Страх вратаря перед одиннадцатиметровым - Хандке Петер - Страница 7

— Я ничего этим не хотела сказать! — воскликнула горничная.

Она вышла за ним в коридор, а потом он ходил за ней по пятам, пока она разносила полотенца по номерам. На повороте коридора они наткнулись на сваленную на полу груду грязных простынь. Когда Блох посторонился, со стопки полотенец у горничной соскользнула коробка с мылом. Нужен ли ей карманный фонарик, чтобы добираться домой, спросил Блох. У нее есть друг, разгибаясь с покрасневшим лицом, ответила горничная. А есть ли в гостинице комнаты с двойными дверями, осведомился Блох.

— Мой друг ведь столяр, — ответила девушка.

Он видел фильм, в котором гостиничного вора заперли между двойными дверьми, сказал Блох.

— У нас из комнат никогда ничего не пропадало! — сказала горничная.

Внизу в зале ресторана он прочитал, что возле кассирши была найдена мелкая американская монета в пять центов. Знакомые кассирши никогда не видели ее в обществе американских солдат; да и американских туристов почти не бывает в это время года. Кроме того, на полях газеты были обнаружены каракули, какие часто машинально чертят во время разговора. Каракули, совершенно очевидно, были начерканы не кассиршей; сейчас их изучают, в надежде, что они могут навести на след того, кто к ней приходил.

Подошел хозяин и положил перед Блохом регистрационный бланк; он со дня приезда Блоха пролежал у него в номере. Блох заполнял бланк. Хозяин стоял немного поодаль и наблюдал за ним. Снаружи, на лесопилке, в дерево вонзилась пила. Блох слушал этот визг как нечто недозволенное.

Однако, вместо того чтобы пойти, как было бы логично, с регистрационным бланком за стойку, хозяин пошел с ним в соседнюю комнату и, как видел Блох, заговорил там с матерью. И не вернулся сразу же, хоть и оставил дверь открытой, а все продолжал разговаривать и в конце концов прикрыл дверь. После чего вышел не хозяин, а старуха. Хозяин не последовал за ней, остался в соседней комнате, раздвинул занавески и, вместо того чтобы затем выключить телевизор, включил вентилятор.

Теперь, с другой стороны, в зал вошла горничная с пылесосом. Блох, уже нисколько не сомневаясь, ждал, что она выйдет с этим пылесосом на улицу; но она подключила его к розетке и стала возить туда и сюда под столами и стульями. А когда хозяин снова задернул в соседней комнате занавески, и мать хозяина вернулась в комнату, и наконец хозяин выключил вентилятор, Блоху показалось, будто все улаживается.

Он справился у хозяина, много ли газет читают в этих краях.

— Только еженедельники да иллюстрированные журналы, — отвечал хозяин.

Блох, задавший свой вопрос уже на пороге, нажимая локтем на щеколду, защемил себе руку между щеколдой и дверью.

— Доигрались! — крикнула ему вдогонку горничная.

Блох еще слышал, как хозяин спросил ее, что она хочет этим сказать.

Блох написал несколько открыток, но опустил их не сразу. А когда позднее, за пределами городка, уже собирался бросить в прибитый к забору почтовый ящик, то обнаружил, что ближайшая выемка будет лишь на следующий день. Со времени турне по Южной Америке, где его команда должна была в каждом городе отсылать в газеты открытки за подписью всех игроков, Блох привык в пути писать открытки.

Мимо целым классом прошли школьники; дети пели, и Блох бросил свои открытки. Когда они упали в пустой ящик, внутри что-то гулко отозвалось. Но почтовый ящик был настолько мал, что ничто там не могло отозваться. К тому же Блох сразу пошел дальше.

Некоторое время он шел напрямик через поле. Ощущение, будто по голове бьет отяжелевший от дождя мяч, ослабевало. Поблизости от границы начинался лес. Обнаружив первую же смотровую вышку по ту сторону нейтральной полосы, Блох повернул обратно. На опушке леса он сел на поваленное дерево. Но сразу же опять встал. Потом снова сел и пересчитал свои деньги. Поднял глаза. Местность, хотя и была плоской, выгибалась горбом, надвигалась совсем близко, казалось, она его вытесняла. Он был тут, на опушке, там была трансформаторная будка, там была молочная палатка, там было поле, там было несколько фигурок, там, на опушке, был он. Он сидел очень тихо, пока не перестал сам себя замечать. Позднее он разглядел, что фигурки на поле — жандармы с собаками.

Среди зарослей ежевики, почти с самого края, Блох заметил детский велосипед. Он поднял его. Седло было поставлено довольно высоко, как для взрослого. В покрышках торчало несколько колючек, но шины не спустили. Застрявшая в спицах еловая ветка не давала вращаться колесу. Блох выдернул ветку. Но потом бросил велосипед, рассудив, что жандармы могут издалека заметить сверкающую на солнце велосипедную фару. Однако жандармы с собаками уже прошли дальше.

Блох смотрел вслед сбегавшим со склона фигуркам; номерки собак и радиотелефоны то и дело вспыхивали. Может, вспышки эти что-то означают? Что, если это сигналы? Постепенно, однако, они потеряли всякий смысл: дальше, там, где шоссе поворачивало, загорались на солнце фары автомобилей, рядом с Блохом загорались осколки карманного зеркальца, вся дорога поблескивала кусочками слюды. Когда Блох сел на велосипед, из-под колес брызнула щебенка.

Он немного проехал. Потом прислонил велосипед к трансформаторной будке и пошел дальше пешком. Прочитал афишу кинотеатра, прикрепленную скрепками возле молочной палатки; другие афиши внизу все были содраны. Блох пошел дальше и в крестьянском дворе увидел малого, он стоял и икал. В плодовом саду он увидел кружащихся в воздухе ос. Возле придорожного креста в жестянках из-под консервов стояли сгнившие цветы. В траве вдоль шоссе валялись пустые коробки из-под сигарет. Около закрытых ставнями окон он увидел свисавшие крючки. Проходя мимо открытого окна, он услышал запах тления. В пивной арендаторша сказала ему, что в доме напротив вчера кто-то умер.

Блох хотел зайти к ней на кухню, но она встретила его в дверях и пошла впереди него в зал. Блох обогнал ее и пошел к столику в углу, но она уже села за стол поблизости от двери. Когда Блох хотел заговорить, она его тотчас опередила. Он хотел обратить ее внимание на то, что официантка носит ортопедическую обувь, но арендаторша уже указывала на улицу, где мимо шел жандарм, ведя детский велосипед.

— Это велосипед того немого школьника! — сказала она.

К ним присоединилась официантка с иллюстрированным журналом; все вместе они смотрели на улицу. Блох спросил, не явился ли вновь колодезный мастер. Но арендаторша, разобрав лишь слово «явился», стала говорить о солдатах. Тогда Блох сказал «возвратился», и арендаторша заговорила о немом школьнике.

— Он не мог даже позвать на помощь! — сказала официантка, вернее, прочла вслух подпись под фотографией в иллюстрированном журнале.

Арендаторша рассказала про кинокартину, где кто-то замесил в тесто сапожные гвозди. Блох спросил, имеются ли у часовых на смотровых вышках полевые бинокли; ведь там что-то поблескивает?

— Отсюда вышки и не видны вовсе! — ответила одна из женщин.

Блох заметил, что лица у них, особенно брови и волосы, в муке. Очевидно, они возились с тестом.

Блох вышел во двор, но, поскольку никто за ним не последовал, вернулся обратно. Он встал у музыкального автомата, оставив рядом с собой еще место. Официантка — она сидела теперь за стойкой — разбила стакан. На шум из кухни вышла арендаторша, однако посмотрела не на официантку, а на него. Блох ручкой позади автомата сделал музыку потише. Потом — арендаторша еще стояла в дверях — опять сделал громче. Арендаторша прошла по залу, будто вымеряя его шагами. Блох спросил, какую аренду платит она хозяину пивной, землевладельцу. Услышав этот вопрос, Херта остановилась. Официантка сметала осколки в совок. Блох направился к Херте, но та прошла мимо него на кухню. Блох последовал за ней.

На втором стуле лежала кошка, и он остался стоять возле арендаторши. Она заговорила о сыне землевладельца: он ее друг. Блох подошел к окну и стал расспрашивать о нем. Она описала, чем ее друг занимается. И продолжала говорить дальше, не дожидаясь расспросов. На краю плиты Блох увидел вторую консервную банку. Время от времени он произносил: да? Он увидел, что из кармана брюк, висевших на дверном косяке, торчит вторая деревянная линейка. Он перебил Херту, спросив, с какой цифры она начинает считать. Она запнулась и даже перестала вырезать сердцевину из яблока. Блох сказал, что с недавнего времени заметил за собой привычку считать, начиная с двух; например, сегодня утром, переходя улицу, он чуть не попал под машину, так как был уверен, что до второй машины успеет проскочить; первую он просто не посчитал. Арендаторша ответила ничего не значащей фразой.