100 великих зарубежных фильмов - Мусский Игорь Анатольевич - Страница 30

Странная поэзия, спокойная и вместе с тем драматичная, которая отличает пейзажи Солони, сыграла в фильме не менее значительную роль, чем персонажи. Ренуар применил в «Правилах игры» самую простую технику. Он попытался не очень двигать аппарат, делать как можно меньше панорам, наездов, снимать поменьше необычных кадров.

Свобода, которой располагал Ренуар как автор сюжета (он был также и продюсером), позволила ему полностью освободиться от драматических условностей и создать оригинальный фильм, который вначале вызывает недоумение, а потом пленяет и восхищает.

Выход нового фильма Ренуара был подготовлен с большим размахом. Его международная премьера задумывалась как одно из мероприятий в рамках Нью-Йоркской выставки, картину показали в самых крупных и престижных кинотеатрах Франции. Однако на премьере 8 июля 1939 года в зале раздался свист, возмущённые крики. Люди пришли в кино отвлечься от забот, а Ренуар погружал зрителей в их собственные проблемы. Несмотря на хвалебные отзывы отдельных критиков, публика встречала фильм словно личное оскорбление. Удар оказался тем страшней для Ренуара, что «Правила игры» от начала до конца являлись его собственным творением.

Пытаясь спасти фильм, Ренуар выбросил второстепенные эпизоды и замедляющие действие кадры. Наконец, вырезал сцены, где сам играл слишком большую роль, будто стыдясь после провала появляться на экране.

Но это не означает, что фильм никем не был понят. Смысл его уловила, по крайней мере, цензура. Политическая сила картины была настолько велика, что её изъяли из проката. Запрещение было подписано в сентябре 1939 года, после оккупации Польши, союзника Франции.

Провал «Правил игры» так расстроил Ренуара, что он решил либо уйти из кино, либо навсегда оставить Францию.

Спустя четверть века Жан Ренуар читал лекцию в Гарвардском университете, а в кинотеатре по соседству шли «Правила игры». При появлении режиссёра в зале вспыхнула восторженная овация. Студенческая аудитория приветствовала создателя картины. С тех пор фильм пользуется всё большим успехом. То, что в 1939 году казалось оскорбительным, стало ясным предвидением будущего.

Ныне шедевр Ренуара часто включают в списки лучших фильмов за всю историю кино, как, например, сделало авторитетное издание «Сайт энд саунд». Французские критики написали об этом произведении, кажется, больше, чем о любом другом французском фильме. Мало того, поклонники «Правил игры» восстановили картину в первоначальном, неурезанном виде, увеличив продолжительность демонстрации на добрую треть.

«МАЛЬТИЙСКИЙ СОКОЛ»

(The Maltese Falcon)

В 1920-х годах в США большим успехом у читателей пользовался журнал «Чёрная маска». Его авторы — Хэммет, Чандлер, Кейн, Бернетт — работали в жанре «крутого детектива».

Появился новый герой — циничный сыщик-одиночка, против которого ополчился весь свет.

Роман Дэшила Хэммета «Мальтийский сокол», опубликованный в 1930 году, сразу же привлёк внимание любителей детективной литературы. Права на его экранизацию приобрела студия «Уорнер бразерс».

Постановка 35-летнего Джона Хьюстона стала третьей по счёту экранизацией «Мальтийского сокола». Прежде чем заняться кино, Хьюстон был профессиональным боксёром, служил в мексиканской кавалерии, занимался журналистикой. Джон знал жизнь. Позже его назовут «Хемингуэем кинематографа» и припишут фильмам Хьюстона традиции натурализма Золя.

В 1938 году Хьюстон заключил контракт с «Уорнер бразерс» и начал писать сценарии для знаменитых режиссёров того времени — Говарда Хоукса, Уильяма Дитерле, Рауля Уолша, Уильяма Уайлера. Когда писать для других ему надоело, он решил сам заняться режиссурой.

В герое «крутого детектива» Хьюстона привлекли духовная двойственность и существование на грани закона и преступления, ибо опыт подсказывал, что именно такой герой может стать символом поколения, лишённого иллюзий.

Хьюстон, будучи опытным сценаристом, взял у Хэммета ударные сцены, сократил диалоги. Ничто не должно было отвлекать зрителя от образа главного героя — частного сыщика. Он создаёт вариант, в точности следующий роману и отличающийся «убийственной логикой, смягчённой юмором», как заметил Карлос Кларенс.

Джек Уорнер, прочитав первый вариант сценария «Мальтийского сокола», сразу же распорядился запустить фильм в производство.

Хьюстон изобрёл «чёрный фильм» («noir film») — увлекательную смесь детектива и триллера, а также новый жанр и нового героя.

Действие «Мальтийского сокола» разворачивается в Сан-Франциско 1930-х годов. Убит компаньон частного детектива Сэма Спейда. В это время Спейд уже занят расследованием, порученным ему очаровательной Брижит. Он подозревает её в двойной игре. Выясняется, что Брижит действительно замешана в деле, связанном с пропажей золотой статуэтки, инкрустированной драгоценными камнями, — «Мальтийского сокола». В Средние века крестоносцы Мальты хотели подарить её испанскому королю Карлу V, но она не дошла до монарха по вине пиратов. Смерть идёт по пятам за всеми, кто пытается завладеть этой статуэткой.

Не только Брижит, но и ловкие мошенники — а среди них чудаковатый Каспер Гутман — также разыскивают «Мальтийского сокола».

Каспер Гутман готов заплатить любую цену тому, кто разыщет для него реликвию.

Спейду удаётся завладеть статуэткой — но оказывается, что это всего лишь дешёвая подделка! Брижит горько рыдает. Узнав правду, Гутман насмехается над невезением сыщика.

На Спейда не действуют женские чары. Обворожительная героиня так и не смогла сделать сыщика частью своего замысла. Убедившись, что любовница обманывала его, Спейд без малейших колебаний сдаёт её полицейским. И при этом говорит: «Я люблю тебя и готов ждать двадцать лет. Если они тебя повесят за твою нежную шейку, я буду помнить тебя».

Впереди у Спейда — новые дела.

«Сюжет держал в напряжении, а волновали шикарные женщины и опасные мужчины, скрытые за мягкими полями шляп и поднятыми воротниками длинных плащей, — отмечает киновед Милена Мусина. — Женщины — декольтированные блондинки с хищным изгибом бёдер и ядовитыми, всегда готовыми к поцелую губами, — курили через длинные мундштуки тонкие сигареты и убивали нелепых мужчин, желавших любви. Женщины жаждали денег. Надо же было как-то существовать в этом чёртовом мире! И лишь один-единственный герой желаний не имел и, по большему счёту, ко всему был равнодушен. Печальный циник с брезгливой усмешкой жёстких губ, с глазами обольстителя, поэта-убийцы, с необходимым всегда пистолетом и изрядным чувством юмора. Неподвластный слабостям и страстям, но влекомый ими в своём бесконечном пути, на котором только труп за трупом, женщина за женщиной».

Роль Сэма Спейда была предложена знаменитому актёру Джорджу Рафту, снимавшемуся в гангстерских фильмах. Он ответил отказом, заявив, что «Мальтийский сокол» — проходная картина и у него нет никакого желания появляться в римейке.

Тогда Хьюстон поручает роль сыщика своему другу, 42-летнему Хэмфри Богарту. Тогда ещё никто не понимал, какая это удача для картины.

Хэмфри получил известность после бродвейской премьеры спектакля «Окаменевший лес» в 1934 году. Богарт в роли гангстера Дьюка Монти поразил зрителей. Они увидели самого настоящего преступника с характерной походкой, с уверенным хрипловатым голосом, пронизывающим холодным взглядом и неподражаемым акцентом.

Права на экранизацию пьесы купила компания «Уорнер бразерс». Богарт с тем же успехом сыграл злобного убийцу и в фильме.

Между 1932 и 1942 годами актёр появлялся на экране в тридцати шести картинах, причём в двадцати двух из них был застрелен, повешен, посажен на электрический стул или брошен за решётку.