Праведник поневоле - Хантер Мэдлин - Страница 13

– Судя по состоянию твоей одежды, я бы сказал, что вы скорее проползли весь путь по земле.

– Браконьеры стреляли в лесу, лошади испугались, и мы действительно оказались на земле. – Все происходило немного иначе, но провоцировать расспросы было ни к чему. – Рад слышать, что мисс Кенвуд тебе приглянулась, однако хочу предостеречь: у тебя есть соперник.

– Не думаю, что это что-то серьезное, – ответил Данте, зевая.

– Ты еще не знаешь, о ком речь.

– Полагаю, не о тебе.

Верджил бросил на брата уничтожающий взгляд, который, однако, скрыл неприятный укол совести.

– Я шучу, Вердж. – Данте рассмеялся. – Вы не ладите, это очевидно. Она почти презирает тебя, и я очень страдаю от этого.

Однако если Верджил правильно понял происходящее, они с Бьянкой, к сожалению, поладили очень даже хорошо, пока лежали на земле.

– Нет, не я, но другая титулованная особа.

Это заявление умерило веселье брата. Данте был более чем уверен в своей неотразимости, но положение младшего сына не позволяло ему жениться по собственной воле.

– Какая особа?

– Ее кузен, Найджел Кенвуд.

– Второй в истории рода баронет Вудли? Что ж, титул у него весьма незначительный.

– Ее не заботят тонкости, связанные с родословной и положением в обществе. К тому же они родственники, их связывают кровные узы. Я думал, он во Франции, осматривает имущество, оставленное ему старым Адамом, но, боюсь, все закончилось скорее, чем я рассчитывал. Найджел вернулся из поездки и поселился по соседству с нами; я подозреваю, что он сделал это намеренно, зная, что мисс Кенвуд у нас. В конце концов, она владеет большей частью того, что не пошло на благотворительность, и, вероятно, по его мнению, он имеет на нее почти законные права.

Данте слушал Верджила с видимым равнодушием, но чрезвычайно внимательно.

– Что тебе известно об этом кузене?

– Он внук брата Адама. Они с братом вместе начинали дело, но тот разорился, и Адам выкупил его долю. Отец Найджела не желал заниматься торговлей, хотя Адам и предлагал ему партнерство. Сам Найджел возомнил себя человеком искусства и с тех пор, как достиг совершеннолетия, жил в Париже.

– Дилетант?

– Он музыкант. Адам порой жаловался на мальчика, говоря, что он ленится заниматься на фортепиано.

– Ну, хорошо, музыкант. Из-за этого ты поднимаешь тревогу?

– Это обстоятельство может стать причиной беспокойства или даже тревоги, поскольку мисс Кенвуд тоже занимается музыкой.

Услышав эту новую пикантную подробность, Данте приподнял брови.

– Она певица, – пояснил Верджил. – Очень любит оперу. А посему Найджел – потенциальный соперник: у них общие интересы, одна кровь.

– Ты слишком большое значение придаешь этим обстоятельствам. Мы ведем речь о браке, а не о любовной связи. Что, у отца с матерью, скажешь, были общие интересы? А у вас с Флер?

У них с Флер имелись самые приземленные общие интересы, но это к теме разговора не относилось. Верджил резко поднялся на ноги.

– Тебе стоит поторопиться. Я попытаюсь воспрепятствовать частым визитам Найджела, но совсем отказать ему от дома не смогу. – Он направился к двери.

– Эй, по-твоему, как быстро мне нужно действовать? – бросил ему вслед Данте.

Верджил обернулся. В его воображении тотчас возникла картина: руки Данте, обнимая Бьянку, прижимают ее к обнаженной груди, и ему стало противно. Чтобы избавиться от этих видений и подавить раздражение, ему потребовалось время. Эти объятия неизбежны… и необходимы.

– Даже не думай о том, чтобы обесчестить ее, – проговорил он. – И пока находишься в этом доме, держись подальше от Мариан.

Глава 4

Днем в кабинет Верджила заглянула Пенелопа и сообщила: пришло письмо с известием, что через десять дней к ним прибудут Флер с матерью.

– Я с неделю буду отсутствовать, но к их приезду обещаю вернуться, – заверил ее Верджил.

– Наверное, стоит пригласить еще каких-нибудь знакомых из Лондона, – задумчиво сказала Пенелопа. – Это поможет Бьянке освоиться в обществе.

– Только не слишком много, Пен, и отнесись к выбору гостей со всей тщательностью.

– Есть еще одно, Верджил. Мне кажется, Данте питает к Бьянке нежные чувства.

Верджил попытался понять суть сказанного, но перед его мысленным взором возникла лежащая на земле мисс Кенвуд с устремленным на него взглядом, потрясенная, с румянцем смущения на щеках, от которого кровь закипела в его жилах. Он словно бы вновь ощутил под своими руками ее тонкую, женственную талию, ее едва уловимый, головокружительный аромат лаванды и жаркую волну, захлестнувшую его, когда он, снимая ее с лошади, оказался так близко к ней.

– Пусть это тебя не тревожит, Пен. Данте не даст себя соблазнить.

– Я тревожусь не о Данте. Бьянка производит впечатление очень простодушной девушки, а Данте… не знаю, Верджил, известно ли тебе, ведь никто не решается обсуждать подобные вещи с тобой, видя, какой ты… Но все говорят, что Данте – безжалостный волокита.

«Интересно, как представляет себе Пен содержание мужских разговоров после ужина с сигарой за бокалом портвейна», – подумал Верджил. Вот уже не один год похождения младшего брата выводили его из себя, не раз подвергая тяжкому испытанию, когда приходилось смотреть в глаза взбешенного супруга.

– Приличия соблюдает даже Данте. Я уверен: его интерес к Бьянке не имеет целью каким-то образом опорочить ее.

Пенелопа часто заморгала и потрясенно уставилась на брата:

– Значит, ты ему позволяешь?

– А почему бы и нет?

– Бьянка всего лишь неискушенная девушка. Она испытает горькое разочарование, узнав правду о Данте.

– И все же я не намерен ни во что вмешиваться, Пен. Пусть все идет своим чередом. Если Данте завоюет ее сердце, молодые люди сами во всем разберутся и решат, что им делать. Так это обычно и бывает.

– Воля твоя, но лично я не перестаю возмущаться тем, что меня в свое время никто не потрудился предостеречь относительно Энтони.

А вот и нет. Верджил хотел предостеречь ее, но по молодости лет был не вправе высказывать свое мнение. Тогда последнее слово осталось за их ныне покойной матушкой – мальчик не решился сообщить старшей сестре, что у ее прекрасного графа в обществе репутация распутника, грехи которого, по слухам, носят нетрадиционный характер.

Кому-то, однако, было нужно предостеречь ее. Верджил отлично помнил, каким несчастьем обернулось для сестры это замужество. Долгожданный покой она обрела лишь пять лет назад, когда стала жить отдельно от супруга, однако этот покой был омрачен постоянным одиночеством и потерей положения в обществе. При мысли о том, в какой ад способен превратить жизнь неудачный брак, Верджилу сделалось не по себе. Но, хотя его тревожило возможное будущее Бьянки, он не мог забыть и о собственных интересах, и интересах своей семьи. Только бы Пен не вздумала при ней затеять разговор о своей неудавшейся жизни без любви и без детей!

Пенелопа с присущим женщинам скептицизмом посмотрела на брата:

– Изволь, я буду держать рот на замке. Посмотрим, как пойдет дело. Но при первом же подозрении, что Данте играет ее чувствами, я этого не потерплю и выскажу все, что о нем думаю!

– Ладно, поступай, как знаешь, Пен.

Наконец сестра удалилась, и Верджил вновь взял в руки письмо, которое читал перед ее появлением. Он еще раз пробежал листок глазами. Да, нелегко хранить тайну, ведь даже в самые неподходящие моменты она может потребовать от тебя внимания. Вот и на этот раз он намеревался уехать вместе с Данте, но теперь обстоятельства переменились.

Верджил вышел из кабинета и направился к себе в комнату, чтобы предупредить Мортона о своем отъезде, который планировался уже через день.

На следующий день Бьянка сидела в гостиной и, нетерпеливо постукивая ногой, ожидала визитера. К сожалению, карточка, которую Пен подал дворецкий, принадлежала не тому, кого она ожидала.