Столкновение цивилизаций - Хантингтон Самюэль - Страница 60

Время, усилия и затраты, необходимые для создания первоклассного потенциала обычных вооружений, хорошо стимулируют не-западные страны к поиску других способов противостояния мощи Запада в области обычных вооружений. Очевидным средством “срезать угол” является приобретение оружия массового уничтожения и средств их доставки. Стержневые государства и страны, которые являются или стремятся стать доминирующими в своем регионе державами, имеют особый стимул к приобретению ядерного оружия. Такое оружие, во-первых, позволит этим странам добиться господства над другими странами своей цивилизации и своего региона и, во-вторых, даст им средство отражения вторжения в их цивилизацию или регион Соединенных Штатов или любой другой внешней державы. Если бы Саддам Хуссейн отложил свое вторжение в Кувейт на два-три года, пока не получил бы ядерное оружие, в его руках, скорее всего, оказался бы Кувейт и, вполне возможно, и саудовские нефтяные месторождения. Не-западные страны вынесли очевидные уроки из Войны в Заливе. Для Северной Кореи это были военные уроки: “Нельзя давать американцам наращивать свои силы; нельзя давать им вводить в бой авиацию; нельзя давать Америке вести войну с низким процентом потерь среди американцев”. Для высших военных чинов Индии урок был даже более ясен: “Не воюй с США, если у тебя нет ядерного оружия”. Этот урок был очень серьезно воспринят многими политическими лидерами и представителями военного командования по всему не-западному миру, как и вполне логичный вывод: “Если у тебя есть ядерное оружие, Соединенные Штаты с тобой воевать не будут”.

“Вместо того чтобы, как обычно, укреплять политику с позиций силы, — заметил Лоуренс Фридмен, — обладание ядерным оружием на самом деле подтверждает тенденцию дробления международной системы, в которой некогда великие державы играют более скромную роль”. Таким образом, роль ядерного оружия для Запада после “холодной войны” отличается от той, какую оно играло во [c.287] время “холодной войны”. Как сказал министр оборон Лес Эспин, тогда ядерное оружие компенсировало отставание Запада от Советского Союза в области обычных вооружений. Оно служило “балансиром”. Однако в мире после “холодной войны” Соединенные Штаты обладают “не имеющей себе равных мощью в области обычных вооружений, и теперь уже наши враги могут получить ядерное оружие. Мы — те, кому следовало сократиться, потому что равняются на нас”.

Таким образом, нет ничего удивительного в том, Россия отводит важную роль ядерному оружию в своей обороне, и в 1995-м договорилась о закупке дополнительных межконтинентальных ракет и бомбардировщиков на Украине. “Мы теперь слышим то же самое, что сами говорили о русских в 50-х, — прокомментировал один американский эксперт по вооружению. — Сейчас русские говорят: «Нам нужно ядерное оружие, чтобы компенсировать их превосходство в обычных видах вооружения»”. С точностью до наоборот, во время “холодной войны” Соединенные Штаты по соображениям политики сдерживания не пожелали отказаться от права первыми использовать ядерное оружие. В свете новых, сдерживающих функций ядерного оружия в мире после “холодной войны”, Россия в 1993 году официально отказалась от советской стратегии не использовать его первыми. В то же время Китай, развивая новую стратегию после окончания “холодной войны” — ядерную стратегию ограниченного сдерживания, тоже начал ставить под вопрос и постепенно отходить от преданности принятого в 1964-м принципа неиспользования ядерного оружия первыми. По мере того, как другие стержневые страны и региональные державы получат ядерное оружие или другие виды оружия массового поражения, они, скорее всего, также последуют этому примеру, чтобы максимально увеличить сдерживающий эффект своего вооружения против западных военных действий с использованием обычного вооружения. [c.288]

Ядерное оружие может угрожать Западу и более непосредственно. Китай и Россия имеют на вооружении баллистические ракеты, которые могут нанести удар ядерными боеголовками по Европе и Северной Америке. Северная Корея, Пакистан и Индия увеличивают радиус действий своих ракет и в какой-то момент они тоже окажутся способны держать Запад под прицелом. Кроме того, ядерное оружие может быть доставлено и по-другому. Военные аналитики обычно различают конфликты по степени насилия: от небольших боевых действий (как терроризм или единичные партизанские войны), затем ограниченные войны и большие войны (с массированным применением обычного вооружения) до ядерной войны. Терроризм исторически был и остается оружием слабых, то есть тех, кто не обладает обычной военной мощью. Со времен Второй Мировой войны ядерное оружие также было оружием слабых, при помощи которого они компенсировали свое отставание в обычных видах вооружения. В прошлом террористы были способны лишь на ограниченное насилие: убить пару человек здесь или разрушить пару зданий там. Для массированного насилия требовались массированные вооруженные силы. Однако в какой-то момент несколько террористов окажутся способными на массовое насилие и массовые разрушения. По отдельности терроризм и ядерное оружие — это оружие слабых с не-Запада. Если и когда они объединятся, слабые с не-Запада станут сильными.

В мире после “холодной войны” попытки создать оружие массового уничтожения и средства его доставки предпринимались в основном в исламских и конфуцианских странах. Пакистан и, возможно, Северная Корея обладают небольшим количеством ядерного оружия или, по крайней, мере, способностью быстро изготовить его, и также разрабатывают или приобретают ракеты большой дальности, чтобы доставлять его. У Ирака большие запасы химического вооружения, и он предпринимает значительные попытки по приобретению биологического и ядерного оружия. [c.289] В 1988 году президент Рафсанджани заявил, что иранцы “должны быть хорошо вооружены химическим, бактериологическим и радиологическим оружием, чтобы использовать его в защитных и наступательных целях”, и три года спустя его вице-президент, обращаясь к исламской конференции, сказал: “Поскольку Израиль по-прежнему обладает ядерным оружием, мы, мусульмане, несмотря на пытки ООН не допустить его распространения, должны сотрудничать в области создания атомной бомбы”. В 1992 и 1993 годах представители высшего руководства американской разведки заявляли, что Иран продолжает свои попытки приобрести ядерное оружие, а в 1995 году госсекретарь США Уоррен Кристофер заявил напрямую: “Сегодня Иран тщетно пытается создать ядерное оружие”. Другие мусульманские страны неоднократно проявляли интерес к созданию ядерного оружия, включая Ливию, Алжир и Саудовскую Аравию. “Полумесяц”, согласно яркому выражению Али Мазруи, находится “над грибовидным облаком”, и он тоже, помимо Запада, может угрожать другим. Ислам может дойти до того, что “поиграет в ядерную русскую рулетку с двумя другими цивилизациями — с индуизмом в Южной Азии и сионизмом и политизированным иудаизмом на Ближнем Востоке”.

В распространении оружия исламско-конфуцианские связи проявились наиболее широко и конкретно. Китай играет ключевую роль в передаче обычных видов вооружения и оружия массового поражения многим мусульманскими странам. Эта передача включает в себя: постройку секретного, сильно защищенного ядерного реактора в алжирской пустыне, якобы для исследований, но, как полагают многие западные эксперты, для производства плутония; продажу компонентов химического оружия в Ливию; продажу ракет средней дальности СС-20 в Саудовскую Аравию; поставку ядерных технологий или материалов в Ирак, Ливию, Сирию и Северную Корею; и наконец, передачу больших партий обычных видов вооружения Ираку. Вдобавок к китайским [c.290] продажам, Северная Корея в начале девяностых поставила в Сирию через Иран ракеты СС-20, а затем и передвижные пусковые установки для них.