Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Язык как инстинкт - Пинкер Стивен - Страница 74
Почему же необходимость выучивать язык в детстве по частям выгоднее, чем обладание изначально заложенной системой? Что касается лексики, то здесь преимущества очевидны: словарный запас в 60 000 слов слишком велик, чтобы участвовать в эволюции и храниться в геноме, содержащем лишь от 50 000 до 100 000 генов. А слова, обозначающие новые растения, животных, инструменты и, особенно, людей будут необходимы на протяжении всей жизни. Но в чем польза от выучивания различных грамматик? Никому это неизвестно, но вот несколько допустимых гипотез.
Возможно, некоторые аспекты языка, которые нам приходится выучивать, легко усваиваются с помощью простых механизмов, появление которых предшествовало эволюции грамматики. Например, даже простого механизма обучаемости может быть достаточно, чтобы запомнить, какой элемент какому предшествует, если этим элементам сперва дается определение, а потом они распознаются каким-либо другим когнитивным модулем. Если модуль Универсальной Грамматики дает определение вершине и ролевому исполнителю, то исходя из этого, их относительный порядок — с начальной или конечной позицией ядерного элемента — может быть запомнен легко. Если это так, то, сделав основные системообразующие единицы языка врожденными, эволюция могла и не счесть необходимой замену всех приобретаемых знаний на врожденные. Компьютерное моделирование эволюции показывает, что замена нейронных соединений, появившихся в результате обучения, на врожденные происходит все реже по мере того, как нейронная сеть становится врожденной, потому что все менее и менее вероятно, чтобы обучаемость не справилась с остальными задачами.
Вторая причина, по которой язык необходимо частично выучивать, в том, что неотъемлемое свойство языка — это быть кодом, разделяемым с другими людьми. Врожденная грамматика бесполезна, если вы единственный, кто ею обладает. Это танго в одиночку, хлопок одной ладони. Но геномы других людей видоизменяются, претерпевают сдвиги и по-новому комбинируются, когда у этих людей рождаются дети. Вместо того, чтобы предоставить ребенку полностью врожденную грамматику, которая вскоре перестала бы согласовываться с чьей бы то ни было еще, эволюция дала ему возможность выучить варьирующиеся части языка как способ привести свою грамматику в согласие с грамматиками окружающих.
Вторая причина многообразия языков — это зарождение вариативности. Кто-то где-то должен начать говорить отлично от соседей, и инновация должна распространяться и цепляться как заразное заболевание, пока оно не примет характер эпидемии; на этом этапе его усваивают дети. Источников вариативности может быть много. Слова придумываются, заимствуются из других языков, приобретают новые значения, забываются. Новый жаргон или стиль речи может отлично звучать внутри какой-либо субкультуры, а затем проникнуть в язык большинства. Те или иные примеры таких заимствований — это предмет восхищения журналистов, ведущих в газете колонку для «любителей» языка, они заполняют многие книги и статьи в периодике. Лично мне восхищаться ими трудно. Должен ли нас приводить в трепет тот факт, что английский заимствовал слово кимоно из японского, банан — из испанского, а мокасин — из языка американских индейцев и т.д.?
Благодаря языковому инстинкту, в языковых инновациях есть нечто более восхитительное: каждое звено в цепи, по которой передается язык — это человеческий мозг. Этот мозг снабжен Универсальной Грамматикой и постоянно находится в поиске примеров на различные правила в звучащей вокруг речи. Поскольку речь может быть неаккуратной, а предложения двусмысленными, иногда люди склонны переосмыслять услышанное и истолковывать его как принадлежащее к другой словарной статье или к другому правилу, а не к тому, которое на самом деле использовал говорящий.
Простой пример тому — это слово orange ‘апельсин’. Изначально оно имело форму norange, ведя происхождение от испанского naranjo. Но в какой-то момент один неизвестный творчески мыслящий человек мог переосмыслить a norange как an orange. И говорящий и слушающий при анализе устанавливают, что эта синтаксическая группа звучит одинаково — anorange, но если у слушающего творческий подход к остальной грамматике, то изменение становится заметным, как, например, в словосочетании those oranges вместо those noranges. (Это изменение было распространено в английском. У Шекспира используется ласкательное слово nuncle — сокращение mine Uncle ‘мой Дядя’ в my nuncle, а уменьшительное Ned произошло от имени Edward таким же образом. В наше время многие люди говорят a whole nother thing (правильно — …another thing ‘совсем другая вещь’), я слышал о ребенке, который ест ectarines (правильно — nectarines ‘нектарины’) и о взрослой даме по имени Nalice (правильно — Alice), которая отзывается о людях ею не любимых, как о nidiots (правильно — idiots ‘идиоты’).)
Переосмысление (следствие дискретного комбинаторного творчества языкового инстинкта) частично портит аналогию между языковыми изменениями — с одной стороны, и биологической и культурной эволюцией — с другой. Многие языковые инновации не похожи на произошедшие случайно изменения, сдвиги, искажения или заимствования. Скорее они напоминают легенды или шутки, которые приукрашиваются, совершенствуются и перерабатываются с каждым пересказом. Вот почему, хотя грамматики и быстро видоизменяются с ходом истории, они не вырождаются, поскольку переосмысление — это неисчерпаемый источник новых сложностей. Их расхождение не обязано иметь нарастающе размеренный характер, поскольку грамматики обладают способностью прыгать между колеями, проложенными в сознании у каждого Универсальной Грамматикой. Более того, одно изменение в языке может вызвать дисбаланс, который вызовет каскад других изменений где-либо еще, совсем как при падении костяшек домино. Изменяться может любая часть языка:
• Многие фонологические правила возникают тогда, когда слушающий, принадлежащий к тому или иному языковому сообществу, переосмысляет быструю речь с коартикуляцией. Представьте себе диалект, в котором отсутствует правило, превращающее t в слове utter в подвергшееся «схлопыванию» d. Носители этого диалекта обычно произносят t как t, но могут и не делать этого, если говорят быстро или придерживаются небрежного «ленивого» стиля. Таким образом слушающие могут приписать им употребление правила «схлопывания», а сами они (или их дети) таким образом станут произносить «схлопнутое» t даже в аккуратной речи. Если пойти дальше, то переосмыслять можно даже основные фонемы. Так мы получили фонему v. В древнеанглийском v не было, наше слово starve изначально имело форму steorfan. Но при произнесении любого f между двумя гласными оно становилось озвонченным, поэтому ofer произносилось как over благодаря правилу, сходному с современным правилом «схлопывания». В итоге слушающие стали осмыслять v как самостоятельную фонему, а не как звуковую реализацию f, поэтому теперь мы в конце концов употребляем форму over, a v и f существуют как самостоятельные фонемы. Например, мы можем различить такие слова как waver ‘бигуди’ и wafer ‘вафля’, а Король Артур не мог.
• Из-за переосмысления фонологические правила, отвечающие за произношение слов, могут в свою очередь быть осмыслены как морфологические правила, отвечающие за строение слов. В германских языках, таких как древнеанглийский, было правило «умлаута», по которому гласный заднего ряда изменялся в гласный переднего ряда, если следующий слог содержал гласный верхнего подъема переднего ряда. Например, в слове foti — множественном числе от слова foot ‘нога’ — гласный заднего ряда o по этому правилу изменялся в гласный переднего ряда e, чтобы прийти к гармонии с гласным переднего ряда i. Вслед за тем i на конце слова перестало произноситься, и поскольку больше не было механизмов, которые привели бы в действие соответствующее фонологическое правило, говорящие переосмыслили переход o в e как морфологическое взаимоотношение — показатель множественности, что вылилось в современное foot—feet, mouse—mice, goose—geese, tooth—teeth и louse—lice.
- Предыдущая
- 74/151
- Следующая