Рассвет рыцаря - Хантер Ким - Страница 44

— Дикий цветок, белая каменная роза — личная эмблема принцессы Лайаны. Я только что его вышил. Прошу прощения, что заставил ждать так долго.

— Ничего страшного, я все понимаю, — ответил довольный канцлер. — Замечательный штришок. Просто замечательный. Ну как наш друг сможет отказаться от подарка, украшенного гербом его жены? Правда, лично я всегда полагал, что гербом принцессы Лайаны должны быть дурман или белена.

Волшебник хрипло рассмеялся.

— Какая остроумная шутка! А теперь позвольте рассказать вам план, который я разработал, чтобы наш человек надел эту кольчугу, отъехав от Зэмерканда на порядочное расстояние…

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Три дня Солдат готовился к путешествию. Ему помогала Велион. Теперь, став наемным воином, он обзавелся деньгами. В походе против людей-зверей Солдат заработал достаточную сумму, чтобы купить двух лошадей — одну для себя, другую для Спэгга. Также он купил вьючного мула, которого предстояло вести торговцу. Таким образом, руки у Солдата постоянно были свободны на тот случай, если они попадут в засаду. Еще Солдат закупил провизии для себя и Спэгга, а также корм животным. Казалось, он интуитивно знает, как готовиться к походу.

Велион вызвалась отправиться в путь вместе с ним, но Солдат не желал и слышать об этом.

— У тебя и здесь полно забот, — сказал он, кутаясь в толстый шерстяной плащ, который раздобыл, чтобы защититься от суровой гутрумитской зимы. — Никто не может сказать, когда я вернусь. Быть может, никогда. Я хочу отвечать только за себя одного.

— Ну а Спэгг?

— Им можно пожертвовать. Он меня предал.

Велион покачала головой.

— Ты не из тех, кто прощает, да, Солдат?

— Да.

На третий день появился ворон, принесший известия об Утеллене.

— Она в подземной темнице, — сказала птица. — Тюрьма находится под садами, отделяющими Дворец Диких Цветов от Дворца Птиц.

— Темница под садом!.. И что, заключенные грызут луковицы нарциссов?

— Они грызут заплесневелые корки и пьют воду, стекающую по стенам, — ответил ворон. — Их мучит голод. Мне едва удалось унести оттуда крылья. Если бы не моя расторопность, я бы уже был жареным вороном.

— Как тебе удалось отыскать Утеллену?

— Я слушал шепот ветра, шелест деревьев… Найдя вход в подземелье в могиле на кладбище, я протиснулся сквозь решетку, спустился в склеп, а затем прополз по крысиному лазу в стене и попал в темницу. Это оказалось совсем нетрудно. Если будет надо, повторю в любое время.

Солдат оставил лошадей и мула на попечение Спэгга, предупредив торговца, что если тот попытается смыться, он найдет его из-под земли и убьет не раздумывая.

— Ты мне нужен лишь в качестве слуги. Я без сожаления проткну тебе сердце, а затем расчленю твое тело.

Спэгг, осунувшийся и понурый, ответил, что прекрасно все понял.

Отправившись к Лорду-поимщику воров, Солдат получил разрешение посетить темницу. Теперь, когда он стал зятем королевы, перед ним открывались все двери.

Вход в подземную тюрьму находился в сторожке между двумя дворцами. С вороном на плече Солдат спустился вниз. Тюремщица, молодая женщина с бегающими глазками, провела его по хитросплетению темных коридоров и тоннелей к камере, где содержалась Утеллена. Мальчишка-колдун был вместе с ней. Солдат обратился к молодой женщине через зарешеченное окошко в двери:

— С тобой все в порядке?

— Да, — ответила Утеллена.

— Какое преступление вы совершили? Почему вы здесь?

Утеллена покачала головой.

— Я сознательно подстроила так, чтобы меня арестовали за мелкую провинность. В лесу стало небезопасно. А здесь по крайней мере нас защищают толстые стены без окон и стальная дверь.

— Ты умышленно поступила так?.. — сердце Солдата защемило от сострадания к молодой женщине. — И долго вы здесь пробудете?

— До тех пор, пока не станет безопасно выйти отсюда. Мой сын крепчает день ото дня. Скоро он сможет сам постоять за себя.

— А что, если о них все забудут? — вмешался в разговор ворон. — И их навечно оставят гнить здесь? Такое случается сплошь и рядом. Если на свободе не будет тех, кто станет засыпать прошениями Лорда-поимщика воров, никто не потрудится их освободить.

Солдат повторил слова птицы Утеллене и мальчишке.

— Но ведь ты знаешь, что мы здесь, — сказал мальчик.

— Мало ли что может случиться со мной. Вдруг я не вернусь из путешествия. Вам нужно найти себе еще какого-нибудь заступника. Слушайте, — сказал Солдат, оглядываясь вокруг, — этот ворон умеет открывать клювом любые замки. Если хотите, я могу попросить его выпустить вас на свободу. Он попадает сюда через склеп на кладбище, расположенное по соседству с темницей.

— Нет, — решительно заявила Утеллена. — Мы не должны показываться на людях.

Мальчик посмотрел на стены и потолок.

— А я-то гадал, откуда здесь зловонная жижа… Я полагал, что мы находимся недалеко от сточных труб, но, несомненно, это трупная жидкость, просачивающаяся сквозь землю из похороненных на кладбище покойников. Мама, ты обязательно подхватишь какую-нибудь страшную болезнь. В липкой слизи, источаемой мертвецами, полно всякой заразы. Обо мне не беспокойся. Со мной все будет хорошо, обещаю.

Утеллена покачала головой.

— Мне приходилось бывать и в худших местах. Я остаюсь с тобой, сынок. И давай не будем говорить об этом.

Солдат пожал плечами. Больше он ничем не мог помочь своим друзьям.

— В таком случае до свидания. Перед тем как отправиться в путь, я пришлю вам нормальной еды.

— Спасибо, — сказала Утеллена. — У тебя доброе сердце.

Развернувшись, Солдат обнаружил, что тюремщица ушла, оставив его одного искать дорогу назад, наверх. Ворон уселся Солдату на плечо, и они пошли, как им показалось, в правильном направлении, по коридорам, вымощенным скользкими от сырости плитами, тускло освещенным мерцающими факелами. Два-три раза Солдат, случайно прикасаясь рукой к стенам, чувствовал, что по ним течет липкая жижа. Вспомнив слова мальчишки, он поморщился от отвращения. Надо будет не трогать рот пальцами.

— Слушай, а мы в ту сторону идем? — вдруг спохватился Солдат.

— Ты меня спрашиваешь? Я птица. Спроси меня показать дорогу среди деревьев в лесу, и я тебе скажу, у какой ветки повернуть направо, а у какой — налево. А сейчас тебе нужен говорящий крот.

— Но ты же уже бывал здесь.

— Да, но я старательно запоминал все повороты. А сейчас я положился на тебя.

— Ну а я надеялся, что с нами останется тюремщица, — проворчал Солдат.

— Когда она от нас улизнула? Я не заметил, как она ушла.

— Все потому, что ты во все глаза таращился на женщину.

— Неправда. Утеллена меня не интересует. По крайней мере в том смысле, какой ты имел в виду.

Солдат бродил по коридорам, казалось, не имеющим конца. Время от времени он упирался в глухую каменную стену или в запертую дверь; приходилось возвращаться назад и поворачивать в другой коридор. В конце концов человек и птица как-то незаметно для себя очутились в самой древней части подземелья. Старинная кирпичная кладка местами выкрошилась, внизу стены были покрыты слоем плесени. В воздухе пахло затхлой сыростью, как будто свежее дуновение не проникало сюда вот уже полстолетия. Факелов на стенах больше не было. Солдату пришлось зажечь свечу, которую он постоянно носил в кармане на тот случай, если окажется ночью на неосвещенной улице. В сыром воздухе свеча горела плохо.

Вдруг Солдат наткнулся на громадную каменную колонну.

Он обошел вокруг колонны, имевшей в окружности около шестидесяти шагов. Сперва ему показалось, это круглая комната, но в сплошном камне не было ни окон, ни дверей.

— Что это такое? — спросил Солдат. — Похоже, мы в самом сердце подземелья.

— Это круглая камера, — ответил ворон. — Камень пустой внутри.

Солдат покачал головой.

— С чего ты взял?

— Присмотрись внимательнее. Неужели ты не видишь замочной скважины? Вот здесь. Ну вот же, прямо у тебя перед носом! А если ты приглядишься еще внимательнее, то увидишь тонкую трещину, идущую горизонтально на уровне твоей головы и под прямым углом опускающуюся вниз. По-моему, это дверь, а ты как думаешь?