Неосторожное сердце - Хэмпсон (Хампсон) Энн - Страница 11

Эндрю нетерпеливо передернул плечами и предложил прогуляться. Мюриел молча пошла рядом с ним.

– Может, лучше пойдем танцевать, – сказал он наконец.

– Хорошо.

В полночь они вновь вышли на палубу. Эндрю, казалось, находился сейчас за тысячи миль от нее… и все же держал ее за руку. Он подвел ее к борту, и когда она нерешительно взглянула на него, то заметила, как напряглось его лицо, как крепко сжал он губы, словно изо всех сил старался удержать себя в руках.

– Это прощание, Мюриел, – беспечно сказал он. – Давай не будем его затягивать.

– Прощание… – Мюриел весь вечер предчувствовала это – его поцелуй ясно сказал, что Эндрю не чувствует к ней ни любви, ни уважения, – и все же удивленно смотрела на него, словно не веря своим ушам. – Ты вовсе не это хотел сказать, – воскликнула она с болью и отчаянием. – Нет, Эндрю… ради бога, скажи, что ты… ты просто пошутил! Неужели мы больше никогда не увидимся?

Ее голос упал до умоляющего шепота, и Эндрю нахмурился, опять почувствовав неловкость и сомнение. Но он лишь слегка пожал плечами.

– Такой вот флирт во время круиза доставляет много удовольствия, но не стоит воспринимать его серьезно. Ты же сама хорошо это знаешь.

– Флирт? – Все ее светские манеры вмиг исчезли, она едва могла справиться с рыданиями. – Значит, ты расцениваешь наши отношения как флирт?

«Не может быть, – в отчаянии думала она. – Эндрю не может желать разрыва. Мы же созданы друг для друга, разве он этого не понимает?» Она уже приготовилась сказать ему об этом, но слова замерли у нее на губах. То, что для нее было дорогим и искренним чувством, для него лишь… развлечение. Да, это конец: Эндрю больше никогда не захочет ее видеть.

– Давай не будем все портить глупым притворством. – Его слова безжалостно вторглись в ее мысли. – Мы оба отлично провели время; кончим на этом и расстанемся друзьями.

Мюриел отшатнулась, как будто ее ударили; ее руки бессильно повисли, все чувства покинули ее. В хаосе мыслей четко проступала лишь одна: Эндрю – лишь бессердечный дон-жуан, которому доставляет удовольствие завлекать доверчивых женщин, а потом с холодным равнодушием отвергать их любовь. Он не стоит того, чтобы жалеть о нем…

Она непроизвольно сжала руки и крепко прижала их к груди, как бы стараясь унять разрывающую сердце боль, а когда снова взглянула на него, то увидела, что он смотрит на ее руки со странным, задумчивым выражением. Но затем на его губах вновь появилась насмешливая улыбка и пронзила все ее существо. Мюриел опустила глаза, но вскоре взяла себя в руки и сказала со спокойствием, которое удивило ее саму:

– Да, ты прав: мы отлично провели время. – Она даже засмеялась дерзким смехом, который полностью отвечал его настроению. – Ты хотел, чтобы наше прощание было коротким, поэтому я говорю тебе просто – прощай!

И Мюриел ушла, не дожидаясь его ответа.

Эндрю стоял, глядя ей вслед, пока она не скрылась из вида, а потом облокотился о борт. На него снова накатило беспокойство, которое он все это время отгонял от себя, и он ощутил явственное чувство вины, которое не мог объяснить.

Он с первого взгляда понял, что она из себя представляет, и только хотел проучить ее. Откуда тогда это чувство вины? Куда подевался триумф, который он надеялся ощутить при последнем прощании? Его триумф оказался неожиданно горьким, а вместо него появилась уверенность, что расстроенное лицо Мюриел будет преследовать его до конца дней.

Она так тихо стояла вот здесь, рядом, ее огромные печальные глаза были полны слез, а ладони стиснуты, словно в немой мольбе. Все ее светские манеры улетучились, она казалась ребенком, беззащитным и жестоко обиженным.

«Чепуха! – одернул себя Эндрю. – Она взрослая женщина, которая свою игру проиграла. Ясно, что она готова расплакаться от разочарования».

Наконец он отправился в свою каюту. Он был рад, что круиз закончился. Но чтобы хоть еще один раз он теперь куда-нибудь поехал!.. Нет уж, Биллу на следующий год придется поискать себе кого-нибудь другого, если только, конечно… Эндрю слегка улыбнулся: кажется, Билл-то и попался. Но Кэтлин – достойная девушка…

Их корабль прибыл в порт в девять часов утра. Эндрю завтракал в одиночестве: Билл и Кэтлин позавтракали раньше. Мюриел, заметил Эндрю, за столом не было. Закончив завтрак, он подошел попрощаться с ее тетей и семьей Уэрсли.

– До свидания, мистер Берк. – Лицо тети Эдит сохраняло бесстрастное выражение. – Надеюсь, мы еще встретимся когда-нибудь.

– Я был бы рад, – Эндрю вежливо улыбнулся. – А где же Мюриел?

– У нее разболелась голова.

– Очень… жаль. – Он спокойно выдержал ее пристальный взгляд, затем высокомерно поднял бровь. – Я надеюсь, ей скоро станет лучше, – произнес он и обратился к мистеру Уэрсли.

– Интересно… – пробормотала тетя Эдит некоторое время спустя, глядя, как Эндрю и Билл сходят на берег. – Интересно, знал ли он, что замышляла эта глупая девчонка? Он с самого начала показался мне очень наблюдательным человеком.

IV

Сердечный приступ сразил мистера Патерсона, когда он брился поутру в ванной, и только тогда его семья узнала, что он уже больше года посещал врача.

Миссис Патерсон явно находила удовольствие в роли безутешной вдовы, а единственным чувством Диль была досада, что отец оставил им так мало денег. Мюриел казалось, что только Дерек разделяет ее глубокое горе, но и он иногда веселился, словно ничего страшного не случилось.

Однажды в конце октября Мюриел, пройдя не одну милю в туман и дождь, пришла домой усталая и увидела, что матери нет дома, а сестра спокойно сидит у камина и читает. Стол не был накрыт, и Мюриел сказала с неожиданной резкостью:

– Диль, ты могла приготовить хотя бы чай.

– Еще чего?! – фыркнула сестра. – Ты что, забыла, что я нездорова? Тебя не волнует, что я могу переутомиться!

– Тебе-то это не грозит, – парировала Мюриел. – А что касается болезни, то беременность – совершенно естественное для женщины состояние.

– Ты так думаешь? Подожди, вот сама подзалетишь, тогда запоешь по-другому!

Мюриел поморщилась и отвернулась.

– Я считаю, что ты слишком изнежена, – сказала она, доставая скатерть из комода. – У тебя не прибавится здоровья, если будешь бездельничать целыми днями…

– Помолчала бы! Когда начнешь работать сама, тогда и будешь высказывать свое мнение. А пока мой муж помогает содержать тебя, воздержись от замечаний!

Мюриел резко повернулась, краска гнева залила ее лицо.

– Он вовсе не содержит меня! Мама тратит деньги, которые мы получили за магазин. Не смей так говорить!

– Какие мы гордые! – презрительно бросила Диль. – Ты права насчет мамы, она и вправду тратит деньги от продажи магазина, но тратит их куда быстрее, чем ты думаешь. И не на хозяйство, а на тряпки и прочую ерунду. Нравится тебе или нет, но наш вклад в этот дом помогает содержать и тебя. И чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше. Ты ведь не торопишься найти работу.

– Ты полагаешь, что я мотаюсь в Барстон для развлечения? – гневно спросила Мюриел.

– Если бы тебе по-настоящему была нужна работа, ты бы согласилась на ту, которую тебе предложил приятель Фреда!

Мюриел промолчала и ушла на кухню готовить чай. Диль была права – ей следовало согласиться на ту работу; там хорошо платили, а деньги были очень нужны. «Но я скорее умру от голода, чем пойду туда работать, – горячо говорила она себе. – А то он подумает, что я бегаю за ним».

В семье ничего не знали о том, что произошло с Мюриел во время круиза. Все просто решили, что ее план сорвался, а Диль с раздражением сказала ей, что она не умеет жить, и о круизе просто забыли. Мюриел рассказала правду только Кристин, не открыв, естественно, имени Эндрю. Кристин, тоже недовольная ее провалом, сказала, что ей ни в коем случае не следовало влюбляться самой.

С тех пор Мюриел не встречалась с Кристин, не видела она и тетю Эдит. Скоро сам круиз и упущенные на нем возможности были забыты всеми, кроме самой Мюриел. Никогда, ни на одну минуту она не забывала Эндрю. Даже когда умер отец, память об Эндрю все время была с нею, только еще больше усиливая горе.