Золотая заря любви - Хэмпсон (Хампсон) Энн - Страница 18

– Мне кажется, – заметила Пеппо, бросив презрительный взгляд в сторону Геро, – тебе же будет лучше, если ты женишься на Андруле.

Если она надеялась своими намеками разозлить Дамиана, то она просчиталась – тот лишь вежливо улыбнулся и сказал:

– Ты права, Пеппо. Приданое Андрулы будет Маркосу очень кстати, когда он промотает свои деньги.

Маркос вспыхнул, хотел что-то возразить, но потом повернулся к Геро.

– Жаль, что я не встретил тебя раньше Дамиана, – шепнул он.

Геро уже не раз слышала от него подобные слова. Она лишь рассмеялась и посоветовала ему не говорить глупости.

– Ты никогда бы не смог жениться на мне – простой бедной девушке, – непроизвольно вырвалось у Геро.

Маркос удивленно посмотрел на нее.

– Но Дамиан-то ведь женился, – сказал он. Смущенная Геро попыталась исправить свою ошибку:

– С Дамианом все обстояло иначе. Его уже лишили наследства, ему было нечего терять. Если бы ты женился на мне, ты бы все потерял.

Маркос кивнул и грустно произнес:

– Ты права. Я бы никогда не смог на тебе жениться.

Геро хотелось рассмеяться, хотя Маркос не сказал ничего смешного. На Кипре было то же самое – мужчины редко женились по любви. Ей был известен один случай, когда молодой человек был на самом деле влюблен в свою невесту, но хотя у него был свой участок земли и хороший дом, доставшийся от родителей, он все не делал девушке предложения. Ее родители должны дать за ней приданое – для этого всей семье предстояло трудиться не один год.

– На это уйдет лет десять! – сказала тогда Геро Теодору. – Почему ты не женишься прямо сейчас?

Молодой человек нахмурился.

– Мне придется много работать, чтобы дать приданое своим дочерям, так почему же я должен брать бесприданницу?

– Но зачем тебе два дома?

– Один я могу сдать в аренду и заработать на этом много денег. Потом эти деньги пойдут на приданое одной из моих дочерей.

Геро подумала, что если учесть постоянный рост цен на недвижимость, к тому времени, как возлюбленная Теодора получит приданое, она уже будет слишком старой, чтобы иметь детей. Она вспомнила, что Янис Стефанидес ждал двадцать лет, пока родители невесты приготовят ей приданое, но ведь Дина была самой младшей из четырех сестер.

Размышления Геро прервал голос Дамиана:

– Геро, зайди ко мне в кабинет минут через десять. Я хочу поговорить с тобой.

– Хорошо. – Она с удовольствием покинула бы гостиную немедленно. – Я могу пойти прямо сейчас, – сказала она в спину Дамиану.

– Не сомневаюсь. Но я хочу, чтобы ты пришла через десять минут.

– Ты вправе обидеться, – шепнул девушке Маркос. – Как могло случиться, что ты вышла замуж за моего надменного братца?

Геро предпочла бы не отвечать на этот вопрос. К счастью, ей и не пришлось: в эту минуту в гостиную вбежала Елена. Даже не взглянув на своих родителей, она сразу направилась к Геро и стала просить девушку поиграть с ней.

– Поиграть?! – возмущенно воскликнула Пеппо. А Катрина с презрительной усмешкой взглянула на девушку – совсем еще ребенка, – на которой Дамиан женился, только чтобы досадить Клео. – Что ж, твоей тете Геро нечем больше заняться, кроме игры, – съязвила Пеппо.

– Они играют в теннис. Я не вижу в этом ничего плохого, – вступилась за подругу Кристина. – Ты вот всегда жалуешься, что полнеешь, так почему бы и тебе не присоединиться к ним?

– Вот именно, – неожиданно вмешался Маркос. – Мы с Кристиной уже попробовали играть, нам понравилось. Я даже попросил Дамиана оборудовать корт, и он пообещал.

– Вся эта беготня, – нахмурился Георгиос, чья фигура расплылась еще больше, чем у его жены Пеппо, – приведет только к сердечному приступу. А я не собираюсь на тот свет раньше Клео, – со смехом добавил он.

– Нико, – начала Кристина, глядя прямо на своего мужа, – ты должен научиться играть. Геро все тебе объяснит.

– Но, дорогая…

– Не ленись. – Она заговорила шутливым тоном, вовремя сообразив, что ставит мужа в неловкое положение. Ведь это ему принадлежало право отдавать приказания в их семье. Кристина решила применять то, что усвоила от Геро, но пока в небольших дозах.

– Ты не должна позволять тобой командовать, – однажды сказала ей Геро. – У нас в Англии все равны, и каждый может высказать свое мнение.

– Но здесь женщины всегда подчинялись свои мужьям, Геро. В Греции все иначе.

– Глупости! Стоит только начать. Нико любит тебя, а это очень сильное оружие.

– А ты разве не подчиняешься своему мужу? – поинтересовалась Кристина.

Геро, не растерявшись, ответила, что во многих случаях она подчиняется мужу, но лишь потому что Дамиан старше ее и у него больше жизненного опыта.

– Но я не позволю ему полностью подчинить меня, – твердо заявила она, хотя на деле не чувствовала такой уверенности. У Геро не было никаких иллюзий относительно характера Дамиана; если бы они были женаты, ни о каком неповиновении мужу не было бы и речи. Однако сейчас Геро объясняла Кристине, как можно воздействовать на Нико, который не отличался сильным характером, а о своем положении предпочитала молчать.

– Так я, по-твоему, лентяй? – возмутился Нико. – Ты еще увидишь, как я играю!

– Прямо сейчас? – оживилась Елена и быстро глянула на Геро.

– Нет, Елена, – ответила ей Геро. – Дядя Дамиан хочет поговорить со мной, но потом мы поиграем.

– А ты пойдешь? – спросила девочка Кристину.

– Хорошо, пойдем. – Кристина встала. – Нико, а ты? Нико согласился посмотреть их игру, и все трое ушли.

– Мне тоже пора, – сказала Геро, взглянув на часы. Остальные опять вернулись к пересудам насчет здоровья

Клео. Неприкрытый цинизм разговора покоробил Геро. Желать человеку смерти – это было ужасно. Но если бы все эти годы они не были покорными исполнителями воли Клео, сейчас бы не было недовольства и неприязни.

– Пока она жива, мы не можем даже думать о собственном доме, – жаловался Георгиос.

Геро нахмурилась. У Георгиоса были свои средства, причем немалые, иначе он не стал бы мужем Пеппо.

– Конечно, мы могли бы купить дом на деньги Георгиоса, – сказала Пеппо, – но Клео это не понравится, и она может лишить меня наследства.

Как крепко Клео держит их всех! Они должны либо поступиться своей свободой, либо потерять надежду на наследство. Только у Дамиана хватило характера выбрать свободу. Интересно, во сколько ему обошлось неповиновение? Маркос как-то помянул полмиллиона фунтов. Эта цифра поразила Геро и одновременно заставила еще больше уважать Дамиана. Он все выше поднимался в ее глазах, хотя девушка сама не осознавала этого.

Полмиллиона… а теперь эти деньги разделят между остальными в дополнение к тому состоянию, которое они должны получить по завещанию.

– Ну, сейчас не стоит рисковать, – вставил Маркос. – Как бы она ни цеплялась за свою власть, дни ее сочтены.

Если бы эти слова сказал кто-нибудь другой, Геро промолчала бы. Но за это время она уже достаточно хорошо узнала Маркоса и поняла, что мстительность и жестокость ему не свойственны. Поэтому девушка не смогла удержаться от резкого осуждения:

– Перестань, Маркос! Как можно желать смерти бедной старой женщине…

– Бедной старой женщине, говоришь? – прервал ее Георгиос, а Пеппо удивленно воззрилась на Геро.

– Да. Клео очень несчастна – у нее нет среди вас ни одного друга!

– Катрина относится к ней по-дружески, – вмешался Маркос, чувствуя, что Геро надо остановить. Он догадывался, что ее прямота может принести только вред. – Нет, Геро, ты не можешь утверждать, что у Клео нет ни одного, друга.

Геро уже собиралась покинуть гостиную, но остановилась в дверях.

– Ты понимаешь, что ты сейчас сказал?

– Д-да… Нет… Что ты имеешь в виду, Геро?

– Ты ясно дал понять, что Катрина – единственный друг Клео, а ее дружеские чувства можно легко объяснить.

– Ты несправедлива к Катрине, – возразил Маркос.

– Катрина думает вовсе не о Клео. Она притворяется, будто хорошо к ней относится, потому что Клео выбрала ее в жены Дамиану! Но оставим Катрину, возьмем вас! Георгиос и Пеппо только и ждут смерти Клео, чтобы завладеть деньгами. Ты тоже. И даже Нико… хотя Кристина относится к этому иначе. Я уверена, что она не желает смерти Клео! – Геро даже побледнела от гнева. Она давно хотела высказать им все, что думала о них, но не ощущая себя членом семьи, никак не решалась это сделать. Но недавно Геро сообразила, что им все равно не известно истинное ее положение, и решила не скрывать своего отношения к ним.