Страстный защитник - Хантер Мэдлин - Страница 19

– Откуда вы столько всего знаете о дамских нарядах?

– Не забывайте, я ведь жил при дворе. А там это едва ли не главная тема разговоров. – Он не отказал себе в удовольствии еще раз окинуть ее взглядом. – К тому же супруг моей сестры – торговец шелком и бархатом.

Он стоял вплотную к ней, придерживая ткань платья и полуобняв ее за талию свободной рукой. Его близость породила странные, сладостно-терпкие ощущения в ее теле. Она сдавленно вздохнула и тотчас же со смущением почувствовала, что Морван не только уловил этот вздох, но и понял, что было ему причиной.

Анна, чтобы скрыть смущение, сделала вид, что рассматривает подол своего мешковатого платья.

– Понимаю, о чем вы. Его следует полностью перешить. Я так и сделаю. Благодарю за совет. – Она высвободила ткань из его пальцев и сделала движение, чтобы уйти.

Но он не позволил ей этого сделать. Обняв ее левой рукой за плечи, он впился взглядом в ее побледневшее лицо. В глазах его горела страсть. Губы и подбородок приобрели вдруг жесткие, едва ли не хищные очертания. Анна никогда еще не видела его таким. У нее занялось дыхание.

Свободной рукой он сдернул с ее головы вуаль. Еще мгновение, и шпильки дождем посыпались на пол. Золотистые локоны окутали плечи пышной волной.

– И если уж на то пошло, когда женщина желает добиться чего-то от мужчины, ей не следует скрывать того, что ее украшает. – Его сильные длинные пальцы осторожно коснулись ее затылка в поисках оставшихся шпилек, затем скользнули вниз, вдоль шеи. Анна едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от наслаждения. – Мы слабеем под воздействием женских чар и становимся тем сговорчивее, чем эти чары сильнее.

Он поднес прядь ее волос к лицу и втянул ноздрями исходивший от них тонкий аромат.

– Вы подрезали волосы в монастыре? Или когда хворали?

– В монастыре, – с трудом выдавила она из себя.

– Они восхитительны. Никогда больше их не подстригайте.

Ей хотелось возразить, что так принято в аббатстве, но на сей раз она окончательно онемела: он снова смотрел на нее этим настойчивым, зовущим взглядом, который порождал в ее душе сладостное томление и лишал ее последних остатков воли.

Ей следовало оттолкнуть его, но она словно оцепенела под его взволнованным взглядом, и тело перестало ее слушаться. Ощущая тепло его ладони на своем бедре, она поймала себя на том, что мучительно ждет чего-то неведомого, что должно было вот-вот случиться, и ожидание это наполняло ее душу сладким ужасом. Казалось, они стояли вот так вплотную друг к другу целую вечность…

Взгляд его скользнул по ее шее.

– Должен заметить, что тесемки воротника затянуты слишком туго. Это также давно не в моде.

Она следила за движениями его рук. Вот он распустил шнурок и медленно, дюйм за дюймом, принялся обнажать ее шею, плечи, верхнюю часть груди. Ласковые и намеренно неторопливые прикосновения его пальцев к открывшимся участкам кожи вызывали во всем ее теле удивительно приятные, волнующие ощущения.

Вот он прижал ладонь к верхней части ее груди, а после медленно провел кончиками пальцев по краю глубокого декольте, которое благодаря его усилиям заменило собой туго стянутый воротник.

Рука его на миг замерла, и Анна вскинула голову. Он нахмурился.

– Если вам случится вести переговоры с мужчиной, не смотрите на него так, как сейчас. Он примет это за безмолвный вызов и немедленно решит поставить вас на место.

– И что же это за место?

– Извольте, я вам его покажу.

Стремительным движением он привлек ее к себе и заключил в объятия. Он сжал ее так крепко, что она едва не задохнулась. Ей было трудно дышать, но, подняв руки, чтобы оттолкнуть его, она неожиданно для себя самой положила ладони ему на плечи и притянула к себе. В этот миг она самозабвенно и безраздельно покорилась его власти. Нежными движениями поглаживая ее шею, он наклонил голову и стал покрывать поцелуями ключицы и верхнюю часть груди. Вне себя от сладостной истомы, охватившей все ее тело, она еще крепче сжала его плечи и запрокинула голову. Он коснулся ладонью ее затылка и, выпрямившись, приник губами к ее полуоткрытым губам.

Этот поцелуй потряс все ее существо до самых потаенных, скрытых глубин, о которых сама она даже не подозревала. Ей казалось, что они вдвоем летят в вечернее небо, высоко-высоко, к блистающим звездам, и тихий бриз кружит и покачивает их и уносит все выше. Ла-Рош-де-Роальд со всеми обрушившимися на нее бедами осталась далеко внизу. В необъятном мире существовали теперь только он и она.

Морван ласкал языком внутреннюю поверхность ее щек и прижимал ее к себе так крепко, что она ощущала отвердевшими сосками упругие, словно стальные, мускулы его груди.

Он ласково провел ладонями вдоль ее спины и стал покрывать быстрыми поцелуями щеки и лоб, мочки ушей, а после снова приник к губам – властно, требовательно, жадно. Анна протяжно застонала. Никогда еще она не ощущала себя такой счастливой. Здесь, в вышине неба, вдвоем с Морваном она готова была провести остаток своей жизни до последнего мига.

Ей казалось, их близость в эти мгновения стала беспредельной, но Морван вдруг с силой прижал ее бедра к своим. Почувствовав прикосновение своего лона к его возбужденной мужской плоти, она настороженно напряглась.

Морван тотчас же ослабил силу своих объятий. Глядя на нее сверху вниз своими огромными агатово-черными глазами, он пообещал:

– Я не причиню вам зла. Не бойтесь. – И, обняв ее одной рукой, снова властно привлек к себе. Он охватил свободной ладонью одну из ее грудей и нежно коснулся соска кончиком пальца.

Наслаждение, которое при этом испытала Анна, оказалось столь острым, что она, вскрикнув от неожиданности, сама потянулась к его губам. Поцелуй был долгим, упоительно страстным. Не разжимая объятий, он продолжал ласкать ее сосок, и Анна чувствовала, как неистовое желание охватывает все ее тело, как возбуждение, нарастая, властно требует утоления.

Она прижалась к нему, отдаваясь его ласкам, а тело ее требовало новых, все более смелых. Морван сжал ладонью ее ягодицу, скрытую под плотной тканью платья. Рука его очутилась в нескольких дюймах от того участка ее тела, где сосредоточилось снедавшее ее страстное томление. Она слегка раздвинула ноги и, полузакрыв глаза, взглянула на него. Морван, участвуя в любовной игре, одновременно наблюдал за ней, следил, как реагирует она на его ласки.

– Да! – воскликнул он словно в ответ на ее призывный, требовательный взгляд. Она сжала ладонями его лицо и стала покрывать поцелуями его лоб и щеки.

И вдруг какой-то посторонний звук, донесшийся до ее слуха из другого мира, разом положил конец их восхитительной близости. Возвращение к реальности было для нее внезапным и мучительным, словно падение с небес на землю. Анна обескуражено оглянулась и обнаружила себя стоящей близ очага в своей комнате в Ла-Рош-де-Роальд. Морван все еще сжимал ее в объятиях.

– Прошу вашего милостивого внимания, – с сарказмом произнес Асканио, подходя к ним. – Уж не сошли ли вы оба, часом, с ума, хотел бы я знать?

Анна спрятала зардевшееся от смущения лицо на груди Морвана. Святые угодники, давно ли он здесь и много ли успел увидеть?!

– Оставьте нас! – потребовал Морван.

– И не подумаю! Сейчас перед вами не священник, сэр Морван, а рыцарь, почитающий долгом своим подать помощь леди, которой грозит беда.

Возбуждение Анны еще не до конца угасло. Но теперь она ясно осознавала происходящее. Перед ней стоял Морван с раздувающимися от ярости ноздрями, позади – Асканио, широко расставив ноги и сжав кулаки. Он был готов принять бой за ее честь.

Оттолкнув от себя Морвана, она решительно произнесла:

– Оставьте нас.

Гневный взгляд обратился к ней, но мало-помалу искры ярости в его огромных глазах потускнели, а затем и вовсе погасли. Он коснулся губами ее лба и, повернувшись, вышел из комнаты.

Анна бессильно опустилась на ковер у камина. Скрестив ноги, она невидящим взглядом уставилась на огонь. В комнате повисла тишина.