Маска, кто ты? - Хардвик Элизабет - Страница 2

Однако теперь перед ней стоял посланец оттуда.

2

Я же преуспевающая женщина, сказала себе Робин, чувствуя, что ее сердце рухнуло в бездну. Я независима. Я свободна, наконец!

– Это Реймонд Мертон, – представила своего гостя ничего не подозревавшая Теренс. – Рей, а это мисс Робин Стюарт – волшебница, которая приготовила для нас ужин. – И она одарила всех сияющей улыбкой.

Стало быть, человек, о котором весь день болтала хозяйка, – это Реймонд Мертон? Робин приросла к месту. Ну, конечно же, это он. Тот самый…

Разумеется, Реймонд стал старше, но суровые черты его лица по-прежнему казались высеченными из камня, даже когда он улыбался.

Интересно, что стало бы с его улыбкой, узнай он ее так же, как она узнала его?

– Очень приятно, – произнес мистер Мертон, внимательно глядя на Робин.

Ему должно быть сейчас тридцать девять, мысленно прикинула она.

Темные волосы этого мужчины были чуть длиннее, чем того требуют приличия, и касались воротника смокинга. Твердый подбородок, скульптурно вылепленные губы, длинный, дерзко выступающий аристократический нос… Единственным, что немного смягчало лицо Реймонда Мертона, были глаза – синие, почти цвета морской волны, как воды прозрачного теплого моря, в котором Робин довелось плавать… давным-давно.

– А можно, я буду называть вас просто Робин? – обворожительно улыбаясь, спросил он.

Черный вечерний смокинг и ослепительно-белая рубашка ловко сидели на его мощном крепком теле. Он был так высок, что Робин, в которой было всего метр шестьдесят, пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть в его четко очерченное лицо, которое, как ей показалось, за последние годы стало еще мрачнее, чего не могла скрыть даже адресованная ей любезная улыбка.

Ох, Стивен! – мысленно вздохнула она. Как ты мог восстать против этого человека и надеяться его победить? Впрочем, тебе это и не удалось.

Если верить газетным сплетням, никто и никогда не выигрывал в схватке с Реймондом Мертоном и, зная теперь, с кем приходится иметь дело Спенсерам, Робин засомневалась, не слишком ли рано обрадовалась Теренс.

– Хорошо, пусть будет так, – отозвалась она заученно мягким тоном, который усвоила за последние годы.

Никто не догадался, чего ей это стоило. А ведь она разговаривала с Реймондом Мертоном, человеком, который ворвался в ее жизнь, как торнадо, и разрушил ее. Впрочем, Робин нисколько не сомневалась, что сам он об этом и понятия не имеет.

– Я рада, что вам понравился обед, мистер Мертон, – заметила она в надежде, что теперь он уберется из кухни вместе с хозяйкой дома.

Робин делала все, чтобы казаться невозмутимой, но ноги у нее уже подкашивались, и она боялась, что вот-вот не выдержит напряжения и разрыдается.

Реймонд слегка наклонил голову. В падающем сверху электрическом свете его волосы казались почти черными, но Робин заметила, что в них мелькает седина.

– Ваш муж – настоящий счастливчик, – негромко протянул он.

Она уловила в его тоне вопрос и едва удержалась, чтобы не бросить взгляд на свою левую руку, где уже давно не было кольца. Слава Богу, на безымянном пальце не осталось и следа от золотого ободка.

– Я не замужем, мистер Мертон, – ровным голосом произнесла она.

Несколько секунд, показавшихся ей бесконечными, Рей пристально смотрел на нее, словно стараясь запечатлеть в памяти.

Она знала, что он увидел: стройную женщину в строгой кремовой блузке и черной юбке, с темными волосами, зачесанными назад и перехваченными на затылке черной бархатной лентой, и бледным лицом без следов косметики, на котором выделялись огромные карие глаза.

Однако было в ней и нечто другое, о чем она сама не подозревала, иначе пришла бы в полный ужас. Кожа Робин, нежная, как лепесток магнолии, являла разительный контраст с темными вьющимися кудрями, в которых играли медные блики, а в огромных карих глазах мелькали золотистые искры, придавая им вишневый оттенок. У нее был аккуратный носик и пухлый рот, который не нуждался в помаде, чтобы подчеркнуть его чувственность.

С этим Робин ничего не могла поделать и, хотя она намеренно не красилась, нежный цвет ее лица с персиковым румянцем лишь подчеркивал неотразимое очарование огромных глаз. Она старалась одеваться просто и строго, но врожденный вкус никогда не изменял ей, и сейчас незамысловатая кремовая блузка казалась нарядной и кокетливой, а юбка, хотя и длинная, не скрывала округлой формы длинных стройных ног.

– Осмелюсь заметить, – приглушенно проворковал Рей, не сводя с молодой женщины пристального взгляда удивительно ясных сине-зеленых глаз, – что это весьма отрадно.

– Рей, дорогой, – поддразнила его Теренс, – похоже, вы флиртуете с мисс Стюарт! – Ее это, по-видимому, очень позабавило.

Тот бросил на хозяйку насмешливый взгляд.

– Вы не ошиблись, именно этим я и занимаюсь.

И он снова с вызовом повернулся к Робин.

Флиртует? Со мной? – изумилась она. Но это же невозможно! Если бы он только знал…

Но он же не знает, сказала она себе. Он не узнал меня, иначе не выказал бы такого откровенного восхищения. Неужели я так сильно изменилась? Конечно, со времени нашей последней встречи прошло немало лет, но, наверное, главное, что ввело его в заблуждение – это мои волосы.

Когда-то они струились до самой талии роскошным каскадом цвета спелой ржи, а теперь, глядя в зеркало на женщину с темными локонами до плеч, Робин и сама поражалась, насколько изменили ее внешность новый цвет волос и прическа, – казалось, даже овал лица стал другим. Глаза на фоне темных кудрей выглядели ярче, а светлая кожа блондинки приобрела кремовый оттенок.

Да, ей удалось добиться желаемого эффекта и теперь, когда Реймонд Мертон смотрел на нее, как на совершенно незнакомую женщину, она в этом убедилась.

– Мистер Мертон… – Робин наконец справилась с потрясением и обрела способность говорить. – Боюсь, вы напрасно теряете время.

Она теперь мисс Стюарт, шеф-повар, обслуживающий званые обеды богачей, а этот мужчина – всего лишь очередной гость. И вообще, нечего ему делать на кухне!

На лице Рея по-прежнему играла улыбка, но аквамариновые глаза вспыхнули внезапным интересом.

– Робин, дорогая! – Он намеренно смаковал это имя, словно бросая вызов ее официальной манере обращения. – Это не в моем характере.

Ей и на этот раз удалось сохранить невозмутимый вид, хотя внутри все сжалось от тяжелого предчувствия. Этого ощущения она не испытывала уже три года.

– Хватит, Рей, – вмешалась Теренс и просунула руку под его локоть. – Я не могу допустить, чтобы вы расстраивали Робин, – укорила гостя она. – Давайте-ка оставим бедняжку в покое. Пойдем в гостиную, выпьем ликера… – Она бросила в сторону Робин извиняющийся взгляд. – Не сомневаюсь, дорогая, вам бы хотелось попасть домой до утра. Идемте же, Рей, – повторила Теренс, видя, что тот и не думает двигаться с места. – А не то Гилберт подумает, что мы с вами сбежали вместе!

Однако Реймонд Мертон не поддержал ее жизнерадостный тон:

– Гилберт может быть совершенно спокоен на мой счет, – неожиданно жестко заявил он, но, спохватившись, тут же прибавил: – Вы очень красивая женщина, Теренс, но меня никогда не привлекали чужие жены.

При этих словах Робин чуть не задохнулась. Уж она-то знала, почему он так говорит. Ей это было известно лучше, чем кому бы то ни было.

– Я уверена, что мистеру Спенсеру будет приятно слышать такое, – любезно заметила она. – Но Теренс права: у меня еще очень много дел. Да и ваш кофе остынет.

И она с улыбкой повернулась к Саре и Венди, как раз входившим в кухню. Они появились очень вовремя.

Поскорее бы он убрался из кухни!

Еще несколько минут назад она была уверена, что сумела выбросить прошлое из головы, но теперь события трехлетней давности, когда газеты пестрели фотографиями этого человека рядом с ее собственными, снова встали перед мысленным взором Робин.

Тогда Робин отчаянно хотелось бежать, укрыться где-нибудь, где ее никто не знает. Одному Богу известно, как, но ей это удалось. И вот мужчина, чей образ преследовал ее в кошмарах во сне и наяву, здесь. Реймонд по-прежнему стоял, не сводя с нее глаз, несмотря на настойчивые призывы хозяйки дома. Его поведение было уже на грани приличии, однако он, видимо, слишком хорошо осознавал свою власть. Обладатель многомиллионного состояния, человек, собиравшийся выкупить компанию Гилберта Спенсера, мог вести себя в его доме, как ему заблагорассудится. А в данный конкретный момент ему было угодно созерцать Робин.