Встречай меня в полночь - Энок Сюзанна - Страница 14

— Да, миледи. Более половины слуг остались в доме от предыдущего лорда Олторпа.

— Он был хорошим человеком.

— Очень щедрым человеком, — выразительно произнес Майло, и она улыбнулась ему.

— Лорд Олторп, вероятно, доволен такой преданностью своей семье. Как долго ты служил Томасу?

— Пять лет, миледи. И еще, если позволите… негодяй, который убил его, заслуживает виселицы.

Другие слуги закивали в знак согласия, однако Виктории было любопытно, о чем они больше сожалели — об утрате своего старого хозяина или о приобретении нового.

— А вот и вы, — донеслось от двери.

Легкая дрожь пробежала по ее спине при звуке его голоса.

— Добрый вечер, Синклер, — поздоровалась она, и имя на ее губах прозвучало как иностранное и в то же время знакомое. Виктория с любопытством подумала, привыкнет ли она когда-нибудь произносить его.

— Вы выглядите просто ошеломляюще, — произнес он, обойдя ее сзади, прежде чем занять место на противоположном конце длинного парадного стола.

— Благодарю вас.

Маркиз склонил голову.

— Я зашел к вам, чтобы проводить в столовую, но вы, похоже, прекрасно ориентируетесь сами.

— В Лондоне дома очень похожи друг на друга. — Она лукавила, но поскольку в его присутствии язык отказывался служить ей, следовало быть довольной уже тем, что ей удалось произнести связное предложение.

— Возможно. Я не часто выходил в свет с тех пор, как вернулся.

— Это не важно. В доме всегда есть слуга, который может проводить редкого гостя, а завсегдатаи знают дорогу сами.

В какую-то секунду выражение его лица изменилось, и теперь перед ней предстал Син-повеса, со смутной чувственной улыбкой.

— Похоже, я попадаю в категорию редких гостей.

Он, кажется, совсем забыл, что она тоже оказалась в Графтон-Хаусе впервые.

— Я нашла дорогу сама, — сказала Виктория, желая напомнить ему, что он должен поддерживать ее, а не наоборот.

— Мы должны исправить это. Я уже достаточно ознакомился с домом, чтобы показать его вам, когда вы захотите. Возможно, завтра.

— Возможно. Но завтра я должна посетить благотворительный завтрак.

Он поднял бровь.

— У меня сложилось впечатление, что завтра мы собирались уехать из города.

«Пропади все пропадом», — подумала она.

— Я тоже так и предполагала, но завтрак был намечен несколько месяцев назад, и я согласилась участвовать в нем задолго до того, как встретила вас. Если уж я осталась в Лондоне, то должна на нем присутствовать. Вы говорили, что мне не нужно менять мои светские привычки. — Виктория смотрела в свою тарелку, когда Майло подавал божественно пахнущего жареного фазана. — Вы можете сопровождать меня, если пожелаете.

Синклер фыркнул.

— На благотворительный завтрак? Удивлен, что вас втянули в это дело, но я еще не сошел с ума.

Этого было более чем достаточно.

— Меня никто не втягивал в это, милорд, — возразила она, сжав в руке вилку. — Я занимаюсь эгим добровольно. Именно в этом и состоит благотворительность — отдавать часть себя.

Маркиз усмехнулся, смакуя жареного фазана.

— Тогда эта птица тоже посвятила себя благотворительности. Она определенно отдала себя. И она чертовски вкусна.

Девушка взглянула на собравшихся слуг. Если ему было безразлично, какое впечатление он производит на них, тогда и ее не заботило, каким тупым он выглядит.

— Если вы смешиваете поедание птицы с благотворительной деятельностью, могу вообразить, насколько ваша преданность Англии была поколеблена, пока вы находились в Европе.

Он застыл, затем медленно положил на стол нож и вилку, не сводя с нее глаз.

— Моя преданность?

— Да. Почему вы оставались по Франции, когда вся остальная Англия была в состоянии войны с ней?

Синклер молчал, затем, расслабив плечи, продолжил трапезу.

— Моя преданность никогда не вызывала сомнений.

— И это печально. — Виктория отодвинулась от стола и встала. — Извините, но я покину вас сегодня пораньше.

На этот раз он даже не взглянул на нее.

— Спокойной ночи, Виктория.

— Спокойной ночи, Синклер.

Глава 5

Маркиз мерил шагами свою спальню, каждый раз останавливаясь перед дверью в гардеробную, а затем опять возобновляя движение. Он будет идиотом, если войдет в ее комнату, — она сама должна попросить его об этом.

Итак, эта соплячка оспаривает его любовь к Англии, кокетливая и избалованная лондонская красотка ставит под сомнение его преданность. Конечно, это было бы занятно: создать у всех — тем более у Бонапарта — впечатление, что он слишком занят собой, чтобы думать о политике, и будет заниматься чем угодно, лишь бы это забавляло и приносило ему пользу. Эти самые качества, возможно, дадут ему свободу действий в Лондоне, чтобы найти убийцу Томаса.

Часы пробили два; проклиная свою забывчивость, маркиз схватил накидку и проскользнул в темный холл, затем поспешно спустился вниз и тихо вошел в кабинет на первом этаже. В темноте ему хватило секунды, чтобы снять крючок и распахнуть окно.

Перешагнув через оконный проем, Синклер оказался на земле и, прячась в глубокой тени дома, добрался до конюшни.

— Бейтс, — прошептал он.

— Самое время, — ответил за его спиной более низкий и гортанный голос.

Он развернулся, в мгновение ока вытащил из кармана пистолет и прицелился.

— О Боже!

— Не двигайся! — приказал Синклер.

— Где уж там, с этой «пушкой», направленной на меня. Побойся Бога, Син, это была всего-навсего шутка.

Маркиз медленно опустил пистолет, затем положил его обратно в карман.

— Право, Уолли, мертвые наемные убийцы не представляют никакого интереса.

— Я говорил тебе, — произнес Бейтс, выходя из-за угла дома вместе с высоким мускулистым человеком, — это не смешно.

Уолли провел рукой по своим уже начинающим выпадать светлым волосам.

— Если бы ты не опоздал, у меня не было бы времени шутить.

Синклер кивнул:

— Я потерял счет времени.

— Чего и следовало ожидать. — Бейтс улыбнулся, и его зубы блеснули при свете луны. — Ведь это твоя свадебная ночь, и все такое.

— Я удивляюсь, как ты вообще решился покинуть теплую мягкую постель, — продолжил Уолли.

Так как у него не было намерения сообщать им подробности первой брачной ночи, Синклер просто пожал плечами.

Рыжеволосый великан, который сопровождал Бейтса, выступил вперед.

— Предполагаемый свидетель, за которым мы следовали, оказался старым, испитым сквайром, у которого ума не больше, чем на пенс.

Мягкий шотландский акцент не сделал новость более приятной.

— Совсем ничего?

— Да. Я предлагал деньги за информацию, но не думаю, что он отличит твоего брата от принца Джорджа.

— Все же мы должны были попытаться.

Уолли покачал головой.

— Если бы дело было в деньгах, кто-нибудь выдал бы негодяя еще два года назад.

— Я знаю. Мы собираемся вести это дело по старинке и не можем исключить никого из подозреваемых без доказательств противного.

— Но это займет массу времени.

Синклер взглянул на Бейтса.

— Ты не обязан помогать мне.

Молодой человек хмыкнул.

— Не начинай снова молоть чепуху.

— У нас две крайности, из которых можно выбирать, — медленно произнес маркиз — Ни один из прислуживающих в тот вечер ие видел и не слышал чего-то особенного. Итак, речь идет либо о постороннем, который проник в этот огромный дом и умудрился найти и убить Томаса, не встретив никого на своем пути, либо мы имеем дело с кем-то, достаточно знакомым с домом и его обитателями, чтобы сделать свое грязное дело и незаметно ускользнуть.

— Причем ему помогла гроза, разразившаяся в ту ночь. Мне кажется, что возможны обе версии, — размышлял вслух Бейтс.

— Мы уже говорили на эту тему, — проворчал Уолли, втягивая голову в плечи, чтобы хоть как-то защититься от ночного прохладного ветра.

— И мы продолжим, пока не найдем проклятого убийцу. — Синклер пристально посмотрел на него. — Я проверил: стол в кабинете расположен в двенадцати футах от двери. Он ближе к окну, но одна оконная створка забита намертво, а другая так скрипит, что поднимет мертвого из могилы.