Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Популярная наука о кошках, написанная Старым Опоссумом

Элиот Томас Стернз

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Популярная наука о кошках, написанная Старым Опоссумом - Элиот Томас Стернз - Страница 1

Изменить размер шрифта:

Томас Стернз Элиот

Популярная наука о кошках,

написанная Старым Опоссумом

1. Знанье кошачьих имен

Знанье кошачьих имен — не шутка,

Их нельзя угадать на пари;

Поверьте, я не лишаюсь рассудка,

Говоря, что ИМЕН НЕПРЕМЕННО ТРИ.

Во-первых, простое домашнее имя:

Питер, Огастес, Алонсо, Адам,

Виктор, Сесили, Бесси и Джимми —

Мое почтенье таким именам!

С ними в ряду имена посложнее

Как для джентльменов, так для дам:

Платон, Антигона, Адмет, Ниобея —

Мое почтенье таким именам!

Но нужно и что-то, что уникально,

Отдельно и полно особой красы,

А то не удержится хвост вертикально

И с важностью не распушатся усы.

И вот вам примеры второго рода:

Приманкус, Мяукса, Корикоплут,

Бомбалурина и Джеллимода —

Дважды таких имен не дают.

И есть чрезвычайное имя: третье —

Сколько б вы ни положили труда,

Оно пребывает в таком секрете,

Что КОТ НЕ ОТКРОЕТ ЕГО НИКОГДА.

И, если вы видите, кот поглощен

Раздумьями вроде бы не земными,

Знайте, что он погружен, как в сон,

В мысли про мысли о мыслях про имя,

Сказа — несказанное,

Несказанное — анное,

Непроизносимое тайное Имя.

2. Кошка Гамби

Из кошек гамби наугад возьмем хоть Пусси-Пестрый-Нос;

ПУШИСТ, богат ее наряд, львинопятнист, тигрополос.

Весь день на коврике она, в дверях иль на ступеньке, — ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Лишь только последний в семье задремал,

Она ускользает неслышно в подвал.

Ей грустно, что дурно воспитаны мыши,

Которым вести бы себя бы потише.

Она говорит им слова назиданья

И учит их музыке и вышиванью.

Из кошек гамби наугад мы взяли Пусси-Пестрый-Нос;

Кто-кто на свете больше рад в тиши угреться — вот вопрос.

Весь день она у очага, на солнце иль на шапке — ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Она все мышиные плутни на свете

Приписывает нездоровой диете.

И, веря, что все еще можно исправить,

Она принимается жарить и парить.

И мыши питаются хлебным бульоном

И жареным сыром со сладким беконом.

Из кошек гамби наугад мы брали Пусси-Пестрый-Нос;

За шнур от штор, как за канат, она потянет, как матрос,

И вмиг на подоконник прыг и целый день в окошке — ведь

На то и гамби, чтобы так сидеть, сидеть, сидеть, сидеть!

Когда же дневная сошла суета,

У гамби работа едва начата.

Она полагает, что все тараканство

Вот-вот очумеет от лени и пьянства.

Она из разболтанных тараканят

Бойскаутский организует отряд

И к добрым деяньям ведет тараканов

Под тихо шуршащую дробь барабанов.

Всем гамби хвалу троекратно споем:

Без них невозможен порядочный дом!

3. Последний бой Тигриного-Рыка

Тигриный-Рык — убийца, вор — повсюду cеет страх,

От Грейвзэнда до Оксфорда кочуя на баржах.

Его холодный злобный взгляд скребет шершавей пемзы;

Он даже счастлив, что его зовут Проклятьем Темзы.

Грубей, наглей, скверней, гнусней на свете нет шпаны:

Мешками под коленями повыбиты штаны,

На шкуре драной, вытертой, сомнительные пятна,

И ухо — видите — одно (другое где, понятно).

У ротерхайтских фермеров заметна дрожь колен,

А в Патни по курятникам идет проверка стен,

А в Хэммерсмите глупых птиц с утра на ключ замкнули,

По берегам пронесся слух: ТИГРИНЫЙ-РЫК В ЗАГУЛЕ!

Эй, чиж, не вздумай упорхнуть, ты в клетке поцелей;

Эй, бандикут, не удирай с заморских кораблей!

Пекинка, дома посиди — погибнешь в буйстве диком,

Как те коты, кого судьба столкнет с Тигриным-Рыком!

Всех ненавистней ему кот ненашенских пород —

Кот-иностранец, кот-чужак, иноплеменный кот.

С персидскими, сиамскими — сейчас же заваруха

(Из-за сиамца в отрочестве он лишился уха).

Однажды летом, когда ночь заполнила луна,

И в Молси ласково баржу баюкала волна,

Нежданно умягченный романтическим моментом,

Тигриный-Рык выказывал нечуждость сантиментам.

На берег улизнул его помощник Шкурогром,

Чтоб в «Колоколе» хемптонском заправиться пивком;

И боцман Тыкобрутус внял душевному порыву

И ныне во дворе за «Львом» выискивал поживу.

В каюте на носу Тигриный-Рык был увлечен

Беседой с обольстительною леди Грызотон,

Внизу по койкам моряки валялись, как чурбаны, —

В тот миг сиамцы погрузились в джонки и сампаны.

Тигриный-Рык натруживал свой зычный баритон

И видел, слышал лишь себя и леди Грызотон, —

Да кто б подумал в этот миг про мерзких иностранцев?

Меж тем луна сверкала в голубых глазах сиамцев.

Ни шороха, ни скрипа, ни плесканья, а уже

Их джонки и сампаны приближаются к барже.

На ней влюбленные поют, поглощены собою,

Не зная, что окружены китайскою ордою.

И тут была ракета как призыв на абордаж.

Монгольцы вмиг задраили храпящий экипаж;

Внизу остались моряки, враги же в шуме, в гаме

Рванулись вверх с трещотками, с крюками и ножами.

Ну кто бы леди Грызотон решился осудить

За то, что с воем унеслась во всю кошачью прыть

И, пролетевши над водой, слилась с туманной далью?

Зато Тигриный-Рык был окружен смертельной сталью.

Заклятый враг упрямо шел вперед за рядом ряд;

Тигриный-Рык был изумлен, что шагу нет назад.

Он в жизни стольких утопил со зла иль для порядка,

Да самому теперь пришлось: на дно, буль-буль и гладко.

До полдня Уоппинг пил и пел от новости такой,

Весь Мейденхед и Хенли танцевали над рекой,

Громадных крыс на вертелах пекли в Виктория-Доке,

И даже нерабочий день объявлен был в Бангкоке.