Право быть человеком - Ханами Тая Владимировна - Страница 63

Дома меня ждало аж две неожиданности. Во-первых, в запасе имелось не пять минут, а целых восемь. А, во-вторых, в избушке находилась Танька. Которую, я, кстати, не видела с тех пор, как оставила ее в квартире, выпроводив оттуда столь безвременно почившего ухажера.

– Я в курсе, - хмуро встретила меня подруга. - Вот гад!

Говорила она явно не о Вадике.

– Тань, хватит причитать, мне сполоснуться надо, и причесаться бы не мешало.

– Дай угадаю, - склонила голову набок собеседница. - У вас сейчас совет какой-нибудь будет, и ты там с ним встретишься.

– Ты, как всегда, права, - вздохнула я.

– Мой голову, я тебя уложу. Где твои наименее жуткие штаны? Надо их погладить, а то ходишь вечно мятая.

Это она загнула. Кто же джинсы-то гладит? Постирала, расправила, повесила. Они высохли, я надела.

Семь минут.

Из крана льется целебный бальзам, а не вода. Ох, и намудрил мне тут дедушка Макс за ночь. Жаль, что времени так мало, я бы постояла бы, плескаясь, еще полчасика. Быстро вытереться полотенцем. Вон из душа. Пять минут и двадцать секунд. Ого! Это рекорд.

– Танька, что ты за безобразие суешь мне под нос?

– Безобразие надето на тебе, - потрясая шелковыми трусами, слава богам, не стрингами, скривилась подруга.

– Обычные трусы, - посмотрела я на себя в зеркало. - Цветные, хлопчатобумажные.

– Надевай то, что я тебе даю, - вызверилась подруга. - На День Рождения не смогла тебе подарить. Дарю сейчас.

– Ладно-ладно, только тише.

Четыре с половиной минуты.

– Держи бюстгальтер, снимай свое недоразумение! Я сказала! Бирку сними! Садись на пенек, сейчас тебя уложу.

Я покорно плюхнулась на то, что у меня стояло в комнате вместо табуретки, подставила Таньке голову, расслабилась. Не верила я во все эти женские штучки со стрингами, ходила в том, что мне было удобно. Да, я слышала байки о том, что белье, мол, меняет походку и самоощущение, что самая закоренелая феминистка начинает чувствовать себя женщиной, если ее одеть как подобает. Не знаю. Особых перемен я в себе не ощутила, а вот замерзнуть, если мы отправимся прямо сейчас на задание, да еще на Урал, имела все шансы. Но противостоять подруге, охваченной жаждой деятельности во имя спасения кинутой меня, было совершенно невозможно. Человечески, разумеется методами. До того, чтобы утихомирить Таньку магией, я еще не дошла.

Две с половиной минуты. На голове в кое-то веки раз что-то приличное взамен художественного беспорядка. Только вот, кому это нужно?

– Глаза.

– Потечет.

– Это особая, от Жозефины. Готово. Ну вот, теперь ты хоть немного на человека стала похожа.

– Танька, я все равно не верю во все эти методики продажи себя.

– Не продажи, а подачи. Одевай свои штаны. Оставь в покое это безобразие, оденешь мою рубашку. У тебя полминуты, катись отсюда.

Я все же мельком взглянула на себя в зеркало. У Таньки был несомненный талант. Та же я, ну, может быть, чуть облагороженная. Красиво, не спорю. Но… на кого это подействует?

"Правильно, ни на кого", - решила я, и влезла в свои обычные кроссовки. Гламур гламуром, а о выполнении задания тоже думать надо.

В избушку к начальству я, поеживаясь от непривычных ощущений на теле шелка с колючими кружавчиками, входила секунда в секунду.

Наши были уже все в сборе. Не хватало только наблюдателя. Я увидела Сан Саныча, и удивилась - этот-то что тут делает? И, если он тут, то при чем тут эта его… как он ее обозвал? Гестаповкой, что ли?

"Это карма, не иначе", - подумала я. - "Причем, плохая. В самом деле, должно же было что-то подтолкнуть к тому, чтобы я стала драконом? Точнее, попробовала им стать".

Решив так, я села за стол рядом с друидом, стараясь не смотреть в сторону металлиста, и держаться как можно естественнее. Ну Танька, ох и доберусь я до тебя!

– Разрешите войти?

А вот и Гестаповка. В камуфляже. И какого черта я теплю эти неудобства?

– Входите, майор!

Ого! Да у нее, поди, и награды боевые имеются… Впрочем, что это я тушуюсь? У меня тоже крестик от сибирского монарха Берендея на полке пылится. И огромное голословное спасибо от кучи народа за спасение начальской жизни. В том числе, и от самого начальства.

Пока я вправляла себе мозги, металлист покраснел, вскочил, как ошпаренный, отодвинул стульчик. Эк его, бедолагу, припекло-то.

"Ничего не понимаю", - прочла я мысли друида. - "А кто мне всю ночь по пиву жаловался, что совсем запутался?"

Ну, не знаю, кто там в чем запутался, а поведение моего боевого друга и товарища лично у меня ничего, кроме отвращения, не вызывало.

Да еще и бюстгальтер этот кошмарный скребся своими кружавчиками от малейшего движения. Жуть!

"Спокойнее, Лиса", - поймала я вдумчивый взгляд волхва. - "Я понимаю, тебе сейчас нелегко".

Я вздохнула, и турецкие кружавчики снова впились в мое изнеженное простым хлопком тело.

"Как только закончится совещание, сними с себя эту гадость. Еще не хватало тебе в ЭТОМ отправиться на Урал. И, потом, если ты не перестанешь изводить меня подробностями, я пойду и кого-нибудь изнасилую. И это будет на твоей совести".

Я кивнула. Настроение стремительно улучшалось.

– Начнем, - сказал волхв. - Кстати, все уже позавтракали?

Оказалось, что поели только вояки. Сан Саныч только улыбнулся, глядя на наши отрицательные жесты, губы Гестаповки скривились в презрительной усмешке к "гражданским". Металлист покраснел, и… тут я почувствовала, что мне его искренне жалко. В самом деле, он же не виноват, что его накрыло откатом от заклинания, и что я, вместо положенного мне по полу желания стать примерной женушкой, возмечтала стать драконом. И, потом, это гадко! Мало того, что я натерпелась от Илюхи презрения, так теперь еще и человек страдает. Что-то у них там в том измерении не доработано.

"Насколько я понимаю, это у него пройдет", - поймала я мысль волхва. - "Только вот, мне неизвестно, когда именно. Главное, чтобы вы не успели дров наломать за это время".

Я покосилась на Илью. Тот пялился на армейского наблюдателя с нескрываемым обожанием.

"Я терпеть больше не буду!" - немедленно озверела я. - "Да пошел он на… Фиг!"

– Тише, Лиса, скатерть не прожги, - услышала я спокойный голос начальства. - Итак, завтрак подан, чай налит, давайте, что ли, начинать.

Совещание оказалось предельно кратким - еще и каша не успела исчезнуть с тарелок, а мы уже свою задачу поняли. Нам предстояло впятером, мы втроем, и двое спецназовцев, проникнуть на территорию огромного ангара. Того, про который, возможно, поведала где батрачили кузнецы.

– Я думаю, денебцев следует начинать искать именно оттуда, - сказал Борис Иванович. - Хотя, признаюсь вам честно, на все сто процентов я не уверен. Экраны Владычицы показывают павильон, оборудованный для съемки порнофильмов. Я вас туда телепортирую, а вы уж на месте разберетесь, что к чему. В случае чего, я приду к вам на помощь.

– Как будем действовать? - будто и не услышав слова волхва, задала вопрос Гестаповка. - Начнем с проникновения на территорию подпольной киностудии?

Волхв блеснул багряными глазами. Взял себя в руки.

– Я же сказал, по обстоятельствам, - терпеливо пояснил он. - Какие-то проблемы?

– Я всегда выходила первой, - истерично произнесла солдафонка. - И это служило началом операции. Против кого я сейчас выйду? Против надувной куклы?

– Здесь другие порядки, Анна, - поспешил внести ясность Сан Саныч.

– Но это же бардак какой-то! - возмутилась Гестаповка. - Так поступают только разгильдяи!

– Добро пожаловать к нам в Заповедник, - широко улыбнулась я.

– Тише, - строго постучал трубкой по столешнице волхв. - Итак, если вопросов больше нет, то совещание окончено. Допивайте чай, готовьтесь, через полчаса выступаем.

Гестаповка фыркнула, и чеканя шаг, направилась к выходу. В воздухе повис единый вздох облегчения. Даже металлист, и тот не смог оторваться от коллектива, хоть и посмотрел на нас с друидом с укоризною.