Мистицизм звука - Хан Хазрат Инайят - Страница 25

Индийская музыка уникальна по характеру, поскольку исполнителю или певцу дана совершенная свобода в выражении их души через свое искусство. Характер натуры индуса может быть понят по духу индивидуализма. Все образование имеет склонность к индивидуализму, к выражению человеком себя в любой форме, в какой он способен. Поэтому, пусть даже себе в ущерб, но во многом на пользу, человек должен выражать свою свободу. Единообразие имеет свои достоинства, но очень часто парализует развитие в искусстве. Существуют два образа жизни: единообразие и индивидуализм. В единообразии есть своя сила, но индивидуализм имеет свою красоту. Если слушать певца, исполнителя индийской музыки, то первое, что он делает, это настраивает свою тампуру, чтобы она давала один аккорд; пока он настраивает тампуру, он настраивает свою собственную душу, и это имеет такое влияние на слушателей, что они могут его терпеливо ждать часто значительное время. Когда он находит себя настроенным на свой инструмент, на этот аккорд, его душа, ум и тело кажутся едиными с инструментом. Человек с чувствительным сердцем, слушая его песню, даже иностранец, почувствует, как он поет под этот аккорд, как он настраивает свой дух под этот аккорд. И с этого времени певец становится сконцентрированным; с этого времени он настроил себя на всех присутствующих. Он не только настроил инструмент, он почувствовал нужду всех душ в аудитории, потребности каждой души, то, чего они хотят в этот момент. Не каждый музыкант может сделать это, но лучшие могут. И когда он синтезирует все, мистическое действо возникает само собой, и когда он начинает свою песнь, кажется, что она затрагивает каждого человека в аудитории, потому что все это есть ответ на потребности душ, сидящих здесь. Он не составляет программу заранее; он не знает, что будет петь дальше, но каждый раз он вдохновлен исполнять определенную песнь или сыграть определенный лад. Он становится инструментом всей космической системы, открытым для всего вдохновения, единым с аудиторией, настроенным на аккорд тампуры, и это есть не только музыка, но духовное чудо, которое он дарит людям. Традиционные древние песни Индии, написанные великими Мастерами, передавались от отца к сыну. Этот путь обучения музыке отличен от западного способа. Здесь музыка не всегда записана, но ей обучаются подражанием. Учитель поет, а ученик подражает, и все сложности и тонкости изучаются подражанием.

Именно мистический аспект музыки был тайной всех религий. Великие этого мира, такие как Христос, Будда и другие, приходили раз за разом, чтобы быть примерами для людей и выражать совершенство, являющееся объектом каждой души. Тайна, скрытая за всеми великими религиями и в работе этих учителей, заключалась в том, что человек должен достигнуть высочайшей вершины, называемой совершенством; и именно этому принципу учит первый урок, который музыкант дает своим ученикам. Ученик не только подражает учителю, но он фокусирует свой дух на духе учителя; и он не только учится, но наследует от своего учителя определенные состояния. Отсутствие духовного пробуждения, которое мы обнаруживаем сегодня, – вот причина, по которой множество искателей истины не пришли к удовлетворительному ответу: они всегда следовали за истиной внешне, они брали ее из книг или узнавали от учителя. На Востоке было время, и подобное существует даже сейчас, когда маленький мальчик, пришедший обучаться у учителя, был очень расположен к нему; его уважение, его отношение к учителю были такими же, как к священнику; таким образом он учился ценить, принимать и уважать его знание. Самое прекрасное – читать о жизни великих певцов в Индии, как они подражали своим учителям и как они иногда становились даже более великими, чем их учителя.

Индийская музыка позволяет тренировать ум и душу, поскольку музыка – это наилучший способ концентрации. Когда вы говорите какому-то человеку сконцентрироваться на определенном объекте, сам факт попытки сконцентрироваться делает его ум еще более беспокойным. Но музыка, привлекающая душу, удерживает ум в концентрации. Если человек знает как ценить ее, как отдать ей свой ум, удерживая все другие вещи в стороне, он развивает силу концентрации естественным образом. Кроме красоты музыки, существует нежность, приносящая жизнь в сердце. Для человека тонких чувств, добрых мыслей жизнь в мире очень тяжела. Она раздражает и иногда оказывает леденящий эффект. Она, можно сказать, замораживает сердце. В этой ситуации человек испытывает депрессию, вся его жизнь становится безвкусной; сама жизнь, предназначенная быть небесами, становится местом страдания. Если человек может сфокусировать свое сердце на музыке, то это похоже на согревание чего-то, что было заморожено. Сердце возвращается в свое естественное состояние, а ритм регулирует его удары, которые помогают восстановить здоровье тела, ума и души и привести их в правильное настроение. Радость жизни зависит от совершенной настройки ума и тела.

Глава 6 ВИНА

Великий индийский поэт воспел на санскрите хвалу вине: «О, этот инструмент со струнами из жил! Смотря на него, касаясь его, слыша его, можешь стать свободным, даже если убьешь брамина!» А убийство брамина считалось самым тяжким из всех грехов. Этот инструмент был изобретен Господом Иогинов Шивой, чье имя также Махадэва. Он дал миру опыт всей своей жизни в практике Йоги, и его почитают в Индии как божество. Его писания считаются святыми. Он был великим мастером дыхания и отшельником; он жил в горах, где подолгу сидел, дышал вольным воздухом широких горизонтов Востока, и практиковал мантры – слова и фразы, изменяющие все существо человека. Затем он захотел сделать некий инструмент, который бы использовался для достижения высочайшего блаженства посредством музыки. В лесу он срезал кусок бамбука. Потом он взял две тыквы, выдолбил их и привязал к этому бамбуку. Он сделал струны из жил животных и привязал их к инструменту; так он создал свою первую вину и в одиночестве практиковался на ней. Рассказывают, что когда олень в лесу услышал его игру, он произнес: «Сделай струны из моих собственных вен и натяни их на свою вину, но пока я жив, продолжай играть». Махадэва сделал свой инструмент в помощь человеческому телу и уму, с учетом их различных состояний утром, в полдень, днем, ночью и когда пробуждается заря. Он обнаружил, что каждое время дня и ночи на тело и душу человека производит свое определенное действие и что ритм, присущий этому определенному времени, должен быть предписан психологически и мистически для того, чтобы возвысить душу. Поэтому психологические основы музыки были заложены Махадэвой в науке, называемой рага, что значит «эмоция» – эмоция контролируемая и используемая для наилучшей цели. Когда его супруга Парвати увидела этот инструмент, она сказала: «Я должна изобрести свою вину». Она взяла половинки тыкв и сделала другой вид вины, – вину Сарасвати. Так получились две вины; на одной играют мужчины, на другой – женщины. На этом втором инструменте можно извлекать не только диезные или бемольные ноты, но даже и микротоны, и таким образом музыка становится богаче. Но в совершенстве овладеть наукой микротонов столь сложно, что это занимает всю жизнь.

Музыканты Индии посвящают двенадцать часов в день или более практике различных ритмов, импровизируя с ними. И в конце дня они создают такой психологический эффект, что это уже не музыка, а магия; магия, которая может потрясти и проникнуть в самое сердце человека. Это мечта, медитация; это рай. Слушая ее, человек чувствует себя в другом мире. Хотя их музыка почти неизвестна. Вместо того, чтобы исполнять ее перед тысячами людей, только один, два или три человека того же качества и природы собираются вместе, чтобы сполна насладиться этой музыкой. Если присутствует посторонний элемент, то музыкант не чувствует себя вдохновленным. Однажды один музыкант был приглашен играть на вине. Он пришел и его приветствовали. Он снял чехол со своей вины. Потом он посмотрел туда и сюда и нашел некий диссонанс. Тогда он упаковал свою вину, простился и собрался уходить. Присутствующие почувствовали разочарование и умоляли его сыграть; но его ответ был: «Что бы вы не дали мне, все равно я не склонен играть». Это сильно отличается от составления программы на месяцы вперед. Музыкант на Западе шесть месяцев привязан к исполнению определенной программы; он беспомощен. Но в таком виде это не музыка, это труд, это делается механически. Певец на Востоке никогда не знает, что он будет петь, пока не начнет петь. Он чувствует атмосферу места и времени и тогда начинает петь или играть все, что приходит ему на ум. Это особая вещь. Я не хочу сказать, что музыка этого типа должна быть вселенской, универсальной музыкой; она просто принадлежит некому вдохновленному человеку в уединенном месте.