За день до полуночи - Хантер Стивен - Страница 32

Ракеты, оставив за собой тонкие струи белого газа, словно разъяренные псы рванулись к самолетам, которые начали метаться от них туда-сюда. Боевой порядок был разрушен, машины разлетелись над белой горой, словно лепестки гигантской розы. Большинство ракет цели не достигло, через некоторое время у них кончалось топливо и тогда ракеты падали на землю. Но все же…

– Поймала, проклятье, поймала меня ракета! – раздался чей-то крик в эфире.

С грохотом, который был слышен на земле, ракета врезалась в двигатель штурмовика А-10, и двигатель охватило пламенем. Самолет завилял, но в это время вторая ракета, как коршун, привлеченная источником тепла, врезалась в него, и самолет камнем полетел вниз.

– Проклятье, я потерял управление, машина не слушается…

Голос умолк, когда самолет рухнул на кукурузное поле.

– Лео, я расстрелял все до последнего снаряда, – сообщил один из летчиков.

– Лео, мне перебили гидравлику, влепили прямо по крыльям, – доложил другой.

– Лео, у меня отказывает управление.

– Танго, всем оставаться в строю, – раздался голос Лео Пелла.

– Как у вас с боеприпасами? – спросил по радио Пуллер.

– Сэр, ни единого снаряда, – отозвался кто-то из летчиков.

– Дельта-6, я Танго-1, у меня еще осталась очередь секунд на семь. Иду на следующий заход. Танго, всем пристроиться за капитаном Тарновером и уходить домой.

– Лео, ты не должен лететь один, – предупредил офицер наведения.

– Эй, да у меня тут хорошей пляски еще секунд на семь, неужели ты думаешь, моя «свинья» полетит с этим обратно?

– Боже, – обратился офицер наведения к Пуллеру, – но если в небе будет след от единственной машины, ракеты с тепловыми головками самонаведения наверняка схватят его. Ведь это «стингеры». Где, черт побери, они раздобыли «стингеры»?

Пуллер не ответил.

– Как, вы сказали, его зовут?

– Лео Пелл.

– Майор Пелл, говорит полковник Пуллер, вы меня слышите?

– Слышу, Дельта-6.

– Мне сказали, что у вас минимальный шанс остаться в живых.

– Я собираюсь поплясать, полковник, а не сидеть на месте.

– Тогда желаю удачи, Танго-1.

Теперь Лео Пелл остался с горой один на один. Его не волновал огонь стрелкового оружия, хотя он знал, что впереди и чуть левее его ждет паутина огня легких пулеметов. Их он не боялся, сидя в своей титановой раковине.

Топливные баки самолета были огнеустойчивыми, а система управления многократно дублировалась различными резервными средствами. Не волновали его ни заход на цель, ни ведение огня. Заход на цель – не проблема, даже если вокруг мелькают трассеры. При этом маневре выходящие газы остаются позади самолета, и ракеты с тепловыми головками самонаведения не смогут уловить их. Все будет в порядке, пока не покажешь ракетам свою горячую задницу.

Зато пройдя над целью, становишься уязвимым. Ты превращаешься в сучку, у которой течка, а ракеты – в свору кобелей, которые мчатся за тобой только с одной целью: добраться до твоей задницы. Вот и все, что им нужно.

Поэтому Лео, который хотел остаться в живых почти так же сильно, как желал обрушить оставшиеся снаряды на гору, решил вести самолет в ритме рок-н-ролла, швыряя его вверх и вниз, вниз и вверх, выпрямить его на семь секунд для атаки, потом резко вильнуть влево, уйти в крутое пике, держа самолет как можно дольше в таком положении, чтобы двигатели были направлены в сторону от горы. И тогда, возможно, противнику не удастся сбить его.

Гора была похожа на жирную сиську. Лео начал противоракетный маневр. Он нажал на педаль рулей управления, начал резко прибавлять и убавлять газ, дергать ручку управления. Его машина, его «Зеленая свинья», принялась выделывать в воздухе такое, что происходящее скорее можно было принять за катастрофу, чем за намеренные действия. Даже будучи в скафандре, пристегнутый всеми ремнями, Лео ощущал ребрами, сердцем все движения самолета, хотя еще недавно ему казалось, что сердце вообще решило отдохнуть во время этого последнего долгого захода.

А между тем цветные шарики летели навстречу, чтобы разнести его в клочья.

Ему показалось, что он погружается в ярко освещенную ванну с пузырями.

Незнакомые блики, странные видения, кошмары, фантазии, наркотические галлюцинации, воспаленные мечты – все это захлестнуло Лео. Причудливые, словно под водой, пастельные и аквамариновые тона, все так чудесно и величественно.

Его самолет трясло от пуль, теперь в «Свинью» попадали непрерывно, потому что все с горы стреляли теперь только в нее.

Внезапно на Лео пахнуло воздухом, в колпаке кабины, как раз над его головой, появились дырочки, и в кабину ворвалось что-то вроде фейерверка. Он почувствовал, как онемела левая рука. Зеркало было разбито, дым, едкий запах и запах гари начали заполнять кабину. Неужели они не видят, что горит сигнал «не курить»?

– Танго-1, осторожнее, пока все нормально, – раздался в наушниках голос офицера наведения.

Ну вот, подумал Лео, а теперь пришло время вплотную заняться этими сволочами, разнести их к чертовой матери, уничтожить.

В дергающиеся кружки прицела Лео увидел вершину горы, деревья там горели, охваченные огнем. Он проверил скорость – 220, высоту – 1450, угол атаки – 37, огонь с земли внес лишь легкие изменения в параметры атаки. Теперь настало время пушек.

Он нажал на гашетку.

Пушки залились огнем на долгие семь секунд. Двадцатимиллиметровые снаряды вылетали из стволов, словно камни, и молотили по огромному покрывалу из брезента. Лео понятия не имел, какие последствия имела эта стрельба, он просто следил, как трассеры врезаются в брезент.

Промелькнул хребет, и несколько последних снарядов ушли в землю штата Мэриленд. Лео сбросил газ, нажал педаль левого руля поворота и бросил машину в пике. Мимо промелькнуло что-то белое, это была первая ракета, через секунду за ней последовала вторая. Нет, ракеты еще не поймали его. Но с земли рванулась за ним третья ракета.

Лео снова почувствовал поток холодного воздуха, но сейчас его было гораздо больше. Пузыри вокруг него дробились, делились на все более мелкие пузырьки, пока, наконец, не превратились в каскад сверкающих бриллиантов. Откуда-то снизу повалил дым, теперь он был повсюду. Приборная доска превратилась в кашу, ручку управления как будто свернул какой-то озорной ребенок, не имеющий и капли уважения к бедному, старому Папе. Лео уже не видел небо, он видел только штат Мэриленд, Свободный Штат, большой и белый – он приближался навстречу, чтобы поглотить его.

Падающий самолет взметнул вверх кучу снега и земли, на какое-то мгновение огня не было, но потом на месте падения виден был только огонь, один огонь. Он поднимался все выше, напоминая жертвенный костер, легкий ветер относил дым в сторону.

– Черт, – тупо произнес офицер наведения. – Проклятье. Хотел бы я знать, кто такие эти парни? Где они взяли «стингеры»? Откуда они, из армии США?

– Мы не знаем, кто они такие. А дети? – спросил Пуллер.

– Что?

– Дети, у него есть дети?

– А-а, у Лео много детей. Пять или шесть, не знаю. Кажется, шестеро. Черт возьми, Лео Пелл мертв, я не могу поверить в это!

– Почему-то у хороших людей всегда бывают дети, – сказал Пуллер. – Не знаю почему, я таки не могу понять этого, но по-настоящему хорошие люди всегда оставляют после себя много детей.

Он повернулся к Скейзи, глаза его сейчас были похожи на глаза убийцы.

– Свяжитесь с Национальной гвардией, – приказал он. – Пусть начинают.

15.00

– Но ведь это абсурд, разве нет? – возмутился глубоко оскорбленный Питер Тиокол. – Понимаете, вы стараетесь выяснить, от кого произошла утечка информации относительно мер безопасности шахты Саут Маунтин, чтобы мы могли понять, кто там находится, и тогда, может быть, я найду способ открыть дверь шахты. А вместо этого допрашиваете вы меня.

Оба агента не видели здесь ничего абсурдного, да и его иронии не поняли, и нечего было ожидать, что впоследствии они посмеются над нелепостью этой ситуации.