Страстный защитник - Хантер Мэдлин - Страница 21

– Она сама себя создала. И если вы считаете, что познали ее душу, то вам и это должно быть ведомо. Господь благословил ее высоким умом и жаждой свободы. Мужчина не вписывается в ее собственную схему.

– Но владеть оружием учили ее вы. И вы позволили ей носить мужское платье, сражаться с бандами грабителей. Это с вашего благословения она отреклась от своей женской сущности.

– Я просто не мог остановить ее на этом пути. Всего, о чем вы говорите, от бедняжки потребовали обстоятельства. Был ли у нее выбор? Не отрекись она от своей женской сущности, каков оказался бы ее удел? Свадьба по указке герцога? Ложе, которое она была бы принуждена делить с нелюбимым супругом? Это ночью. А днем ей пришлось бы во всем подчиняться ему. Вы способны представить себе Анну в подобной роли? Я – нет.

Морван подошел к очагу и наклонился над огнем, опираясь на обрамлявший его каменный выступ согнутыми в локтях руками.

– Она так неопытна. Так мало знает жизнь. Она не ведает, как я люблю ее. И понятия не имеет, что может ждать ее на поле боя. – Он оглянулся через плечо и с насмешливо-печальной улыбкой прибавил: – Знаете, чем она занималась нынче вечером? Планировала, как себя вести на переговорах с де Бомануаром в случае нашего поражения. А заметили ли вы, как он глядел на нее? По глазам его было видно, о чем он думает. Я готов был убить его на месте.

Асканио согласно кивнул. От его взора также не укрылось сластолюбивое выражение, мелькнувшее на лице Порвана.

– А шрам у него на щеке заметили? Это она его так украсила. – И он рассказал Асканио о тех давних событиях.

– О том, что он тогда не преуспел, нам известно только с ее слов, – озабоченно хмурясь, подытожил Асканио, когда Морван умолк.

– Неужто вы сомневаетесь в ее правдивости?

– Я – нет. Но кому поверят другие – ей или Гюрвану? Подтверждением слов Анны может служить только ее непорочность. И это еще одна причина… – Не закончив фразы, он выразительно взглянул на Морвана.

Ему подобное даже в голову не приходило. Еще одна причина, по которой она не может ему принадлежать. По крайней мере теперь.

– Я не повторю своей попытки. Даю вам слово.

Асканио сдержанно кивнул и сделал шаг к двери.

– Но у меня есть одно условие.

Асканио замер на месте.

– Если мы будем побеждены и я останусь в живых, я проведу ночь с леди Анной прежде чем она достанется ему. Пусть ей будет, о чем вспоминать до конца своих дней.

Асканио светло улыбнулся.

– Этот вопрос мы предоставим решать самой леди Анне. Я не вправе ею распоряжаться. Но полноте, разве можем мы потерпеть поражение? С вашей-то силой, с ее отвагой и моими молитвами?

Глава 9

Тремя днями позже двое всадников из числа воинов Порвана подъехали к воротам Ла-Рош-де-Роальд и швырнули на землю объемистые тяжелые тюки, после чего тотчас же ускакали прочь. Несколько стражей, открыв ворота, с трудом втащили тюки в крепость и принялись их разворачивать. Из замка вышел Морван. Он поспешно пересек двор и стал помогать воинам. Внутри свертков из старых одеял, перетянутых ремнями, оказались два женских тела. Истерзанные, полуголые, в синяках и кровоподтеках с головы до ног, обе несчастные – крестьянка средних лет и девочка-подросток – были, однако, еще живы, хотя жизнь едва теплилась в них.

Увидев Анну, размашисто шагавшую через двор по направлению к собравшимся, Морван приказал Грегори:

– Уведи ее отсюда. Ей не следует это видеть.

Молодые воины расступились.

– Это Рут, – сказал Луи, указав пальцем на женщину. – Из той самой деревни, где мы вас тогда нашли с вашим оруженосцем, сэр Морван. И девчонка ее, Маргарита.

– Вы двое понесете девочку, – отрывисто скомандовал Морван, кивнув в сторону Луи и его юного товарища.

Наклонившись над женщиной, он подхватил ее на руки и медленно выпрямился. В этот миг Рут пришла в себя и слабо застонала.

При виде Анны, которая, оттолкнув Грегори, тщетно пытавшегося заступить ей дорогу, приближалась к нему, Морван досадливо вздохнул. Она заглянула в лицо женщины, затем откинула край одеяла и закусила губу.

– Соблаговолите отнести ее в мою комнату, сэр Морван. – С этими словами она повернулась и направилась ко входу в замок.

– Анна, пусть ими займутся служанки, – возразил он.

Она оглянулась на ходу и сердито бросила:

– Делайте, что я сказала.

Морвану не оставалось ничего другого, как подчиниться. Он прошел следом за ней через весь зал и начал подниматься по ступеням. Анна отдавала приказания слугам, столпившимся на верхней площадке. Женщина невидящим взором смотрела на Морвана. С трудом разомкнув запекшиеся губы, она прошептала:

– Моя девочка…

– Она здесь. Жива. Леди позаботится о ней и о тебе. Ведь она умеет выхаживать больных, ангел коснулся ее своим крылом, ты сама знаешь.

Анна велела ему положить Рут на свою кровать и приказала слуге принести тюфяк для девочки.

– Негодяи ведь их изнасиловали, Анна, – вполголоса сказал он, усомнившись, что ей прежде приходилось иметь дело с чем-либо подобным.

Она окинула взглядом мать и дочь.

– Кто-нибудь из наших женщин наверняка знает, что следует предпринять. А теперь ступайте, прошу вас.

Двое слуг внесли в комнату лохань и несколько ведер с теплой водой, и Анна при помощи служанок обмыла и перевязала раны своих новых пациенток. Девочка все еще была без сознания.

Напоив Рут бульоном, Анна укрыла ее мягким одеялом и села на край постели.

– Они нарочно привезли вас с дочкой в крепость. Чтобы вы могли рассказать, как с вами обошлись. Гюрван желает, чтобы я об этом узнала. Отдыхай, набирайся сил, а после поговорим.

Она хотела было подняться, чтобы уйти, но Рут схватила ее за руку.

– Нет, я вам сейчас все расскажу, миледи. Потому что коли засну, то, может статься, навеки. Дай-то Бог! Зачем мне теперь жить-то?!

– Сколько лет твоей дочери? – участливо спросила Анна.

– Минувшим летом тринадцать сравнялось. Ох, лучше б и ее Господь прибрал!

Анна старалась не выказывать своего ужаса и замешательства. Ей вспомнились слова Гюрвана: «Пожалейте своих воинов и вассалов». Не имея пока возможности подобраться к тем и другим, он решил в назидание ей учинить расправу над самыми беззащитными из подвластных ей людей. Над крестьянами. Над женщиной и ребенком.

– Они прискакали к нашему дому утром, как раз светать начало, – продолжала Рут. – И приказали нам выйти во двор. Их было десятеро, все как один верхом, а командовал ими злой великан. – Она провела языком по пересохшим губам. – Сказал, что, мол, он теперь наш господин и ваш супруг и мы ему принадлежим. Потом этак зыркнул на нас с дочкой, ну чисто людоед, и я сразу смекнула, этого хлебом не корми, дай только кого-то убить или замучить. Ну, думаю, кому-то из нас пришла пора помирать. Этот рыцарь велел моему старику выйти вперед, и тот сделал пару шагов, а после он как размахнется боевым топором, так у Пьера голова с плеч и покатилась. Он мгновение постоял еще – безголовый, понимаете? – и рухнул наземь.

Из глаз несчастной полились слезы. Прерывисто вздохнув, она продолжила:

– Этот злой великан сказал, что вы обо всем должны от нас узнать. Что он всякий день, покуда вы не сдадитесь, будет кого-то убивать. А кто спрячется, того разыщет и убьет вместе с женой или мужем. Чтоб не смели от него хорониться. – Понурившись, она едва слышно пробормотала: – Они увезли нас с собой. Меня он отдал своим людям, а с дочкой моей сам натешился вволю.

«Пожалейте своих воинов и вассалов». Не многих из владетельных лордов впечатлила бы эта угроза, поскольку большинство из них мало заботились о безопасности своих подданных, в особенности же во время военных столкновений. Она могла бы последовать примеру этого внушительного большинства и ждать за высокими стенами крепости, пока Гюрван не уберется восвояси. Но ее отец никогда бы так не поступил. И брат тоже. А значит, ей надлежало принять меры для защиты крестьян. Гюрван рассчитывал именно на это. На то, что она пожертвует собой и своими владениями, чтобы спасти людские жизни.