Святой десант - Харман Эндрю - Страница 3

— Разве не посещают вас плотские мысли о поблескивающих от пота телах, что катаются по пуховым ложам похоти и разврата? — продолжил он. — Да, вы правы, все это отвратительно! И вот что я вам скажу! Вы все — жертвы самых глубочайших и темных своих желаний! Всеми вами бессовестно манипулирует этот досадный и докучливый демон секса!

Все рты потрясенно раскрылись. Брехли Трепп немного расслабил свою позу пораженного ударом молнии и понизил голос до более доверительного тона. Сложив руки у груди, он подался вперед над верхом мраморной кафедры в Уголке Проповедника.

— А скажите, останавливались ли вы когда-нибудь, чтобы задуматься, насколько это опасно? Да-да, чрезвычайно опасно! Один краткий момент отвлечения на разглядывание роскошно сложенного тела, затянутого в кусочки атласа… и кто знает, где все это закончится. Один рассеянный поворот на улицу скверного предзнаменования, сталкивающий вас лицом к лицу с неведомой опасностью… Кто может сказать, нет ли там одного из дюжины разных зловещих существ, что таятся в тени, готовые внести гибельный ужас в вашу жизнь? Да, это правда. Нет у дьявола большей опасности, чем… Нижнее Белье!

Указательный палец проповедника неистово размахивал, указывая в сторону неба, пока он обрушивался на волнующееся море пораженных благоговейным ужасом граждан Аксолотля.

— Да! И риск еще больше возрастает, если это нижнее белье ненадежно закреплено. Подумайте о катастрофах, которые только и ждут, чтобы случиться, когда скверно закрепленная лямка в самый неподходящий момент сползает к чувствительному участку.

Несколько молодых мужчин в аудитории заметно содрогнулись. Трепп мысленно усмехнулся и испустил вздох облегчения. Его информация была верна. Мода на фетишистское нижнее белье по-прежнему набирала обороты. Увидев реакцию аудитории, проповедник понял, что она у него в руках.

— Но не бойтесь, граждане Аксолотля. Я могу спасти вас от зол нижнего белья. Долее не будет эта заблудшая похотливая мыслишка сбивать вас с толка, более не подвергнетесь вы риску предательски сползшей лямки. Обретите полный контроль над вашим будущим и окажитесь в уютных объятиях теплой ворсистой подкладки. За пожертвование всего-навсего в пять с половиной мротов за пару я смогу предоставить вам удовлетворительно-комфортабельную поддержку вот этой вещицы!

Натренированным взмахом руки его высокобесподобие расстегнул две защелки на паре демонстрационных плакатов, расположенных по обе стороны от кафедры. Плакаты театрально раскрылись, заслоняя первоначальные изображения нижнего белья, и обнажили широкий диапазон полноразмерных, готовых к носке нижних рубашек для обоих полов, голубых и розовых.

Брехли Трепп собрался с духом для последнего проповеднического толчка, втыкая в толпу твердые взоры, а также закаленный во многих испытаниях кончик указательного пальца.

— Да! Освободитесь от опасностей шелковых трусов и атласных бюстгальтеров, избавьтесь от зол блудливых лямок и примкните к идущим единственно верным путем. Войдите в вечность свободными от вульгарных побуждений. — Голос проповедника воспарял, щеголяя распевными интонациями, пока он передавал свое последнее сообщение. — Да! Вы будете чувствовать себя такими счастливыми, не имея необходимости обнажаться. Будущее — это радость быть одетыми в Нужное Белье!

Таргаш готов был зааплодировать, а толпа уже раскошеливалась на пожертвования, но тут…

— Да зачем нам все эти шмотки? — вскричал мужчина в тоге у самого края толпы. Иголки кактуса все еще как попало торчали из его воротника.

— Что? Что? — переспросил Трепп.

— Почему мы должны верить в то, о чем ты нам тут толкуешь? — крикнул в ответ мужчина, обретая все больше уверенности.

Пальцы Треппа судорожно вцепились в край кафедры.

— Потому что… потому что это единственно верный путь… Он явно заволновался. Еще никто и никогда не отвечал ему ударом на удар.

— Брось, Трепп. Ты знаешь, что это вранье. За последние два года ты краснобайствовал перед нами уже о доброй сотне разных «единственно верных» путей. Будь мы такими идиотами, чтобы верить каждому твоему слову и всей той чешуе, которую ты еженедельно исторгаешь, мы бы уже пользовались при приготовлении пищи экстрадевственным оливковым маслом «Аллейна», при мытье — истинно-ангельской мыльной стружкой «Дом Эстес», а пили бы мы только бесконечные галлоны боговдохновенного эля «Старый Мальчик». Что же до надежных, как святой Георгий, презервативов…

— Ладно, ладно. Короче, гражданин. В чем суть? — прорычал Трепп из-за мраморного столпа.

— Суть в том, что каждую неделю ты сюда заявляешься, встаешь вон на ту ступеньку и заводишь очередной бред про единственно верный путь к спасению. Одну неделю трендишь про священнопищеварительный шоколадный батончик «Снюхерс», а на другую затягиваешь: «С утра и до ночи, трудящийся, пей / Только божественный кофе „Несклей“». Нельзя ли все же быть более последовательным?

В толпе стал нарастать одобрительный ропот.

— Вот, значит, в чем суть? Быть более последовательным? Я правильно понимаю? — Пытаясь принять вид морального превосходства, проповедник взглянул на кончик своего носа.

— Не совсем, — ухмыльнулся мужчина в манере, от которой у Треппа как-то особенно неприятно зачесалось вокруг шеи. — Суть в том, что ты… просто мошенник!

Толпа неодобрительно зашикала и приготовилась извергнуть поток презрительного улюлюканья.

— Я… я… пути богов порой загадочны, и есть много, очень много дорог, которыми можно пойти, — забормотал Брехли Трепп, бросая взгляд на Таргаша и с извиняющимся видом разводя руками. Ответом ему стал яростный взор без малейшего намека на дружелюбие.

Улюлюканье началось.

— Э-э… нет-нет, послушайте, я просто выполняю свою работу, указывая пути, которые вы вольны выбрать. А теперь я действительно могу предложить вам небольшую скидку на пожертвования в случае массового обращения в Нужное Белье…

Из толпы раздался гневный вскрик, и банка кофе «Несклей» полетела прямиком к высокому лбу проповедника. В последний момент Трепп успел пригнуться и выпрямиться. Вместо кофейных зерен лоб его обильно усеяли соленые капли паники.

— Ну-ну, погодите минутку, давайте не будем так торопиться…

Пузатая банка исчезла в дальнем ряду изгороди из кактусов, угодила в один, особенно сочный, — после чего была со страшной силой катапультирована обратно. Толпа аксолотлианцев буквально кипела, донельзя раздраженная тем, что ее лучшие суеверия были так нагло использованы для гнусной манипуляции.

— Послушайте, этот товар действительно первоклассный, тут все в порядке. Я сам с удовольствием его пью и… — Тут банка «Несклея» треснула Треппа по затылку, отправив митру проповедника лететь дальше в толпу. Его былая аудитория разразилась шумными криками восторга и, словно банка послужила чем-то вроде спускового крючка, начала нажимать вперед.

В этот самый момент его высокобесподобие Брехли Трепп от всей души пожалел о том, что в свое время отказался проходить курс «Избегание надвигающегося бунта», который ему настойчиво предлагала Миссия.

Дружные выкрики «Жулик! Мошенник!» зарождались в задней части толпы. Усики, щупики и корни этой заразы стремительно распространялись по всему Гад-парку.

Трепп нервно попятился. Ладони его вспотели.

— Ладно, ладно. Я вижу, что насчет Нужного Белья вам требуется крепко подумать. Вот что я вам скажу. Первым десяти из вас, кто захочет его носить, я предлагаю бесплатный испытательный срок. Нет-нет, пожалуйста, не все сразу. Такой энтузиазм излишен. Я… я…

Таргаш вздрогнул. А затем он понял, что теперь, может статься, на кону стоят не только объемы его прибыли.

Тревожно взвизгнув, Трепп резко развернулся и бросился бежать к ограде из кактусов. Отвлеченный диким ревом толпы, он едва ощутил уколы шипов, пока перепрыгивал на ту сторону.

Таргаш лишь какое-то мгновение стоял столбом от шока, наблюдая за тем, как буйное сборище устремляется к нему подобно дикой приливной волне гнева. Секунду спустя он уже плотно сидел у Треппа на пятках. Выпрыгнув через прореху в изгороди, коммерсант помчался во весь опор, спасая свою жизнь и надежду сорвать с проповедника семь шкур возмещения. А ведь предполагалось, что этот был самым лучшим!