Людовик возлюбленный - Холт Виктория - Страница 37

Король решил поохотиться в лесу Сенар. Герцогиня де Шатору, не особенно разделявшая опасения Ришелье, позабыла о женщине, которая жила неподалеку от леса и так настойчиво искала внимания короля.

Охотники выехали в лес, и тут в разгар охоты начался дождь. Никто не имел ничего против мелкого дождика, но на этот раз пошел настоящий ливень, и кто-то, возможно с тайным умыслом, предложил укрыться в ближайшем дворце, где их наверняка радушно примут.

Король согласился, и даже обрадовался. Герцогиня де Шатору разделяла его радость, и охотники весело поскакали ко дворцу.

Когда герцогиня увидела хозяйку дворца, она с трудом справилась с приступом гнева.

– Ваше величество, – вскричало милое создание, делая такой реверанс, что даже придворные дамы Версаля умерли бы от стыда. – Я потрясена такой великой честью.

У Людовика засверкали глаза, ее очарование действовало на него опьяняюще.

– Я боялся, что своим неожиданным приездом мы доставим вам неудобство, – церемонно ответил король.

– Ваше величество, вы можете быть уверены, что наши двери для вас открыты всегда. Мы сожалеем лишь о том, что у нас не было возможности лучше подготовиться к вашему приезду.

Герцогиня окинула мадам де Этоль холодным, оценивающим взглядом.

– Мы тоже не были готовы к такой непогоде, – сказала она.

Королю слова герцогини де Шатору показались вызывающе бестактными, сглаживая ситуацию, он пробормотал, что радуется сильному дождю.

Мадам де Этоль, сохраняя достоинство, приказала слугам принести охотникам еды; и, пока они подкреплялись, хозяйка стремилась быть поближе к королю. Но герцогиня не позволяла заносчивой девчонке говорить слишком уж много. Она властно старалась переключить внимание Людовика и привлечь его к собственной особе.

– Как только прекратится дождь, – заявила герцогиня де Шатору, – мы немедленно продолжим прерванную охоту.

Поскольку король не хотел обидеть герцогиню, он согласился.

– Этот день, – сказала мадам де Этоль, прекрасные глаза которой выражали безграничную преданность королю, – самый важный день в моей жизни. Я никогда не забуду, как в мой скромный дворец приезжал сам король.

– Я тоже никогда не забуду, – галантно ответил Людовик.

Мадам де Шатору потащила его из дома к лошадям. Она решила, что не допустит никогда подобных непредвиденных затруднений.

В тот вечер король пребывал в весьма приподнятом настроении и был готов к развлечениям. Он был особенно любезен с герцогиней, будто эта прекрасная молодая женщина из их дневного приключения его вовсе не интересовала.

Началась игра в карты, и во время паузы между играми мадам де Шевро, присутствовавшая на охоте, воскликнула:

– Насколько мила была та женщина, что приютила нас сегодня!

Над столом повисла тишина. Король улыбался, пытаясь вспомнить.

– Мадам де Этоль, – продолжала мадам де Шевро, – была так элегантно одета, можно было подумать, что она придворная дама!

Герцогиня вдруг поняла, что король скрывает, как сильно его интересует женщина, то и дело появлявшаяся на его пути. Герцогиня была в гневе на мадам де Этоль. Мало того что она без разрешения присоединилась к королевской охоте и заманила Людовика в свой дворец, так ей еще и удалось пробиться на прием.

Проходя мимо мадам де Шевро, герцогиня с намерением задела ее. Ей было известно, что у мадам де Шевро на правой ступне огромная мозоль, и мадам де Шатору с силой наступила на ногу несчастной даме.

Та, вскричав от страшной боли, упала на кресло без чувств.

– Ой, видимо, я задела ее мозоль, – равнодушно заявила герцогиня. – Позовите ее слуг, они отнесут ее в спальню. Пусть лежит и выздоравливает.

Мадам де Шевро отнесли в ее комнату. Все присутствующие заметили, что со стороны герцогини это означало объявление войны.

Имя мадам де Этоль не должно было больше произноситься в присутствии короля.

Чуть позже мадам де Этоль попросили больше не появляться в лесу, когда там охотится король. Ее предупредили, что если она все же появится там, то вызовет этим сильное недовольство со стороны герцогини де Шатору, а это чревато для нее крупными неприятностями.

Глава 8

КОРОЛЬ В МЕЦЕ

Людовик вместе со своей армией принял активное участие в войне за австрийский престол. После смерти Флери его наставником стал маршал герцог де Ноай. Дело в том, что, хотя Людовик и собирался править самостоятельно, ему было нелегко избавиться от недостатков своего воспитания. Короля Франции с пяти лет всегда окружали люди старше него, приучившие его полагаться на их мудрость. Людовику было необходимо найти замену кардиналу.

Герцог де Ноай, который пользовался доверием Людовика XIV, советовал Людовику вести политику аналогичной той, которая велась его предшественниками. Маршал напомнил королю, что его прадедушка и Генрих IV никогда не позволяли управлять собою фаворитам.

Народ был рад видеть во главе государства короля. Они удивлялись, как такой умный человек так долго позволял управлять собой кардиналу. В то время никто еще не подозревал о его врожденной лености и не видел, что у короля развивается чувство обреченности. Людовик и сам не подозревал об этих качествах своей натуры. Сейчас, когда он только начинал осознавать радость и великую честь быть истинным королем, он не догадывался, что если постоянно не держать себя под контролем, то его лень и чувство обреченности могут погубить либо его самого, либо Францию.

Англия вступила в войну на стороне врага Франции, и Ноай выстраивал бой с участием пехоты короля Георга II.

В то время на поле брани была задействована почти вся французская армия. Франция воевала на трех фронтах: в Эльзасе, на реке Рейн и в Восточной Фландрии. Ноай командовал армией во Фландрии, и именно туда решил отправиться король.

Решение короля широко обсуждалось в Версале. Королева хотела последовать за своим мужем. Она вовсе не считала это странной просьбой. Королевы и раньше отправлялись на битву вместе со своими мужьями. На фронте для нее и ее фрейлин обязательно нашлась бы работа.

Королева хотела было попросить Людовика взять ее с собой, но из-за мадам де Шатору отношения между королем и королевой быстро ухудшились. Мария активно протестовала против занимаемого герцогиней положения официальной любовницы, которое поставило герцогиню выше королевы. Людовик отвечал, что Мария должна принять мадам де Шатору.

Королева ревновала сильнее, чем когда бы то ни было. Что касается короля, то он был глубоко оскорблен тем, что жена так долго отвергала его любовь. Он подчеркивал, что она не имела права мешать другим принимать то, от чего отказалась сама.

Ссора привела к тому, что король и королева разговаривали только на публике. Но теперь, когда Людовик собрался на войну, Мария опасалась за его безопасность. Кроме того, ее пугали плохие новости из Фонтевро о малышке Терезе-Фелиции, и Мария решила во что бы то ни стало последовать за Людовиком. Она переступила через свою гордость и написала ему записку, в которой просила его взять ее с собой в каком угодно качестве. Она умоляла Людовика ответить на ее записку.

Король ответил, что ее место при дворе и что она ничем не могла помочь ему на фронте. Кроме того, казна не выдержит затрат на поездку королевы на фронт.

Король покинул Версаль в мае. Его отъезд был одной из придворных «тайн», о которой все знали. Третьего числа после ужина в половине первого ночи король отходил ко сну со всеми обычными церемониями. Когда все присутствующие разойдутся, Людовик должен был встать с постели и начать приготовления к отъезду.

Церемония подходила к концу; на него надели ночную рубашку, парик на голове был убран, его сменил ночной колпак, на бархатной подушке передали носовой платок и задернули полог вокруг королевского ложа.

Несколько минут король лежал неподвижно и ждал; затем он раздвинул полог и встал с кровати. Его охватило возбуждение. Он спрашивал себя, почему раньше не принимал участия в государственных делах, ведь именно этим и должен жить король.