, но и во многих других отношениях: выше среднего роста, прекрасно сложен, широкие крепкие плечи, узкие бедра и стройные длинные ноги. Густые, темные волосы слегка вились и блестели на солнце как шелк. Из одежды на танцоре были лишь старые линялые шорты из джинсовой ткани, так что вся красота его мужественного загорелого тела была, образно выражаясь, налицо.

Жаклин вдруг обнаружила, к своему ужасу, что во рту у нее стало сухо, а пульс участился от непонятного волнения. Она также ощутила глубоко внутри странную дрожащую боль.

– Господи, какого черта я здесь делаю? – испуганно пробормотала она и, осторожно поднявшись на ноги, попятилась от края скалы. – Я образованная женщина, в мужчине меня интересует ум, а не мускулы. Ну разве что если бы захотела завести с ним какие-нибудь отношения, тогда другое дело… К тому же столь явная, выпуклая физическая красота меня не трогает, не говоря уже о том, что я приехала сюда отдыхать, а не крутить романы.

Одинокий танцор, наверное, и знать не знает, что у него есть зрители, размышляла она, продолжая свой путь. Он создал свой мир страстей движений, и, если его врожденная чувственность так подействовала на меня, он в этом не виноват. Это моя проблема.

Жаклин успокоилась, только когда отошла на приличное расстояние и уже почти не слышала музыку. Однако образ танцующего красавца продолжал преследовать ее, и она с сожалением признавалась себе, что избавиться от наваждения будет не так легко.

– Не понимаю, что со мной происходит, но мне это не нравится, – проворчала она, убыстряя шаг.

Минут через десять Жаклин добралась до следующей бухточки, в которой не было ни души. Она спустилась на пляж, постояла немного, прислушиваясь к окружающей ее тишине, затем расстелила полотенце около скалы, сняла полотняные туфли, брюки и блузку и осталась в темно-синем бикини.

После велосипедной прогулки под палящим солнцем океанская вода показалась ей живительным бальзамом. Поплавав немного, Жаклин перевернулась на спину и, закрыв глаза, чтобы не слепило солнце, стала качаться на волнах.

Она испытывала полное умиротворение. Нью-Йорк, работа, семейные проблемы отодвинулись далеко-далеко. И даже размолвка с отцом перестала казаться фатальной. Нэнси вбила клин между ними, но если действовать с умом, то от этого клина можно избавиться. Возможно, стоило уехать хотя бы для того, чтобы понять это. Как известно, на расстоянии все видится в другом свете.

Жаклин вышла из воды, вытерлась полотенцем, намазалась солнцезащитным кремом и легла на живот. Полежав несколько минут, она вспомнила, что привезла платья с открытой спиной, и расстегнула лифчик, чтобы загар получился ровным.

Она ощущала необыкновенную легкость во всем теле, ее даже начало клонить ко сну, и Жаклин опустила голову на сложенные руки.

– Я справлюсь со всеми проблемами, – уверенно сказала Жаклин и заснула.

3

Она так и не поняла, что разбудило ее. Где-то в подсознании появилось странное ощущение беспокойства, по телу будто пробежал холодок и, вторгшись в приятный сон, разрушил все его очарование.

Жаклин подняла отяжелевшие веки. В первое мгновение она ничего не увидела из-за ярко солнца. Затем, когда ее зрение немного адаптировалось, она поняла, что на пляже появился кт то еще.

На песке в нескольких шагах от нее лежал человек. Он был высоким, загорелым, в потертых шортах, и он – о Господи! – улыбался ей.

Жаклин хотела закричать, но горло словно песком забило. И подняться она не могла, так как лифчик был расстегнут.

– Что вам нужно?

Незнакомец улыбнулся еще шире. Рот у него был жестким, но смягчался чувственным изгибом нижней губы. На загорелом лице выделялись крепкие белоснежные зубы. Жаклин разглядел прямой, чуть удлиненный нос, резко очерченные скулы и почти черные глаза с золотистыми крапинками. Ему не мешало бы побриться, подумала она, закончив беглый осмотр.

– Почему вы не спустились ко мне? Мы бы потанцевали вместе, – сказал он на хорошем английском языке. В его глубоком бархатистом голосе слышались игривые нотки.

Такого вопроса Жаклин никак не ожидала и поэтому поначалу растерялась.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – ответила она, придя в себя.

– Ай-ай-ай, – насмешливо укорил он. – Вы не должны обманывать, у вас это плохо получается. Вас выдают глаза.

– Какая глупость! – сердито фыркнула Жаклин. – Кроме того, это не очень вежливо. Вы совсем не знаете меня.

– Я знаю, что вы наблюдали за мной со скалы, а потом убежали, – с невозмутимым спокойствием заметил мужчина.

– Я не убегала, – возразила Жаклин с достоинством. – Я искала место, где было бы тихо и спокойно. И у меня даже в мыслях не было беспокоить вас. Так что можете вернуться к своей… репетиции.