Высокое искусство - Фридланд Лев Семенович - Страница 33

Лет сорок-пятьдесят назад новокаин еще не был известен. Для местного обезболивания прибегали к впрыскиванию раствора кокаина. А кокаин – вещество сильно действующее, обладающее побочным вредным влиянием на организм. Кокаин, всасываясь в кровь, нередко вызывал так называемое кокаиновое отравление, что являлось довольно грозным осложнением.

Как боролись с кокаиновым отравлением? Впрыскивали, например, сердечные средства, давали возбуждающие лекарства, боролись и другими способами. Но некоторые хирурги на основании своего опыта тотчас погружали таких больных в хлороформенный сон, и это приносило быстрое облегчение. Признаки отравления как бы таяли на глазах врачей.

Хирургов поражало такое действие наркоза, но объяснить его они не могли.

Об этом рассказал, вспоминая начало своей хирургической деятельности, видный деятель советской медицины, действительный член Академии медицинских наук СССР, профессор Николай Николаевич Петров, на одном из докладов профессора Галкина.

Теперь мы, пожалуй, можем понять, чего не понимали хирурги того времени. Наркоз, охранительное торможение искусственным сном центров головного мозга, прекращал и реакцию тканей на всасывающийся ядовитый кокаин.

Великий физиолог Павлов предложил лечить некоторые душевные болезни длительным искусственным сном. Психиатры нашли, что это действительно приносит пользу. Нам понятен успех такого лечения – сном. Глубокий длительный сон останавливает процессы, неправильно протекающие в мозгу.

Конечно, здесь сон вызывается не хлороформом или эфиром. Ведь лечебный сон длится – с перерывами на еду, умывание, уборку – не час, не два, а много дней. Поэтому хлороформ или эфир, как сильно действующие вещества, не могут применяться для этой цели. Сон при так называемой шизофрении, особой психической болезни, вызывается обыкновенными безвредными снотворными средствами – небольшими дозами люминала, бромистых препаратов, мединала, веронала, хлоралгидрата.

Удлинение ежедневного сна до пятнадцати-восемнадцати часов такими лекарствами можно применять в течение пяти, десяти и даже пятнадцати дней. Подобный сон и является целебным.

Отсюда видно, что усыпление при наркозе и сон, вызванный снотворными средствами, совпадают по некоторым своим проявлениям и свойствам, и результатам, и действию. Но во многом и не совпадают.

Надо помнить, что нас в данный момент интересует не любой вид усыпления, а наркоз, погружение в глубокий, непробудимый на период действия наркоза сон, хлороформенный или эфирный. Он отличается от слабого, спокойного сна, вызываемого обычными снотворными. Он имеет свои особенности, свои свойства. Эти свойства оказались во многом необыкновенными.

Работники лаборатории патологической физиологии Военно-морской медицинской академии на основе учения великого Павлова внесли и свою долю в дело разгадки сущности этих явлений. Еще на группе фактов была подтверждена ведущая роль головного мозга.

Так открылась связь между событиями, ранее представлявшимися непонятными.

Но отсюда возникает главный вопрос.

Какую практическую ценность имеет это открытие ученых для медицины? Удастся ли использовать эту новую особенность наркоза в качестве оружия в борьбе с болезнями?

Первые шаги

В военно-морской госпиталь доставили тяжело обожженного матроса. Пульс больного сильно частил, прощупывался с трудом. Сердце работало плохо.

Больному угрожало тяжелое осложнение – шок, главным признаком которого является падение кровяного давления, упадок сердечной деятельности. Нужно было опасаться и других серьезных осложнений.

Когда матроса привезли в госпиталь, наступил очень ответственный момент. Надо было надрезать пузыри, очистить пострадавший участок от кусков омертвевшей ткани и принять меры к тому, чтобы не допустить развития возможной инфекции, – сделать то, что у хирургов называется обработкой обожженной поверхности.

В чем была сложность положения? Не забудем, что матросу угрожал шок. Обработка ножом – лишняя травма для пострадавшего организма. Она способна лишь ускорить появление шока.

Тогда хирург дал больному наркоз и произвел обработку раны, не вызвав шока.

Наркоз пресек возникновение шока.

Чтобы объяснить причину успеха, надо ясно представить себе в данном случае картину шока.

Шок – это как бы болевой удар по нервной системе.

Таким ударом для нервной системы матроса явился огромный ожог. Шок выражается резче всего в нарушении и крайнем замедлении кровообращения. У доставленного в госпиталь больного обожженная поверхность выделяла массу сукровицы, называемой на медицинском языке серозным отделяемым. Это значит, что из крови выделялась жидкость, плазма; следовательно, кровь сгущалась, так как организм терял много воды. Сгущение крови еще более ухудшило работу сердца.

Из раны в кровь всасывались продукты распада тканей. Это в свою очередь ухудшало и без того тяжелое состояние больного.

Вот почему шок был почти неизбежен. Но наркоз предупредил его наступление. Наркоз, если и не остановил все реакции организма на ожог, на болевой удар, на всосавшиеся продукты распада, то значительно ослабил их.

Чтобы еще лучше использовать это свойство наркоза, хирург госпиталя продолжал усыплять матроса еще некоторое время и после обработки обожженного участка кожи.

Результатом врач остался очень доволен. И когда после этого к нему поступали такие же пострадавшие, он уже шел по знакомому и испытанному пути.

В клинику доставили маленькую пациентку. Это была девочка восьми лет. Ее привезли в состоянии начавшегося столбняка. Столбняк – болезнь ужасная, обычно неизлечимая, если вовремя не сделали предохранительного вливания антитоксиновой сыворотки.

Врач, в палате которого находилась маленькая больная, одновременно с запоздалым вливанием в вену столбнячного антитоксина стал лечить девочку наркозом. Дважды в день он усыплял ее гексоналом. Так продолжалось восемь дней.

В данном случае единственным средством борьбы со столбняком был наркоз: способ применения его на этой стадии болезни отличается от всех других способов, обычно ничего не дававших и не приносивших спасения. На девятый день прекратили лечение наркозом. Девочка была вне всякой опасности. Никаких признаков страшного столбняка не осталось,

Новые факты

Неожиданные свойства наркозного сна обнаруживали свою силу всё в новых и новых случаях, в таких, в которых еще недавно их участие и не предполагалось.

В списке болезней сейчас существует особое заболевание, очень тяжелое, – так называемый посттрансфузион-ный шок.

Посттрансфузионный – значит наступающий после переливания крови. Чем он вызывается? Известно, что люди по составу своей крови делятся на четыре группы. У каждого человека кровь только одной из этих групп. Переливание можно производить только тогда, когда лицо, у которого берут кровь для переливания, и лицо, которому кровь эту переливают, принадлежат к одной и той же группе крови. Иначе – неизбежен посттрансфузионный шок. На заре применения крови для переливания, когда не умели определять группы крови да и не знали, что эти группы существуют, такой шок был явлением очень частым и опасным. Теперь он встречается гораздо реже, только как исключение, и в более слабой форме. Выработаны хорошие способы, парализующие вред этого осложнения и даже предупреждающие возможность его появления.

Но при колоссальной распространенности, которой достигло теперь переливание крови, подобные осложнения даже в более слабой форме крайне нежелательны. Они всё же являются большим злом. С ними надо бороться. И врачи ищут новых способов борьбы.

Но что такое посттрансфузионный шок с интересующей нас точки зрения? Это реакция сыворотки крови на посторонние красные кровяные шарики, внесенные переливанием.