Похороны чародея - Хантер Ким - Страница 16

Наконец отряд достиг перевала. Те, кто вез узников, не останавливаясь двигались вперед меж высоких каменных стен, предоставив другим прикрывать их отступление.

Держать оборону на узкой тропе было несложно. Как только все прошли через перешеек, два или три воина спокойно могли бы противостоять тысячному войску. Некоторые из лучников спустились с утеса и теперь палили в полчище разъяренных ханнаков, которые пытались силой прорваться в перешеек. На тропе между утесами скапливались груды тел, что представляло собой дополнительное препятствие на пути ханнаков. Оставшиеся наверху лучники поливали толпы преследователей дождем стрел. Наконец и они начали отступать вниз по склонам.

Солдат знал, что хозяином положения он стал лишь на время. Ханнаки наверняка знают обходные пути и не преминут ими воспользоваться. Если колонна теперь останется на месте, еще до заката ее окружат. Надо не теряя времени двигаться дальше, и чем быстрее, тем лучше.

— Оставь кое-кого из лучников на прикрытие, — посоветовал Кафф. — Пусть обороняют переход, пока остальные отходят.

С точки зрения капитана имперской гвардии с потерями в живой силе можно было не считаться. Главное — успешное завершение боевой задачи. Людьми в случае необходимости пренебрегают. Маршал Крашкайт также одобрил бы подобную тактику. Не было сомнений, что и королева посчитает потери оправданными. Да и сам Джаканда, военачальник карфаганцев, кивнул бы в знак согласия.

Но Солдат не мог оставить мужчин и женщин на верную погибель.

— Уходим прямо сейчас, — решил он, — все. Придется отступать с боем. Все равно у нас есть шанс выбраться.

Кафф хотел было возразить, но все-таки смолчал — возможно, вспомнил о своем обещании безоговорочно повиноваться Солдату. Он зычным голосом дал своим людям команду отходить, и его лучники вскочили в седла, а несколько мгновений спустя их примеру последовали и карфаганцы. Отступающие всей колонной двинулись по горной тропе. Ханнаки еще не поняли, что проход оставлен без обороны. Впрочем, скоро они об этом догадаются.

Колонна медленно, но верно пробиралась по горным переходам, зная, что ханнаки следуют за ними по пятам. У самой границы Гутрума войско сделало привал у реки, где воины освежились и утолили жажду. Бывшим пленникам выделили одежду, лошадям дали короткий отдых. Солдат подозвал офицеров.

— Уходим или остаемся и принимаем бой?

Кафф хмыкнул:

— Ты здесь решаешь.

— Шансы примерно равны. Если останемся и примем бой, нас измотают и возьмут численным превосходством. Если будем уходить, нас будут потихоньку подбивать с тыла. По мне — лучше двигаться. В стационарной обороне есть что-то деморализующее. Когда движешься, хотя бы окрестности меняются, шансы уйти увеличиваются, да и вообще лучше двигаться, чем стоять и ждать.

— Согласен, — кивнул Кафф.

— Я тоже, — сказала Велион.

Так началась битва с отступлением, продолжавшаяся почти до самых ворот Зэмерканда. Дикобраз Солдата, как прозвали колонну, двигался вперед, ощетинившись оружием со всех сторон. С флангов колонну защищали лево— и праворукие мечники, по фронту и с тыла — воины-ножницы, лучники стреляли из центра в атакующего врага. Во время этого отчаянного отступления по пустоши Солдат потерял больше имперских гвардейцев и карфаганских воинов, чем за всю операцию. Одним богам известно, сколько полегло ханнаков, потому что атаковали они независимо от силы и позиции колонны.

За каждого павшего гвардейца, каждого погибшего воина-карфаганца Солдат чувствовал личную ответственность. Это он потерял Короля магов, и, значит, все смерти ложились на его совесть. Однако то, что Спэгг остался жив, оказалось для Солдата полной неожиданностью. В голове его начали зарождаться подозрения. Как только дикобраз вошел в ворота Зэмерканда, Солдат решил задать торговцу руками пару неприятных вопросов.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Знаешь, меня не покидает мысль, что нападение у выхода из ущелья было неслучайным. Ханнаки нас явно поджидали, — сказал Солдат Каффу, когда они вошли на территорию шатров. — Похоже, враг знал, что мы везем с собой нареченного Короля магов. Думаю, ханнаков кто-то поставил в известность о наших перемещениях, поэтому, едва мы показались на дороге, на нас напали.

Капитан Кафф откинул голову, и глаза его превратились в желтовато-коричневые щелочки.

— Ты снова обвиняешь меня в предательстве?

Солдат нахмурился.

— Нет, не тебя. Спэгга. Я уверен, что продавец рук выдал нас ханнакам.

Кафф моментально остыл. Он пожал плечами.

— А зачем это Спэггу?

— Его брат, человек по имени Джагг, держит ферму к северу от Зэмерканда, на незащищенной территории — ее не охраняют карфаганцы. На ферму частенько наведываются непрошеные гости. Брат Спэгга даже покупает амекнийских рабов у торговцев из Уан-Мухуггиага — использует их как охрану. Не исключено, что Спэгг пошел на сделку с ханнаками, выставив условие: если они согласятся оставить в покое ферму его брата, он приведет мальчика-ведьмака прямо им в руки.

Но зачем? Зачем ханнакам понадобился мальчишка, которому назначено стать следующим Королем магов? Тут что-то не вяжется, и Солдат твердо решил выяснить, в чем дело.

— Он будет арестован и подвергнется пыткам, — сказал Кафф, разминая свою руку — орлиную лапу. — Быстро правду из него вытащим. Когда выжигаешь проходимцу глаз раскаленным прутом, правда так и прет, аж удивительно. Больно это — глаз раскаленному клейму отдавать. А будет упорствовать — разобьем мошонку камнями. Помню одного старика… Никак сознаваться не хотел. Хотя, если по правде, он так ничего и не сказал — язык-то мы ему вырезали и ящерицам скормили. Чего только с ним не делали…

Кафф отвел задумчивый взгляд в середину комнаты и стал предаваться воспоминаниям о пытках.

— Я бы хотел сначала его допросить, если ты не против.

Капитан имперской гвардии пожал плечами:

— Да пожалуйста, допрашивай. Но я тебе гарантирую, что ты ничего из него не вытянешь без специальных приспособлений.

— И все-таки я попробую.

Послали за Спэггом. Он прибыл, всем своим видом выражая недовольство.

— В чем дело? Мне нужно на рынок, пора снова зарабатывать свои скромные гроши. Выкладывай, что там у тебя, да поскорей.

Солдат холодно начал:

— Тебе сильно повезет, если ты увидишь свой прилавок в скором времени.

— Что?

— Ты предал нас! — вспыхнул Солдат, нисколько не сомневаясь теперь, глядя Спэггу в лицо, что тот виноват. Поведение торговца руками, весь его вид просто кричал о предательстве. — Ты продался ханнакам. Признавайся! Засаду устроили неспроста, они знали, что мы едем. Выбирай: или сейчас все расскажешь, или позже, в камере пыток.

Кафф, который сидел в это время в тускло освещенном углу кордегардии, где учинялся допрос, царапал когтями скамью. Этот скрежет не на шутку стал действовать Спэггу на нервы. Торговец уставился на Каффа, потом перевел взгляд на Солдата. Теперь Спэгг и вправду струхнул — понял, в какую угодил передрягу.

— Меня обвиняют в измене? — закричал он, изо всех сил изображая негодование. — Я правильно понимаю?!

— Совершенно правильно, — пробормотал Кафф. — Слышишь?

Спэгг притих и стал слушать, но ничего не услышал, кроме грохота проезжающих за окном телег, и потому решил уточнить:

— Что слушать?

— Слышишь, внизу, в подвале, уголь в жаровни насыпают? — спросил с улыбкой Кафф. — Нет? А я слышу. Подвальный люд к долгим посиделкам готовится. Да уж, гляжу я, подручным Лорда-поимщика воров не удастся ночью как следует прикорнуть. Как думаешь? Не очень-то им это по нраву. Они хотели провести вечерок в таверне, пропустить по паре кружечек эля с пирогами из куропатки.

Спэгга пот прошиб. Он стал взывать к милосердию Солдата:

— Солдат, ведь мы с тобой столько пережили вместе! Я никогда и не подумал бы предавать тебя. Почему меня привязали к тем каменным истуканам? Ответь, пожалуйста. Я угодил в ту же передрягу, что и мальчишка с матерью. Ты не можешь так со мной поступить. Если меня заберут в темницу, они заставят меня признаться, но я этого не делал. Человек что угодно скажет, если ему причинить боль. В какой-то момент начинаешь мечтать о смерти.